Сара Барнард - Прекрасные сломанные вещи

Вот и все.

– Ты уверена в себе, – продолжила Сьюзан и, склонив голову, боднула меня лбом. – Я знаю, что тебе так не кажется. Но это правда. Ты уверена в своей жизни. И в себе самой.

Будто это играет хоть какую-то роль, когда идешь на вечеринку, где никого не знаешь и хочешь спрятаться в уголке, пока все не закончится.

– Я та еще мокрая курица, – сказала я и снова икнула.

Она рассмеялась мягким, дружелюбным смехом.

– А вот и нет.

– А вот и да.

К глазам опять подступали слезы.

– Но ты ведь приехала сюда!

– Это потому, что ты меня обхитрила.

Я почувствовала, что лицо мое жалко морщится: водка, марихуана и тяжкий груз собственной неадекватности вылились мне на лицо горячей соленой волной.

– Боже, я такая неудачница. Моей лучшей подруге пришлось меня обхитрить, чтобы я решилась сделать что-нибудь веселое.

Сьюзан, похоже, изо всех сил старалась не рассмеяться.

– Кэдди. Кэдди! Успокойся. Ты не неудачница. Вообще нет. – Она внезапно замолкла. – Ты только что назвала меня лучшей подругой?

– О боже! – Я всхлипнула. – Я не хотела. Не говори Роз, что я сказала. Я не имела это в виду!

– А, ну спасибочки. – Сьюзан ущипнула меня за бок. – Теперь я чувствую, как дорога тебе.

– Ну ты… вроде как лучшая. – Я пыталась понять, как объяснить. – Понимаешь? Вторая лучшая.

– Думаешь, я напрашиваюсь на комплименты?

– Нет, Сьюз, – серьезно возразила я. – Я правда так думаю. Если бы не Роз, ты бы точно была моей лучшей подругой. Но моя лучшая подруга – это Роз. Самая лучшая.

– Я ужасно польщена, – сухо ответила Сьюзан. – Нет ничего лучше, чем когда пьяная подруга говорит, как любит тебя. Почти больше другой подруги.

– Но я все равно считаю, что ты офигенная, – настаивала я.

– Ладно, Кэдс. Пора спать.

– Я думала, ты хотела всю ночь говорить.

– Думаю, лучше отложить это до момента, когда ты будешь помнить, что сказала.

Остаток ночи я провела в каком-то дурмане. К утру я почти ничего не помнила, кроме того, что меня рвало в унитаз, кафель ванной врезался мне в колени, а Сьюзан держала мне волосы. Потом я рухнула на кровать и наблюдала, как крутится потолок.

Затем я проснулась в ее кровати поверх одеяла. Видимо, так чувствуют себя люди, когда умирают. Глаза резали лучи яркого солнца сквозь раскрытые шторы. Я полежала еще, пытаясь пробраться сквозь чащу смутных воспоминаний, но потом поняла, что ничего не выйдет, и отправилась на поиски Сьюзан.

Я нашла ее в гостиной: она спала, свернувшись клубочком на диване.

Я коснулась ее плеча – так мягко, как только могла, – и она резко села.

– Что?

– Это я, – сказала я быстро, – просто я.

Она опустилась обратно на подушки, издав тихий вздох.

Через мгновение на ее лице проступила улыбка.

– Ах да. Супер-Кэдс.

– Боже мой, – выдавила я.

Первые воспоминания начали приходить ко мне. Вот я стою в коридоре и объявляю, что хочу обнимашек. Боже мой.

– Да все в порядке, – рассмеялась Сьюзан. – Поверь, могло быть куда хуже.

Джо сидит рядом на диване и говорит, что у меня очень красивое лицо. Я говорю ему, что хожу в школу для девочек. Жалуюсь ему, что целовалась всего с тремя парнями. Он: хочешь с четвертым?

– Бли-и-ин. – Я рухнула на диван рядом с ней и спрятала голову на ее плече. – И что, с утра всегда так себя чувствуешь?

– Ага, – снова рассмеялась она. – Наслаждайся. Напоминай себе: это значит, что ночь выдалась отличная.

Она посмотрела на стенные часы.

– Ничего, если мы скоро пойдем? Я знаю, что еще рано, но мне хочется уйти отсюда. Может, в городе поедим где-нибудь?

– Ладно, – сказала я.

– Если нужна ванная, то есть наверху. Встретимся в гостиной через полчаса?

Умывшись и выпив парацетамол, я почувствовала себя хоть немного человеком. Я причесалась щеткой, которую нашла в комнате Сьюзан, и направилась вниз. Она была в кухне: складывала листок бумаги. Сложив, она прижала его к столу ключом, который откопала в саду. Она улыбнулась мне:

– Схожу за шапкой.

Когда она ушла, я дала волю любопытству и прочитала записку.

Мама и папа,

Это я! Просто говорю, что заехала сюда с подругой. Если что-то будет не на месте, то это мы переложили. Надеюсь, вы хорошо отметили годовщину.

Люблю вас сильно,

Сьюзи

Хх

Я ожидала чего-то мрачного, может, саркастичного, но обыденность записки ударила меня в самое сердце. Я снова свернула бумажку и вышла в коридор, прикусив язык, чтобы не расплакаться.

На ступенях зазвучали шаги Сьюзан. Она появилась, натягивая шапку на голову и поправляя волосы.

– Ну что, готова?

Я собиралась кивнуть, но раздался привычный звук: кто-то поворачивал ключ в замке. Мы подскочили на месте. По лицу Сьюзан пробежала животная паника. Словно повинуясь инстинкту, она подвинулась ко мне и сжала мне запястье.

Когда дверь раскрылась, Сьюзан тут же расслабилась. Я узнала фигуру с фотографий на зеркале у нее в спальне. Увидев нас, он в изумлении разинул рот и так и остался стоять в дверях, держа руку на двери.

– Какого черта, Зэнни, – проговорил он наконец.

Не закрыв за собой дверь, брат Сьюзан прошел в коридор и, схватив ее в охапку, приподнял над полом.

– Привет, – глухо отозвалась она, прижимаясь к его плечу. – Что ты здесь делаешь?

– Тебя ищу! – Брайан поставил ее обратно на ковер и шумно выдохнул. – Боже, я чуть с ума не сошел.

– Да? Почему?

– Тебя не было на вокзале, и никто не знает, где ты. Конечно, я разволновался.

Облегчение на его лице сменилось досадой, а потом он увидел меня:

– О! Ты, наверно, Кэдди?

Я молча кивнула.

– Узнал тебя по фотографиям на «Фейсбуке». – Он протянул мне руку, и я ее пожала. – Ну вот.

Он обнял Сьюзан и снова притянул ее к себе.

– Ну что ж, раз я тут, то, наверно, лучше отвезти вас обеих домой.

Когда мы сели в машину, Брайан достал телефон и набрал кого-то.

– Эй, Сара. – Голос его звучал весело и беззаботно; голос человека, который привык разруливать чужие конфликты. – Я в Рединге… Ага… Нет, поэтому я и звоню. Она здесь. – Он посмотрел на Сьюзан, и она ответила сердитым взглядом. – Она в порядке. Да, да, все хорошо.

Я поймала его взгляд в зеркале заднего вида.

В ответ на его немой вопрос я напуганно потрясла головой. Еще оставался шанс, что родители не знают, что случилось, – может, они даже не знают, что я уехала. Он понимающе усмехнулся.

– Мы едем домой, – сказал он в трубку. – Через пару часов будем в Брайтоне.

Он повесил трубку, кинул телефон на приборную панель и завел мотор.

– Итак, – с прежним весельем сказал он, мастерски развернул машину и помахал дому, словно нас кто-то мог видеть. – Объяснишь, что случилось?

– А что случилось? – спросила Сьюзан.

– Ох, ну я даже не знаю, – с убийственной серьезностью ответил Брайан. – Может, начнем с того, почему мы втроем едем в моей машине из Рединга в Брайтон в это прекрасное воскресное утро?