Александр Уваров - Казино для святых [СИ]

— Яблочный, — коротко ответил Романов, перелистывая захваченный им в фойе рекламный буклет.

— Яблочный и грейпфрутовый.

Официантка кивнула и через полминуты принесла на широком, серебристом подносе два высоких стакана с соками, два альбома меню в мягких кожаных обложках, плетёную корзинку с подогретыми, хрустящими булочками, завёрнутые в широкие льняные салфетки столовые приборы и фигурную тарелочку с мягким чесночным маслом.

— Аппараты, смотрю, в зале поменял? — спросил Романов, откладывая буклет.

— Меняю потихоньку, — ответил Левковский. — Восемь новых. И в пяти аппаратах игры поменяли. Что поделаешь, приедаются игры, народ новизны требует…

Они заказали обед, и некоторое время сидели молча.

Левковский был явно взволнован неожиданным визитом начальника (сам заместитель Ставицкого! не каждый день появляется, и не каждую неделю… в прошлый раз, кажется, в середине июня был), и пытался понять, что же привело заместителя генерального, да ещё и перед самым отъездом в Италию, в казино.

— А рулетка? — нарушил, наконец, молчание Романов. — Ты говорил, что новую заказал?

Левковский кивнул в ответ и отодвинул в сторону недоеденный салат.

— Заказал, конечно. В Словении. Роскошный стол, отделка — чудо! Да там, сам понимаешь, с доставкой проблемы. Мне тут логистик ваш, Савченко, звонил. Прямо плакался, едва не рыдал в трубку, что я ему всю жизнь испортил. Размеры у этой рулетки — три на три метра, с упаковкой и того больше. Авиацией не повезёшь, ни в один грузовой люк не лезет. Не чартером же её тащить, в самом деле!

— Чартером накладно, — согласился Романов.

— Вот и плачется, — продолжил Левковский. — Фурой везти — тоже проблема. В еврофуру не засунешь, потому как по ширине не проходит. Как ни крути — не лезет.

— Что решили? — спросил Романов.

Левковский пожал плечами.

— А что мне решать? Савченко решает. И кляузы на меня строчит, что я с ним вывоз не согласовал…

«Чего же ты ко мне прикатил, Сергеич? — встревоженно думал Левковский. — Не просто же так, не кухню нашу оценить… Тем более, что директор по оперированию тебе и без того всё, что нужно рассказывает. Не сомневаюсь».

Впрочем, Романов и сам ответил на не заданный им вопрос.

— Времени у меня мало, Лёня. В Шереметьево пора. Боюсь, по пробкам этим не успею. Так что разговор будет коротким, да и обед тоже.

— Делегацией летите, как я слышал? — уточнил Левковский.

— Да…

Романов усмехнулся.

— Лариса главная. И нас ещё трое.

— Почему не тебя главным? — с притворным удивлением спросил Левковский.

Хотя ему-то было понятно — почему.

Лариса Ставицкая, молодая, красивая, энергичная женщина, когда-то сама попросила генерального директора, своего мужа, доверить ей отдел рекламы и маркетинга. Произошло это всего полгода назад, но отдел с тех пор вырос с трёх до семи человек, активно заработал на выставках и стенды компаний холдинга, и без того не обделённые вниманием, теперь были просто переполнены посетителями.

— Ну, по её части проект, — ответил Романов. — Она же итальянский проект разрабатывала, партнёров искала. И, потом, она умеет работать. Люди с ней на контакт идут…

«Конечно, иду, — мысленно заметил Левковский. — Блондинка, ноги от шеи… Итальянцы на таким с пол-оборота идут».

Но вслух, понятно, ничего не сказал.

— А я что…

Романов подмигнул Леониду.

«Понимаю, не глупый, — подумал Левковский. — Глаза и уши генерального… Только вот кто за тобой присмотрит?»

Не то, чтобы он не доверял Романову. Просто видел (хоть на такое большое начальство смотрел, в основном, издали), что энергичный и амбициозный Романов отнюдь не с лёгкой душой выполняет работу заместителя, чья инициатива ограничивается подчас волей генерального.

Но знал он и то, что Романов не просто заместитель Ставицкого, не просто давний его партнёр, а друг. Друг, которому генеральный доверяет.

Правда, не друг семьи.

«Лариса-то без году неделя как жена, — с неодобрением вспомнил отчего-то Левковский жену генерального. — А туда же, в каждое дело влезть норовит…»

В любом случае, с Романовым лучше не откровенничать. Он мужик прямой, к интригам не склонен, но да чем чёрт не шутит — сболтнёт как-нибудь ненароком генеральному, передаст, так сказать, мнение народа.

Этак и из кресла можно вылететь.

— Общая, так сказать, работа, — от себя добавил Левковский. — Всё понятно…

— Понятливый ты мужик, Лёня, — сказал Романов.

Фразу эту он произнёс медленно, почти по слогам, отчего Левковскому она показалась угрожающей.

«Нет, ну чего ты от меня хочешь?»

Романов наполнил пока минеральной водой, пригубил немного, и продолжил.

— Так вот, Леонид. Приехал я с тобой поговорить об одном важном деле. Ты, как я посмотрю, оптимистично настроен. Людей набираешь, штат расширяешь. Замена техники у тебя полным ходом идёт. С надеждой в будущее смотришь?

Левковский молчал.

— Это вопрос, — уточнил Романов. — С надеждой смотришь?

— С ней самой, — ответил Левковский и почему-то посмотрел по сторонам.

— Хорошо, — сказал Романов. — Надежда — это хорошо. Руководитель должен быть оптимистом. А сколько нам дышать осталось, помнишь?

«Вот он о чём!» — догадался Левковский.

И с готовностью ответил:

— Как положено, до две тысячи девятого… А к чему это ты? Времени ещё достаточно, юристы у меня за ситуацией следят. У нас тут, в московских краях, всё пока тихо. Работать дают, кислород не перекрывают. По крайней мере, сейчас дышать ещё можно… Аппараты ввозить стало сложнее, но для моей-то конторы это не так критично. Мы же тут не продавцы, а операторы. Зал, конечно, большой, но тут десятки аппаратов, а не сотни и тысячи.

— Девяносто пять, — уточнил Романов. — И десять столов. Так?

— Так, — согласился Левковский. — Но у Марата, к примеру, зал раза в два побольше нашего будет. У меня люди на столах деньги, в основном, оставляют, а не в аппаратах. На столах, понятно, фигурально выражаясь. Фишки, карты, рулетка — вот основной профиль. С законом, конечно, подгадили малость, но ведь это не трагедия. В конце концов, власть ещё и одуматься может. До девятого года. Так, Иван Сергеич?

— Вот я и говорю, — резюмировал Романов. — Оптимист ты, Лёня.

Романов потянулся к портфелю и вынул блокнот и ручку.

— У генерального скоро совещание в верхах…

Романов выразительно посмотрел на потолок.

«Вот оно что!» — догадался Левковский.

— Так что хочу кое-что записать. Так, себе на память. Скажи-ка, друг любезный…

Левковский с готовностью придвинулся к столу так, чтобы быть ближе к Романову.

— …Давно ли ты с нашим куратором из мэрии встречался, и какие условия он тебе объявлял. Не хотел это с тобой по телефону обсуждать. Сам понимаешь, какая тема…