Александр Крупцов - Мой друг МПС и все, все, все… (Из записок старого опера)

Соседи, услышав жуткий шум, доносящийся из квартиры Светланы, пытались открыть запертую дверь, но у них это не получалось. Кто-то позвонил в дежурную часть милиции. Оперативная группа на место происшествия приехала довольно быстро. Когда с большим трудом взломали дверь квартиры, то с изумлением увидели жуткую картину. На полу в огромной луже крови лежали останки тела Светланы, куски её плоти и клочья одежды были разбросаны по всей квартире. Стены и потолок были в крови. Над останками сестры на четвереньках стоял её окровавленный брат Дмитрий, во рту которого были куски плоти. Из его рта стекала кровавая слюна. Он был похож на чудовищное звероподобное существо. Подняв голову и глядя на нас безумными глазами, он негромко заурчал. На него надели наручники, он обмяк и закрыл глаза, словно погрузился в свой мир, неведомый здоровым людям.

Осень наступила рано и внезапно. Каждый день моросил нудный мелкий дождь. Казалось, что сама природа оплакивает быстрый конец тёплых, солнечных, летних дней. Дождь и пасмурная погода навевали грусть и скуку. С деревьев начала опадать листва, в парках и лесу пахло сыростью и прелыми листьями. С реки и озера ночью поднимался густой туман, и из-за этого все звуки были необычно приглушёнными. Вот только тогда у моей жены возникло желание купить мне плащ. Наша соседка, которая работала в универмаге, сообщила, что к ним привезли на продажу польские плащи. В день, указанный соседкой, мы приехали к универмагу. Торговля была открыта у здания магазина с больших передвижных лотков с баннерами, на которых маленькими буквами было указано наименование товара и большими цифрами – размеры. Стояло два торговых лотка – с одного продавали обувь, а с другого плащи. И вот в лотке, с которого продавались плащи, закончился товар. Наша соседка, которая торговала плащами, попросила нас немного подождать, пояснив, что она нам продаст нужный размер в универмаге. Мы стояли у лотков, и я с удивлением увидел, что обувь из соседнего лотка перенесли в тот, где продавались плащи. Негромким голосом продавец сообщила:

– Граждане, занимайте очередь за мужскими и женскими туфлями – осталось немного. В одни руки одна пара. Но дело в том, что на баннере были указаны размеры плащей: 46, 48, 52, 54. Люди, которые стояли несколько поодаль, спрашивали стоящих поблизости:

– Чего дают?

Им же те отвечали:

– Классная импортная обувь.

Спрашивающие пожимали с удивлением плечами, взглянув на баннер, и быстро отходили, не понимая – кому таких размеров нужна обувь?

В конечном итоге в этот день мы купили польский плащ.

На следующий промозглый день я в обновке пришёл на службу.

Ближе к обеденному перерыву мне по телефону позвонила Варвара. Она, по современному выражению, была женщиной с низкой социальной ответственностью (мягко это будет сказано). Варвара иногда делилась информацией, которая касалась её окружения, и представляла определённый интерес для милиции. Это была женщина далеко за сорок, довольно ещё крепкая, высокого роста, коротко стриженная и всегда неряшливо одетая. Она любила шумные компании, хорошо и много выпить крепкого спиртного. Но характер у неё был, как говорят, явно не подарок.

Варвара тихим голосом, переходящим на шёпот, после приветствия спросила меня:

– Послушай, вы разыскиваете Леопольда?

Действительно Лёнька Орешкин по кличке Леопольд находился в розыске уже довольно долгое время за убийство. Я оживился, как охотник после того, как его натасканный на дичь пёс встал в стойку. Варвара так же шёпотом сообщила:

– Леопольд два дня ошивается у меня. Надоел, гад, своими заморочками и претензиями. Я сейчас иду за водярой, а где-то через часик приезжайте ко мне. Только для вида ругайте меня посильнее.

Как и было обговорено, через час я и ещё два сотрудника розыска приехали к дому Варвары. Она жила на третьем этаже девятиэтажки.

Дверь квартиры долго на наши настойчивые звонки и стуки никто не открывал, хотя в квартире, судя по шуму, доносившемуся оттуда, явно кто-то был.

Наконец дверь открыла разъярённая Варвара. Она «погнала коней», не дав мне и рта раскрыть:

– Менты проклятые, надоели вы все своими примочками, пошли вон из моей квартиры!

Причём всё это сопровождалось отборными словами. По её лицу мне было понятно, что она говорит откровенно. В это время в смежной комнате послышался какой-то странный скрип. И тут мы увидели, что в стоящем там платяном шкафу медленно со скрипом приоткрылась дверь с зеркалом, в котором было видно отражение стоящего в шкафу Леопольда. Сотрудники кинулись в комнату, а разъярённая Варвара совершила то, что я никогда не мог даже предположить.

Она схватила десятилитровый аквариум с водой и рыбками, подняла его над моей головой и резко ударила им меня. Осколки разбитого стекла, вода, рыбки, водоросли – всё это в одно мгновение оказалось на моей голове вместе с рамкой аквариума. В это время сотрудники розыска задержали Лёньку Орешкина, вытащив его, растерянного, из шкафа.

После этой операции меня, окровавленного, в рваном польском плаще, доставили в городскую больницу, где обработали раны и обрадовали, что ничего страшного для здоровья нет. Вечером жена, зашивая разорванный плащ, долго ворчала по этому поводу.

На следующий день Варвара долго извинялась, оправдываясь, что у неё что-то перемкнуло в голове. Моя злость на неё прошла, тем более убийца был задержан, и я её простил.

Через несколько дней после этого случая следователь прокуратуры, который вёл дело по обвинению Леопольда в убийстве, обратился ко мне с просьбой оказать помощь в приводе Варвары на очную ставку с Орешкиным. В назначенный следователем день мы привезли Варвару в следственный кабинет КПЗ (в настоящее время ИВС – изолятор временного содержания). Следователь сидел за древним как мир столом, на котором стоял чернильный прибор с перьевыми ручками.

Началась очная ставка, во время которой Варвара от Леопольда сидела на значительном расстоянии, а между ними находился конвоир. И тут Варвара, взглянув презрительно на Орешкина, назвала его козлом.

Леопольд в одно мгновение прыгнул к столу и руками, на которых были надеты наручники, схватил перьевую ручку и запустил её в лицо Варвары. Она лишь успела отпрянуть, и острое перо ручки полоснуло её по щеке, хлынула кровь из довольно большой раны. Конвоир всем телом набросился на разъярённого Орешкина и придавил его к стулу.