Николай Чергинец - А он не вернулся из боя

При свете луны далеко внизу просматривалась долина и кишлаки. Зеленка казалась темным пятном. Удальцов присел на большой камень и тихо сказал:

— Вас можно поздравить. Рота хорошо подготовлена к совершению таких подъемов. Скажу правду, когда мы через час приостановились и я оценивал пройденное расстояние и прикидывал, сколько еще надо ползти, то подумал, что вряд ли все, в том числе, и я, сможем добраться до вершины.

— Но главное еще впереди, — заметил Бровиков. — Скоро начнем следующий этап. При свете луны не все оценивается правильно, из-за преломленного лунного освещения происходит как бы миражное видение.

Выслушав командиров взводов о готовности к движению, Бровиков приказал первому взводу выдвинуть вперед разведку, а второму и третьему взводам организовать фланговое прикрытие. Проверяющим объяснил:

— В этой ситуации достаточно одного автоматчика или снайпера, чтобы нанести нам непоправимый урон.

Определили несколько едва узнаваемых тропинок. По ним, конечно, стало легче передвигаться. Попадались участки, где надо было перемещаться по карнизу. Ширина тропы — не более метра. Слева плечо соприкасается со скалой, уходящей на сотни метров вверх, а справа, у правой ноги, — на сотни метров уходящая вниз бездна. Говорят, что того, кто испугался, она тянет к себе, вниз. Странно, но когда опытные солдаты продвигаются цепочкой, один за другим по такому карнизу, то даже ночью неизвестно каким чутьем они, идя словно по ниточке, не ошибаются. Следуют, заложив автоматы на шею сзади, руки — поверх да еще как бы спят. Стоит впереди идущему остановиться, как двигающийся за ним автоматически тоже тормозит.

Бровикова беспокоила мысль, а что если разведчики, идущие впереди, прозевают хоть одного «духа». Ведь он один может уничтожить не только роту. Или еще хуже: если «духи» захватят двоих дозорных разведчиков?

Прошел час, и наконец самый длинный карниз остался позади. Начался чуть заметный уклон вниз. Прежде чем достигнуть заданного квадрата, дважды останавливались на передышку.

Шесть утра. Рота на месте. В шесть десять капитан Бровиков собрал командиров взводов. Устроились среди камней, здесь же разместились заместители командира роты и, конечно, проверяющие. Бровиков определил, кто из командиров обеспечит передовое наблюдение, кто — фланговое и тыловое прикрытие. Определили позиции вдоль двух троп. Андрей сказал:

— В двух километрах к югу отсюда две тропы объединяются в одну. Как видите, они вполне пригодны для передвижения караванов животных. Всем быть на постоянной связи. Руководство боем будет находиться в этом месте. Радистам установить связь со штабами батальона и полка. Позывные — те же. В резерве командира роты — по одному из отделений первого и третьего взводов. Прошу командиров доложить, кого они выделяют в резерв. Теперь, товарищи командиры, приступим к постановке задач каждому подразделению. Думаю, что с учетом обстановки в этом регионе, а здесь правительственные силы слабо контролируют территорию, противник ночью отдыхал и продолжит движение в дневное время, а это значит, что наши выдвижные посты должны зафиксировать караваны как минимум в двух километрах отсюда. Это позволяет нам занять боевые позиции вовремя. Курение, передвижение запретить. Огонь откроем одновременно по голове и хвосту колонн, а затем уже посередине. Предусмотреть размещение пулеметных и гранатометных позиций на большом расстоянии на случай, если караваны будут проходить мимо наших позиций не одновременно.

Ответив на несколько вопросов, Бровиков приказал исполнять план. Вскоре прибыли два отделения резерва. Комроты расположил пятерых автоматчиков для прикрытия штаба и обратился к проверяющим и заместителям наметить для себя естественные укрытия. Это на случай минометного обстрела, чтобы случайная мина не вывела из строя весь штаб. Предупредил:

— Обратите внимание, в двадцати метрах отсюда идет обрыв. Вполне возможно, нам надо будет передвигаться к передовой. В горячке не вздумайте приближаться к краю обрыва.

Через полчаса командиры взводов доложили о расстановке сил и что разведка находится на стыке двух-трех троп. Видимость — около двух километров.

Вдруг радист обратился к Бровикову:

— Товарищ капитан! Вас комбат!

Бровиков надел наушники и взял в руки микрофон:

— Ноль тридцатый на связи!

— В трех километрах к западу от вас замечены позиции противника. Две наши «вертушки» были обстреляны из пулеметов и зенитных орудий. «Вертушки» нанесли удар по их позициям. Пилоты докладывают, что засекли позиции «самоваров». Имейте в виду.

— Понял, — ответил Бровиков и уточнил: — «Грачами» или «траекторией» нельзя поработать?

— Думаем. Конец связи! — ответил Бунцев.

Майор Удальцов спросил:

— Что, следует ожидать осложнений?

— Не совсем. — Бровиков передал смысл разговора и пояснил: — Если там действительно минометы, то нельзя исключить, что, когда начнется бой, противник может применить их.

— Да, но ведь и их караваны могут оказаться под обстрелом.

— Всякое может быть. Я еще раз прошу обратить внимание на свои укрытия. При минометном обстреле наиболее удобными являются валуны с углублениями. А сейчас предлагаю перекусить.

Бойцы с аппетитом стали уплетать консервы. Капитан Ильин пошутил:

— Война войной, а обед — по расписанию. А у нас завтрак.

Солнце припекало все сильнее. В горах ночью — как в холодильнике. Зато днем — солнцепек, до 60 градусов доходит. Не защищенные от солнца места, лицо, голова, если нет панамы, облазят. Спасение одно — облепиха. Бровиков уже опробовал это средство. Прибыв в часть после прихода с гор, взглянул в зеркало и понял, почему нельзя прикоснуться к голове. Панаму в ходе боя потерял, и на лице кожа слазит полосками. Взял флакон с облепиховым маслом и, следуя совету бывалых офицеров и врачей, обильно смазал лицо и голову. Приготовил воду температурой тела и минут через двадцать-тридцать смыл. Взглянул в зеркало: его лицо и голова блестели. Бровиков рассказал этот способ борьбы с солнечными ожогами проверяющим и посоветовал:

— Старайтесь придерживаться тени и панамы не терять.

Приближался полдень. И вот без пяти два наблюдатели сообщили, что видят три каравана, идущих по трем параллельным тропам. Бровиков по рации предупредил:

— Дождемся, когда приблизятся к месту пересечения троп. Два ноль пять, наблюдатели сообщают, что противник объединил три каравана и направляется только по одной тропе.

Уточнив, по какой тропе противник продолжил движение, Бровиков приказал наблюдателям скрытно двигаться за караваном и при начале боя ударить по хвосту колонны. Прикинул, что шестьдесят ишаков и около семидесяти «духов» — это где-то триста метров. Быстро отдал команду растянуть позиции в сторону приближающегося каравана и таким образом охватить огнем всю колонну.