Коллектив авторов - От сердца к сердцу

Из озера на Юлию смотрела молодая женщина.

Венок выпал из ослабевшей руки и медленно поплыл к камышам. Круги на воде расходились в стороны. Ночная прохлада и сырость пропитали платье. Юлия напряженно вглядывалась в глубину озера, пока свет луны не разгладил лицо обнаженной девушки под водой.

«Кто она?»

Девушка побежала по поляне и вплелась в хоровод голых женщин и мужчин.

По спине Юлии Августовны поднимался холодок. Она узнала девушку из озера. Ступни заледенели, и она подтянула их, пряча под бедра, обернула их подолом платья.

Потревоженное озеро разгладилось в этот раз быстрее.

Девушка сидела возле костра и качалась вместе с голыми людьми в такт ритма бубнов. В их длинных волосах были вплетены разноцветные нити и ленты. Они передавали друг другу и раскуривали длинную трубку с густо дымящимся содержимым.

Юлию Августовну подташнивало, кружилась голова, во рту появилась дымная горечь, но она уже не могла оторвать взгляда от подводного кино.

Молодая женщина ходила нагой по квартире. У неё было четверо детей. Два сына: одиннадцати и девяти лет. Две дочери: шести и трех лет. Мама смотрелась в зеркало, пела мантры, расчесывая свои длинные русые волосы, в её глазах плясали жирные черти. Дети росли в обстановке тантрических встреч, под запахи ароматических палочек, питались соевыми котлетами, запивая их полевыми чаями.

Юлию Августовну знобило. Плечи и кисти рук пробивала крупная дрожь, зубы стучали.

Муж возвращался с завода поздно. Жена дымит в вытяжку марихуаной, дым плавает в ее зрачках — шире моря. Он готовит, кормит детей. Моет их и укладывает спать.

На затылке Юлии зреет статическая волна. Она смотрит в воду, не мигая, опершись напряженными руками в камень, уронив между плеч голову.

Мама, насытившись учением Сарасвати, пропитанная астрологией и Буддизмом, перетекла в Кришнаидизм и прониклась его гомосексуальной идеологией.

Этим летом Кришна—мама отвезла дочерей к волшебному озеру. И раскрывала их чакры.

Папа купил автомобиль и повез сыновей на море. В страшном ДТП уцелели дети, спавшие лежа на заднем сидении. Отец остался парализованным, с переломанными ногами и болевым синдромом. Автомобиль восстановлению не подлежал.

Волосы Юлии Августовны поднялись волной от затылка и встали куполом над головой. Пальцы сводило судорогой. Волшебное озеро продолжало показывать фильм.

Мистической женщине пришлось спуститься с сизых облаков марихуанового дыма и искать работу. Отец больше лежал. Если недолго мог сидеть в коляске, чинил будильники и радиоприемники соседям.

Дети росли, искали свой путь. Старший мальчик отращивал волосы и учился энергетическому массажу и цигун. Окончил медицинское училище и курсы массажа. Женился на бухгалтерше, чьи Эгрегоры были заведомо слабее Эгрегоров матери.

Второй сын был ближе к отцу и окончил технический ВУЗ, получил права и купил машину, женился. Жена Анечка держится подальше от свекрови вместе с дочерью Оленькой.

Старшая, из двух дочерей, уехала замуж в Швецию и поёт в церковном хоре.

Младшая — бреет виски и не может закончить обучение в техникуме. У неё неразделенная любовь к подруге.

Юлия Августовна почувствовала резкую слабость и тошноту, запах мха окутал голову. Она упала грудью на камень, не в силах отвести взгляд от воды.

Изматывающая боль не покидала отца. Он перестал заниматься чем-либо, ел плохо и просил об эвтаназии. Старший сын купил в аптеке лекарства. Второй сын осмелился сделать укол.

Труп отца, завернутый в одеяло, вынесли из дома и усадили на заднее сидение автомобиля. Соседям сказали, что везут на реабилитацию в соседний город. На самом деле, они боялись вскрытия. А в Новосибирске есть крематорий.

Юлия Августовна дрожала, крепко сжав челюсти, зубы скрипели и крошились, из гортани вырвался вой.

Благополучные люди: женщина средних лет, ее старший сын с женой, второй сын и младшая дочь по праздникам собираются за семейным столом. Мать садится во главе стола. Напротив неё, вместо тарелки, ставят урну с прахом отца. К ночи мать накрывает гадальный стол и зажигает свечи с черным фитилем. Папу в урне ставят на полку, до следующего семейного обеда. На кладбище покоится пустой пластиковый патрон из колумбария. Папа остался дома.

Сгорбленная женщина сжалась всем телом в комок, уронила волосы в воду и застыла в немом беззубом вопле. В деревне запели петухи, над горизонтом зародился край солнца.

Денис Вячеславович убрал со своего живота блондинистую голову Люсеньки. Вышел из автомобиля. Вдохнул утренний воздух и широким зевком поприветствовал восход солнца. Прошелся медленным шагом вдоль палаток, потягивая тонкую сигаретку. Заглянул в каждую, подсчитал по головам и пяткам сотрудников отдела продаж.

«Сбился?», — выбросив в останки костра сигарету, сосредоточившись, прошелся в обратную сторону, повторил подсчет.

Денис в растерянности поднял глаза, обвел взглядом озеро, поляну. Обошел вокруг своего Джипа, даже заглянул под него в поисках одного потерянного. Прошлым вечером ответственный руководитель отдела был уверен в том, что все сотрудники сидели у костра, пели песни… Затем пил виски, танцевал с Люсей. Дальше провал. Как укладывались в палатки — не помнит.

Со стороны леса от озера к лагерю шла старуха. Седая горбатая женщина в разодранном грязном платье медленно двигалась, словно каждый шаг причинял ей невыносимую боль. Денис обернулся, ища поддержки, у него перехватывало дыхание от страха. Лагерь спал. От озера на поляну наползал туман и окутывал ноги старухи.

Стальные нити волос женщины разлетались по ветру в стороны и Денису виделись в них тонкие серые змеи. Пустые глазницы ввалились. Сморщенные губы, втянутые в ротовую полость, прикрывали голые десны. Старуха подняла искореженные кисти рук, направив их в сторону Дениса. Остановилась. И упала замертво, устремив взор черных глазниц в небо.

«Юлия Августовна», — выдохнул бледный Денис Вячеславович.

— 1-

— Что со мной не так? — плакала я на первой своей исповеди в 33 года. Растирая по лицу ладонями слёзы и сопли, рыдая и глядя на икону, а не на батюшку, вопрошала:

— Мужа у меня нет, любовника у меня нет, денег у меня нет, везения никакого нет, но почему же здоровья у меня нет!? У меня же двое детей, которых надо вырастить, мне надо пахать по двадцать четыре часа в сутки, а здоровья нет! Почему так? Мне ведь ничего не надо, кроме здоровья!

Батюшка говорил мне много слов, которые тогда мне были непонятны. Запомнила только одно:

— Раз Бог послал тебе это испытание, значит, ты должна смиренно его вынести, ведь не может быть всегда плохо, значит, Бог готовит для Вас что-то очень хорошее. Надо потерпеть и молиться.