Максим Привезенцев - Дихроя. Дневники тибетских странствий [litres самиздат]

– Да, я возьму… один.

– Добро. Клади деньги на стол.

Пока Цыбиков возился с кошельком, Ампил достал из-под кровати небольшой – вдвое меньше тех, в которых востоковед возил свой травяной сбор – мешочек с дихроей. Гомбожаб ради интереса заглянул внутрь – бледно-сиреневый порошок навевал мысли о пыльце сказочных фей.

– У меня с собой всего сорок ланов, – признался Гомбожаб.

– Забирай, – бросив взгляд на невеликую горку денег на столе, махнул рукой Ампил. – Завтра принесешь остальное.

– Ты мне настолько доверяешь?

– Мне просто плевать. Я знаю, что всегда смогу легко напомнить тебе о долге, если захочу. Но ты не такой человек, это видно, ты отдашь долг, даже лишний раз тебя дергать не придется. Как тебя зовут?

– Гомбожаб Цыбиков.

– Ага, хорошо, постараюсь не забыть. Ну все, давай, до завтра.

– До завтра, – сказал востоковед.

Он подхватил мешочек с дихроей и пошел к выходу. Ампил открыл перед ним дверь.

– А как правильно ее заваривать? – не удержавшись, спросил Цыбиков.

– Да как хочешь, – фыркнул Ампил. – Я на чашку кладу пол-ложки, на чайник – полторы. Когда не сезон и дихрои мало, вообще смешиваю ее с другими травами – все равно отлично получается.

Гомбожаб медленно кивнул и вышел за порог. Едва он оказался на улице, дверь за ним закрылась.

«Какой странный человек этот Ампил, – думал востоковед, шагая по улице в направлении дома Октая. – И что он имел в виду, говоря, что всегда сможет напомнить мне о долге?»

Той ночью Цыбиков уснул быстро и спал безмятежно: дихроя дарила небывалые умиротворение и покой.

Единственная странность – когда щека Гомбожаба только коснулась подушки, в голове мелькнула до того странная мысль, что изначально она показалась востоковеду чужой:

«Плевать, ходим мы или сидим целый день без дела, мир не перестанет крутиться от этого. Тогда на кой хрен мне вставать с постели в одно время с другими?»

•••

8 октября 2019 года

Трудная дорога к озеру Ямдрок-Тсо. Перевал Цыбикова. Авария Ламы. Пятигорский

Спустившись в лобби рано утром, мы с Ребе и Ламой обнаружили там одинокого грустного Пашу, который сидел в окружении сумок на одном из множества диванчиков. Он отвернулся – то ли нарочно, то ли просто не увидел нас – но я все равно решил подойти попрощаться. За те несколько дней, которые мы путешествовали по Тибету, сложилось впечатление, что Паша – настоящий магнит, притягивающий к отряду всевозможные неприятности. Однако я давно уже принял за правило не навешивать на людей ярлыки. По сути, даже сама авария во многом была стечением обстоятельств, все остальное же являлось лишь следствием того ЧП.

– Доброе утро, Паш.

Он встрепенулся, повернулся к нам и натянуто улыбнулся:

– Доброе.

– Собрался?

– Да… как видишь.

– А где попутчик твой? Передумал?

– Да нет… Вон, кстати, и он.

Мы оглянулись и увидели, что от лифта бредет хмурый Дмитрий. Он, похоже, плохо спал – по крайней мере мешки под глазами выдавали беспокойную ночь.

«Возможно, «горняшка» на фоне стресса обострилась».

Дмитрий хрипло поздоровался со всеми и, поставив сумки на пол, плюхнулся на свободный диванчик.

– Завтракать пойдете? – спросил Ребе.

– Да нет, у нас трансфер через пятнадцать минут, – покачал головой Паша. – Потому и с вещами уже.

– Ну, ладно, удачно долететь, – сказал я.

Мы пожали «беглецам» руки и отправились в кафе. На полпути нас, однако, остановил возглас Паши:

– Макс, Саш!

Мы оглянулись.

– Я вам тогда сразу постараюсь деньги перевести, как долечу, – заверил Паша.

– Да, хорошо, – ответил я.

Ребе просто покивал, и на том диалог закончился.

Мы втроем оказались на завтраке раньше прочих. Вообще в то утро народ стекался в кафе непривычно медленно; похоже, вчерашний день вымотал абсолютно всех – на тяжелую дорогу от предгорий Самье до Лхасы наложился негатив от странного телеграммного диалога с мотопрокатчиками, больше похожего на игру в поддавки.

«То есть страховка то есть, но не у всех, то ни у кого ее нет…»

– Чем вчера дело кончилось? – едва усевшись за стол, первым делом спросил Виталик.

Лариса, Рома, Артем и Боря Гринберг, которые подошли чуть раньше него, выжидающе посмотрели на нас – видимо, и сами хотели спросить, но решили, что, раз мы молчим, то просто рассказать нечего.

– Договорились на 400 долларов за каждый мот, Олег обещал полисы принести к 7 утра, – ответил я нехотя. – Мы пока не хотели говорить, вдруг у них опять что-то поменяется…

– Ну, по 400 баксов – это по-божески, – с некоторым облегчением улыбнулся Рома.

Остальные закивали, соглашаясь с ним.

– И стоило из-за четырех сотен нам так нервы вчера трепать, – проворчал Виталик.

И снова все согласились, что, конечно же, не стоило.

Когда мы позавтракали и вышли в лобби, Олег уже был там. Завидев нашу группу, он приветливо улыбнулся и помахал нам рукой.

«Как подменили. Вчера был куда более напряженным и хмурым. Впрочем, неудивительно – мы же с их фирмой из-за денег спорили, любой бы был недоволен…»

– Доброе утро, – сказал гид. – Вот, все привез.

На журнальном столике перед ним лежали страховые полисы на каждый из мотоциклов.

– Что же, едем на перевал? – спросил Олег, пока мы рассматривали бумаги.

– Да, – подтвердил я. – Причем, чтобы наверстать вчерашний день, надо будет не меньше 350 километров проехать за сегодня.

– Ну, теперь моты застрахованы, проедем, – сказал Ребе.

Олег рассеянно кивнул. Кажется, после вчерашнего он вообще не был ни в чем уверен.

Дорога к озеру Ямдрок-Тсо, идущая через перевал на высоте 5500 метров над уровнем моря, являлась одной из главных наших целей в этом путешествии. Прежде по ней не ездили ни иностранные, ни даже китайские туристы; более того – далеко не все тибетцы вообще знают о ее существовании. За включение ее в пермит (разрешение властей, выдающееся при согласовании маршрута путешествия) мы заплатили весьма приличные деньги, однако суета последних двух дней и сопутствующая дикая усталость помешали нам отправиться в путь вовремя.

«Теперь нестись по горным серпантинам, все время держа в голове, сколько надо успеть проехать до вечера…»

Понимая всю сложность стоящей перед нами задачи, мои спутники-«паломники» собрались буквально за четверть часа, и уже в половине восьмого мы покинули отель и отправились в путь. Колона шла резво, никто не выпадал, я снова сделал несколько снимков, и постепенно стало казаться, что кризис остался позади.

Однако у путешественников есть старая, но очень верная поговорка: дорога всегда сама пишет историю. И в этот раз без превратностей судьбы тоже не обошлось.

Началось все около 11 часов, когда мы достигли ключевой развилки, откуда начиналась terra incognita нашего путешествия. На подъезде к ней джип сопровождения начал активно моргать нам фарами, призывая остановиться. Мы съехали на обочину и стали ждать, не понимая пока, что случилось. В зеркало заднего вида я наблюдал за тем, как дверь джипа открывается, наружу выбирается Джимми и быстрым шагом идет к замыкающему колонны, то есть ко мне. Выбравшись из седла, я повернулся к нашему провожатому и спросил: