Гуга Лолишвили - Охотники за новостями

Веранды в итальянских двориках так густо увиты виноградной лозой и бельевыми верёвками, что трудно определить, где в этих арабесках природы и быта заканчивается виноград и начинаются простыни.

Я осмотрелся. На стене висела политическая карта мира с разноцветными странами. Они так весело раскрашены, что напоминают леденцы монпасье и невольно возникало желание протянуть к карте руку, взять страну-леденец и положить в рот. На стульях двое молодых людей вели оживлённую дискуссию. Причём общались они шёпотом, чтобы не мешать третьему — щуплому пареньку с подвижным выразительным лицом, который разговаривал по телефону, висевщему на стене под леденцовой картой..

«Это Зураб Кодалашвили», — толкнул меня локтем в бок Вигнанский..

Зураб одной рукой прижимал к уху телефонную трубку с такой силой, что было интересно — выдержит ли его череп такую нагрузку, а второй зажимал свободное ухо, чтобы лучше слышать собеседника.

При нашем появлении двое напротив Зураба продолжили шушукаться, не обратив на нас никакого внимания. Зураб, напротив, несмотря на кажущуюся отрешённость от происходящего в комнате, не переставая разговаривать по телефону, кивнул нам, указал глазами на свободные стулья и даже на мгновение отняв руку от уха, вытянул её в нашу сторону и развернул ладонью вверх, жест, который у всех народов мира, несомненно означает: «Привет, уважаемые, страшно рад вас видеть, но ох уж эти дела, которые приходится решать, когда приходят такие гости!»…

Так легли карты Судьбы, выпали кости Случая, выстроились диспозиции кораблей на рейде Удачи, сформировались конфигурации небесных тел в космосе и сложились обстоятельства, ситуации, условия — при которых я попал в агентство новостей «Иберия», первое послеперестроечное независимое информационнгое агентство в Грузии.

Агентство было основано двумя Зурабами из города Рустави — Зурабом Кодалашвили и Зурабом Хрикадзе. При этом, в отличии, от Ромула и Рэма, основавших Рим, Зурабы, основав «Иберию» не поссорились, а напротив остались добрыми друзьями. Зура Хрикадзе через некоторое время немного отошёл от дел, и бремя управления легло, в основном, на плечи Зуры Кодалашвили. Именно так обстояли дела в момент моего появление на пороге одноглазой комнаты.

Клиентов тогда было немного, но всё же они имелись — грузинская служба новостей радиостанции «Свобода», той самой, которую в СССР именовали вражеский голос и глушили всякими хитрыми глушилками, но никак не могли заглушить, газета Экспресс-Хроника специализирующаяся на антисоветской агитации и пропаганде , агентство «Гласность» специализирующееся на том же самом, да ещё организация с внушительным именем «Нью-йоркский центр по защите демократии в СССР». Время от времени звонили другие СМИ, в том числе, крупные западные агентства новостей и радиостанции, корпункты которых находились в Москве.

Речь на этих страницах идёт о начальном этапе развала социалистической системы. Тогда многое из того, что в наши дни стало реальностью, было трудно или невозможно представить. Если бы в те дни нам кто-нибудь сказал, что Горбачёв выступит по ТВ и официально объявит, что Советский Союз прекращает существование , что, Прибалтийские республики вступят в НАТО, что лет через двадцать между Россией и Грузией, Россией и Украиной произойдут вооружённые конфликты, то мы сочли бы это сюжетом фантастического романа.

Несмотря на то, что события 9 апреля [2] 9 апреля 1989 года — разгон антисоветского митинга в центре Тбилиси внутренними войсками СССР. уже имели место, а на проспекте Руставели каждый день различные партии устраивали митинги — Грузия всё ещё называлась — ГССР (Грузинская Советская Социалистическая Республика), и в ней имелись: партийная пресса, горкомы, политбюро… На предпрятиях проводились комсомольские собрания, в школах принимали в пионеры, в чемпионате СССР по футболу тбилисское «Динамо» играло с ЦСКА, а киевское «Динамо» с московским «Спартаком»… Но многие вещи уже начинали неуловимо меняться.

В авангарде перемен выступили кооперативы. Самые разнообразные — от услуг по прокату посуды для торжеств, до видео салонов. Первые кооперативы обитали кое-как и абы-где, они ютились в наспех расчищенных подвалах, в квартирах на первых этажах многоэтажных домов, в частных дворах. Они тусклы, невыразительны, лишены выдумки и ярких красок. Прокат посуды для торжеств… Что может быть скучнее этого?!

И всё же, несмотря на отсутствие белых манжет под по советски потёртыми пиджачными рукавами, понятие кооператив было озарено романтическим ореолом. Как же! Кооператив — это частный бизнес, удивительный и непривычный эмбрион капитализма, первый элемент западной жизни! Той западной жизни, которая большинству жителей Грузии начала 90-х была известна разве что по фильмам с Жан-Полем Бельмондо, Ален Делоном и Пьером Ришаром. Персонажи этого кинематорграфа не трудились на заводах и фабриках, они не вскакивали в 5 часов утра, торопясь поспеть на утреннюю смену, не возились с пластиковым контейнером, заполняя его вчерашними макаронами на обед.

Вместо этой скучной возни, киногерои меняли, как перчатки автомобили и прелестных дам, оказывались в милых ситуациях и переживали интересные приключения. Это щекотало воображение и малоискушённый народ принимал этот атракцион за чистую монету, верил, что именно так, par default на Западе и обстоят дела. Главное — вырваться из СССР, а как сложится потом, никто толком не представлял, но все были уверены, что главное вырваться, а там всё пойдёт как по маслу, жизнь сама собой наладится, образуется и устроится. Фантазия не скупясь заполняла белые пятна будущего самыми яркими красками.

Под напором этих чувств социализм затрещал по всем швам. Все ожидали парада чудес. Народ испытывал ощущения зрителя занявшего место в цирке на вечернем представлении.

Здание цирка в Тбилиси было построено в сталинскую эпоху. Цирк поместили на вершину холма над Курой. От билетных касс, расположенных внизу, наверх вели каменные ступени. Помню, что в детстве, сказка начиналась именно внизу, у касс.

Теснился народ, торговцы лоточники предлагали интересные штуки — шарики попрыгунчики на длинных резиновых нитях, сладкую вату, разворачивали и сворачивали пышные узоры из жатой разноцветной бумаги заключённой между неприметными картонными багетами.

Детвора поедала облака ваты, восторженно глазела на узоры и предвкушала главное. Первоэлемент счастья находился наверху, там куда вели каменные ступени. Там разворачивались главные чудеса, вся прелесть которых содержалась в том, что они ещё только предстояли.