Николай Чергинец - А он не вернулся из боя

Поздоровавшись, Гамаль спросил, сколько стоит изготовление одного протеза. Услышав ответ, он повернулся к Бровикову:

— Андрей, чтобы узнать цену, им надо посмотреть твою ногу.

Они подошли к одному из сидящих за станком мастеру. Он усадил Бровикова на стул, чуть выше обычного, закатал правую штанину и сантиметром начал замерять ногу, отдельно — протез, а потом — здоровую ногу. Результаты он записал на листок бумаги и начал подсчет. Перепроверив, назвал стоимость:

— Если в долларах, то сто сорок, если в фунтах, то двести восемьдесят.

Бровиков обратился к Гамалю:

— Узнай у него, за сколько дней они могут это сделать.

Гамаль спросил и, услышав ответ, перевел:

— За неделю, а если срочно, то это будет стоить сто пятьдесят долларов.

— Гамаль, как ты думаешь, может заказать срочно? У меня есть сто пятьдесят долларов.

Гамаль как-то потускнел, сделал паузу, а затем, как показалось Андрею, чуть дрогнувшим голосом произнес:

— Решай сам. А вдруг уже сегодня найдем тебе работу?

Бровиков кивнул на висевшие на стене электронные часы:

— Ты говорил, что рынок работает до трех часов, а сейчас уже час дня. Выходит, мы приедем туда часа в два или позже. Вряд ли мы уже сегодня там что-то найдем, просто съездим, как говорится, в разведку. Ну а в другие дни, имея нормальный протез, если даже ты не сможешь, то я сам смогу поехать. Спроси, а как долго надо оформлять заказ.

Гамаль спросил, и мастер ответил, что понадобится минут пять. Андрей и сам понял ответ и решительно сказал:

— Скажи, пусть оформляет заказ.

Мастер подозвал сидящего у прилавка мужчину, протянул ему листок с цифрами и что-то сказал. Мужчина предложил посетителям присесть на стулья у прилавка. Гамаль помог Бровикову перейти на новое место и хмуро произнес:

— Знаю я их, вместо двух дней могут и четыре дня делать.

— А ты предупреди, что цену выше мы заплатим только за два дня.

Заказ действительно был оформлен быстро. Приемщик предупредил, что их товар специфический, изготавливается по индивидуальному заказу, поэтому всю сумму надо заплатить сразу же. Гамаль начал спорить. Андрей понял, что он добивается того, чтобы оплатить только аванс.

— Гамаль, давай не будем спорить. Я заплачу всю сумму. Ты не представляешь, как я рад, что ты привез меня сюда!

Бровиков полез в задний карман и достал все лежащие там деньги, отсчитал две сотни и отдал их приемщику:

— Надеюсь, сдача будет в долларах?

Мужчина понял Андрея, достал из металлического сейфа пятьдесят долларов, хлопнул печатью по заказу и, протянув квитанцию с деньгами, поблагодарил за заказ. Положив квитанцию и остальные деньги в задний карман брюк, Бровиков весело посмотрел на Гамаля:

— Все, дело сделано, а теперь, друг, поехали.

Минут через двадцать они оказались в Гизе. Перед Бровиковым предстала величавая картина: пирамиды Хеопса, Хефрена, а чуть далее — Менкаура, другие строения. И все это на фоне моря желтого песка. Он понял, что здесь начинается пустыня. Как бы ему хотелось, чтобы Гамаль остановил машину, и он смог поближе подойти к одному из семи чудес света, прикоснуться руками! Андрей указал пальцем на фигуру льва с человеческим лицом:

— Что это?

— Сфинкс.

— А что у него с лицом?

— Это французы из пушек ядрами разбили.

— Вот заразы! Им бы за это морды разбить. А еще представители цивилизованной страны!

Бровикова охватила эйфория. Он, конечно, знал и читал об этих древних строениях, но увидеть их вблизи, собственными глазами — вот это счастье!

Гамаль больше молчал и смотрел только на дорогу, он явно о чем-то думал и, как показалось Андрею, был чем-то расстроен. Дорога стала пустынной, по сторонам — сплошные пески, и Бровиков постепенно расслабился, а потом и задремал.

Вдруг он почувствовал, что машина остановилась. Открыв глаза, спросил:

— Что, приехали?

— Да нет, что-то мотор забарахлил. Давай посмотрим, думаю, мелочь, — он нагнулся, потянул ручку открытия капота, затем вышел из машины. Осмотрел мотор, подошел к багажнику и достал монтировку:

— По-моему, ремень вентилятора ослаб, — повернувшись к Бровикову, обратился к нему: — Ты возьми потяни рукой ремень кверху, а я его закреплю.

Только Андрей нагнулся к мотору, взял в руку ремень, как вдруг на его голову обрушился страшный удар монтировки. Он не успел даже ойкнуть, упал перед машиной.

Гамаль быстро перевернул его на живот, достал из заднего кармана деньги, огляделся по сторонам и, взяв Бровикова за ноги, оттащил его метров на десять от шоссе. Нагреб ногами на тело песок, чтобы оно не было видно на фоне пустыни, и спешно направился к машине. Захлопнув капот, сел в кабину, запустил мотор, развернулся и поехал в сторону Каира.

Закончилась эпопея двух солдат — Леонова и Николаева. Они принесли весть о судьбах тех ребят, кто оказался в тюрьме душманов, созданной на территории Пакистана с ведома правительства этой страны. Весть страшная, но необходимая: родители узнали, что их сыновья, попав в плен, остались настоящими патриотами своей страны и верными присяге. Их содержали в скотских условиях, уговаривали, обещали блага, деньги, чтобы они добровольно отказались от своей Родины. Когда ребята не согласились на предательство, их жизнь превратили в ад: сплошные издевательства, пытки, голод, избиения. Но солдаты не сломались и, отказавшись от сладких посулов, предпочли смерть позору. Вместе с афганскими военнослужащими, оказавшимися в плену, они подняли восстание и в своем последнем бою уничтожили сотни своих мучителей, десятки единиц боевой техники пакистанской армии.

Слава им, скромным пацанам, проявившим героизм во имя своей Родины!

В списках пропавших без вести числятся многие солдаты и офицеры. Невозможно представить состояние их родителей, родных и близких, от которых стали нередко отмахиваться бюрократы в погонах и в гражданской одежде.

А ведь были и истории с некоторыми военнослужащими Советской Армии, которые, отказавшись изменить Родине, вынуждены были продолжать свою жизнь вдалеке от дома, от родных, обрекли себя на лишения и страдания.

Один из них — уроженец города Минска, капитан, десантник, сражавшийся рядом с Кобликом, Леоновым, Николаевым и другими верными сынами Родины. Это — командир роты Бровиков Андрей Михайлович. Он потерял ногу, пальцы рук и, будучи обезображенным до неузнаваемости, решил, что его мать, жена, дочь не должны нести на себе такой груз моральных страданий и жалости.

Итак, что же произошло с капитаном Бровиковым?

По дороге в сторону Каира мчался туристический автобус. Туристы, уставшие от долгих походов по историческим местам и жаркого солнца, расслабленно отдыхали, откинувшись на спинки удобных кресел, некоторые, закрыв глаза, дремали. Вдруг один из туристов громко крикнул, указывая пальцем на правую сторону дороги: