Александр Крупцов - Мой друг МПС и все, все, все… (Из записок старого опера)

Только спустя много лет я и МПС вспомнили эти слова проклятия Хунвейбина в адрес Шолпан. Но об этом следующая история.

В этот же период времени из областного управления нам дали задание собрать побольше информации на одного из активных участников сепаратистского движения бывшей подпольной партии «Алаш-Орда», которая после революции примыкала к белогвардейскому движению. Активным участником данной партии был уже престарелый Рахим [65] Милостивый – в переводе с казахского языка. Раевич – седовласый, с редкой бородкой, худощавый старичок. Свои организаторские способности он уже давно утратил и не помышлял о создании какой-то автономной республики. Но нашим руководителям виднее. И мы решили поселить Шолпан, испытывающую проблему с жильём, у Рахима Раевича. Она согласилась пожить на квартире у старика и выведать у него все «белогвардейские тайны, явки и пароли». Рахим Раевич жил один в трёхкомнатной квартире, родственников у него не было, а друзья и соратники по партии уже давно ушли в мир иной – кто сам, а кого в годы репрессий расстреляли.

Приближался день рождения старика, и по нашему совету Шолпан, как бы по поручению городского собеса (отдел социальной защиты граждан), занесла в его квартиру красочную поздравительную открытку. Рахим Раевич встретил её радушно, накормил и напоил чаем. В ходе беседы хитрая Шолпан невзначай ему сообщила, что хочет снять где-нибудь квартиру на два-три месяца. Рахим Раевич оживился и тут же ей предложил жить у него хоть сколько даром, поскольку он одинок, а её проживание скрасит его старость.

Так Шолпан стала жить у Рахим Раевича на полном его обеспечении. Примерно через месяц я и МПС обратили внимание на то, что у неё стали появляться деньги. МПС забеспокоился – не встала ли опять непутёвая родственница на скользкий путь. Не откладывая выяснение этих обстоятельств в долгий ящик, мы с МПСом встретились с Шолпан. То, что она нам рассказала, немало удивило нас бесстыдством и простотой.

Как-то вечером Шолпан в комнате, которую выделил ей хозяин, переодевалась. Вдруг она почувствовала чей-то взгляд. Оглянулась и увидела Рахима Раевича, который смотрел на неё в щель приоткрытой двери своими масляными глазами. Тут же старый лис, заметив, что его увидела Шолпан, закрыл дверь.

В этот же вечер он присел на диван, на котором расположилась квартирантка, и ласковым, тихим голосом стал ей говорить:

– Милый мой степной бакбак [66] Одуванчик – в переводе с казахского языка. , как ты прекрасна! Какая у тебя белая кожа, а твоё лицо подобно сладкому спелому персику! Глядя на тебя, я становлюсь моложе, уходят недуги, которые преследовали меня долгие годы! Можно ли мне дотронуться до твоей дивной груди и чуть-чуть её погладить, о цветок моего сердца?

Шолпан была ошарашена этими словами старого развратника, но быстро сообразила, как из этого извлечь для себя выгоду. Она ответила Рахиму Раевичу в таком же тоне:

– Я очень рада, что вам понравилась! Вы не такой уж старый и ещё полны сил, и ни одна женщина не отвергла бы ваше предложение побыть с вами хоть немного наедине! Ну так уж и быть – я разрешаю погладить мою левую грудь, но за это нужно платить.

– Сколько тебе за это нужно денег, моя пери?

Шолпан не задумываясь выдала:

– Десять рублей, мой батыр!

Рахим Раевич немного задумался, подсчитывая в голове свои финансовые возможности. Затем он согласился на предложение ушлой молодой квартирантки. Вытащив из внутреннего кармана парадного пиджака, выполнявшего роль денежного хранилища, десятирублёвку, отдал её Шолпан без всякого сожаления, предвкушая будущее удовольствие.

Дрожащей рукой он дотронулся до оголённой левой груди Шолпан, стал её с вожделением гладить и хотел было поцеловать, как квартирантка отпрянула от него и заявила:

– Мой батыр, а за поцелуй отдельная оплата!

Стонущий от удовольствия старый лис спросил:

– Сколько же ты хочешь за это, моя прекрасная пери, цветок моего сердца?

Пери, не задумываясь, затребовала за один поцелуй левой груди пять рублей. Рахим Раевич, почувствовав молодую девичью плоть, вновь полез в свой парадный пиджак, вытащил из кармана пятирублёвку и отдал её без сожаления плутовке.

Но, как говорят, аппетит приходит во время еды. Старый ловелас после длительного поцелуя левой груди Шолпан тихим голосом, переходящим в прерывистый шёпот, спросил:

– Моя пери, твоя грудь словно душистая упругая дынька, твой сосок как вкусная малина! Как мне хочется потрогать твою правую грудь и прикоснуться к ней!

Шолпан, недолго думая, затребовала за это ещё десять рублей. Таким образом, в этот дивный вечер за все манипуляции любвеобильный Рахим Раевич отдал прекрасной пери двадцать пять рублей. По тем временам это была довольно большая сумма. Но старый развратник об этом не сожалел.

Через несколько месяцев «костлявая с косой» пришла и к старому Рахиму Раевичу, который тихо ушёл вслед за своими товарищами по партии «Алаш-Орда».

Незадолго до смерти он успел прописать на своей жилплощади Шолпан. Таким образом она стала жить одна в трёхкомнатной квартире. Довольно быстро познакомилась с весёлым и общительным механиком автобазы Куанышем [67] Радость – в переводе с казахского языка. , который был на пять лет старше её. Вскоре они поженились и стали жить в просторной квартире Рахима Раевича.

Шолпан подарила Куанышу троих детей. Старшей дочери Балгыз [68] Девочка-мёд – в переводе с казахского языка. было уже четыре годика, сынишке Марату – три, а третьему ребёнку исполнилось два месяца, когда случилась эта трагическая история.

Согласно древней казахской традиции, мальчику, которому исполнилось нечётное количество лет (три, пять и т. д.), делают обрезание. И вот когда старшему сыну Куаныша и Шолпан исполнилось три года, они, посоветовавшись со своими родителями, приняли решение совершить обряд сундет [69] Обряд обрезания. . По завершении этого обряда проводится празднование, называемое сундет той [70] Праздник обрезания – в переводе с казахского языка. , во время которого родственники и друзья дарят мальчику деньги, сладости, одежду, игрушки. Для старших накрывается праздничный дастархан.

Для обсуждения времени, условий и прочих тонкостей обряда в квартиру к Куанышу и Шолпан в обеденное время приехал мулла. Балгыз и Марат постоянно во время разговора бегали возле старших. Они понимали, что грядёт какое-то событие, связанное с Маратом. Вскоре мулла уехал, договорившись, что обрезание будут делать на следующий день. Дочка и сын стали спрашивать Куаныша о том, что же завтра у них дома будет делать мулла.