Валерий Привалихин - Восхождение: Проза

Показались мачты, на которых подвешен мост через залив, соединяющий Варадеро с материковой частью острова, и Виктор вдруг перестал слышать Сантьяго, который продолжал рассказывать что-то. Маликов наконец увидел пляж и зажмурился от удовольствия. Он никогда в жизни не видел ничего более красивого. Казалось бы, чего проще и обыденнее — вода Карибского моря, песок и лучи солнца. На Варадеро все это вместе складывалось в картину уникальной цветовой гаммы. Морская вода светилась всеми переливами нежного и яркого голубого цвета одновременно. От бирюзы до сочной синевы.

Сантьяго косился на гостя и, когда машина миновала мост, резко повернул к берегу моря. Виктор благодарно улыбнулся. Он вышел из машины и несколько минут молча разглядывал море, словно боясь, что оно исчезнет. Потом вернулся в машину.

— Я знал, что ты не станешь говорить со мной, пока не посмотришь на море. Так бывает со всеми, кто много лет не был здесь, чико! А мы привыкли! Я тебе даже завидую, Виктор!

Поздним вечером Маликов и Сантьяго сидели за столиком небольшого бара на берегу океана и говорили. От утренней неловкости не осталось и следа. Важно забыть об этой цифре — двадцать! И они легко сумели забыть о ней. Позади была экскурсия по университетскому центру, новые знакомства, кофе, чашка за чашкой в разных кабинетах. Позади был обед в новом доме Сантьяго, свинина с бобами, громкий хохот домашних Сантьяго, сопровождавший каждую удачную попытку Виктора воспроизвести выговор уроженцев провинции Матансас. Позади был день, вместивший в себя рассказ о целой жизни, рассказ, похожий на мозаику.

— Послушай меня, Виктор, знаешь почему я все-таки ушел из армии? Потому что мне захотелось построить вот этот центр! Понимаешь, чико! Здесь было пустое место, свалка! Никто не думал о том, что тут будет университет. Университет в Матансасе! Да, об этом раньше никто не смог бы даже заикнуться. А сейчас он уже есть! Знаешь, мы все покинем этот мир, кто-то раньше, кто-то позже… Лучше попозже, конечно, а университет останется! Это здорово, Виктор! Меня никто не понимал, когда я подал рапорт об отставке. Мне говорили, что я не прав — полковник, командующий военным округом провинции и все такое… Даже жена сначала не очень понимала — другое общественное положение, чико! Одно дело — ты первое лицо в провинции, другое дело — начальник строительства, у которого нет пока ничего, кроме куска захламленной земли. Но смотри, Виктор! Мы построили университет за два года! Ты знаешь, для нас это быстро, очень быстро! Сейчас у нас уже тысячи студентов! Тысячи!

— Ты прав, чико. Я не хочу сказать, что в армии ты был не на месте. Хотя я помню тебя лейтенантом, и, извини, мне не хватает фантазии представить тебя командующим военным округом. Но ректор ты неплохой! Правда, я еще не привык к тому, что деканы все по очереди хлопают тебя по спине — у нас с ректорами так не обращаются! — Сантьяго засмеялся. — Но я вернусь и попробую внедрить это у нас дома. Начну с проректора по науке — он недавно чуть не завалил моего аспиранта! Зайду в кабинет и хлопну его по плечу!

— Нет, Виктор, нет! У вас нельзя, я понимаю! Вы совсем другой народ! Как бы это сказать… Более серьезный, торжественный! Да это понятно, у вас многолетние традиции. А у нас все новое, чико! Подожди, лет через двадцать ты тоже будешь записываться ко мне на прием за месяц… А знаешь, Виктор, сейчас я почему-то подумал, что если бы эта штука взорвалась тогда, я бы не сидел с тобой здесь, не было бы моих детей, а университет строил бы кто-то другой… Как странно устроена жизнь, чико! Да, я все время забываю тебя спросить! Как рана? — Сантьяго указал пальцем. — Не беспокоит?

— Почти нет. Иногда, после сильной физической нагрузки, я чувствую ее. Лучше скажи, что ты знаешь о Лауре? Где она сейчас? Там? — Виктор показал рукой в сторону моря. Там всего в девяноста милях начиналась территория США, а чуть дальше был крупнейший город штата Флорида — Майами.

— Сам спросишь у Мигеля! — ответил Сантьяго, загадочно улыбнулся и потянулся за новой сигаретой. — Лучше, чем он, никто не расскажет эту историю, чико! Но я же обещал тебе сюрприз — и он будет. Приятный сюрприз! Когда ты собираешься к Мигелю?

— Завтра, после лекции.

— Тогда возьми! — Сантьяго протягивал Виктору ключи от машины. — Завтра рано утром я еду в Гавану. Вместе с деканом экономического факультета и на его машине!

— Ладно, чико! — Виктор оттолкнул руку Сантьяго. — Доеду на автобусе. Я уже посмотрел — есть автобус, который идет на Золотой Мыс. Там рукой подать…

— Автобус есть, только влезешь ли ты в него, чико! Я слышал, что таких толстых туда не пускают! Бери ключи и не спорь с полковником, даже если он в отставке! Отставить разговоры! Пойдем, проводишь меня!

Такси попалось удивительно быстро — салатовая «Лада». Шофер приветствовал Сантьяго громкими возгласами — в Матансасе того знали почти все.

— Пока, чико, отдыхай! Завтра в восемь пятнадцать тебя будет ждать вице-ректор, он проведет тебя в аудиторию и представит слушателям. Я сам, как только вернусь из Гаваны, сразу пойду на твои лекции.

— Постой! А как же паспорт на машину, водительские права?.. Мои права в Москве! — Виктор растерянно вертел в руке ключи.

— Все улажено, Виктор! Я позвоню в управление дорожной полиции, и они будут знать, что на моей машине ездишь ты. Не волнуйся! Спокойной ночи!

Виктор остался один посреди шумной ночной улицы, на которой продолжался летний карнавал. Только сейчас он заметил, насколько больше стало людей на Варадеро. Двадцать лет назад пляж Варадеро еще оставался заповедной зоной для богатых иностранцев и кубинцев. Тогда тут было почти безлюдно.

Покосившись на «фиат», временным обладателем которого он вдруг стал, Виктор спустился к морю и сел на теплый мягкий песок. Мимо него проходили по берегу оживленные компании, медленно шли влюбленные пары. По кубинским понятиям, было еще очень рано — всего двенадцать часов ночи…

Впервые он увидел Лауру в порту. Она улыбалась и говорила мягким хрипловатым голосом, что ей сказали, один советский специалист сейчас поедет на Варадеро, поэтому она нашла его, Виктора, и хочет узнать, не он ли, случайно, этот специалист. Виктор ответил, что если кто-то еще не поедет на Варадеро, то, вполне возможно, это действительно он.

— Тогда подвезите меня, пожалуйста!

Виктор посмотрел на девушку и кивнул. Тогда он не успел заметить, что Лаура замечательно хороша собой, не рассмотрел ее большие сияющие глаза, ее фигуру, слепленную так, как лепит природа только девушек-мулаток, — длинные, стройные полные ноги, гибкая шея, желтовато-оливковая кожа.

Виктора тогда занимала только одна мысль — придет ли завтра транспорт с запчастями для грузовиков. На главном автомобильном предприятии провинции Матансас простаивало пятнадцать «ЗИЛов», у которых выявился один и тот же дефект — пробитая прокладка головки блока цилиндров. При наличии новой прокладки машина вводится в строй за несколько минут. Но новых прокладок не было, а те, что пытались изготовить кубинские слесари, выходили из строя через несколько часов. Виктор иногда угрюмо бормотал длинные ругательства в адрес тех, кто напортачил с прокладками. Но до Москвы было далеко, и его никто не слышал…