Александр Крупцов - Мой друг МПС и все, все, все… (Из записок старого опера)

После этого события прошло полтора месяца, и за хулиганство был задержан известный в криминальных кругах Серёга Белоус, у которого на руке обнаружили часы, похищенные у наших грузин. По приметам Серёга и его напарник Толян по кличке Немец сильно смахивали на тех разбойников, которые избили и ограбили сванов.

Как и положено, их сфотографировали и протокол опознания отправили в Грузию для того, чтобы предъявить потерпевшим. Ответ не замедлил ждать. Но, к нашему удивлению, и ответ, и протокол опознания были оформлены на грузинском языке. Начальник нашего следственного отдела дал указание повторить запрос, так как грузин-переводчиков не смогли найти. Второй раз ответ шёл очень долго, может быть, из-за наступившей распутицы, а может, по причине нерадивости почтовых работников. Но и второй раз, к нашему сожалению, ответ был на грузинском языке. Срок расследования уже подходил к концу.

Ранним мартовским утром я пришёл на службу. По многолетней традиции заглянул в дежурную часть. За пультом сидел седой капитан Бункин. К этому дежурному все сотрудники, знавшие его близко, опасались подходить. Дело в том, что Бункин, подходя к собеседнику, сразу хватал его за пуговицу и начинал картаво:

– Слушай, старичелло… – и продолжал со скуки долго нести всякую околесицу, при этом крутя цепко схваченную им пуговицу. Чаще всего эта пуговица отрывалась.

Увидев меня, Бункин соскочил со стула и, широко улыбаясь, бросился ко мне. Я отпрянул по известной причине немного назад, стал его слушать. Картавый капитан сказал, что меня и МПСа ищет начальник отдела.

Я после этого сообщения быстро направился к кабинету начальника. Открыв дверь, увидел сидящего вполоборота шефа. Это был очень полный мужчина – живот ему мешал комфортно сидеть за столом. Старшина отдела по этой причине вырезал крышку стола по дуге в размер живота начальника. Но иногда по привычке тот сидел боком к столу, положив вывернутую руку внутренней частью ладони наружу. Увидев сидящего в такой позе начальника, я мысленно подумал: «Шеф ждёт, что ему кто-нибудь на лапу что-то положит».

И тут, прервав мои мысли, начальник, обращаясь ко мне, коротко сказал:

– Бери в помощники МПСа, оформляйте проездные документы и выезжайте вдвоём в Сванетию. Проведёте в темпе всю работу с потерпевшими грузинами и быстро домой!

Если бы он нам предложил поездку в Австралию, мы бы удивились меньше, а тут какая-то незнакомая нам Сванетия, Грузия, горы, перевалы и всё такое прочее. Но в то же время это влекло, и с радостью мы стали собираться в дальнюю дорогу.

Вечером этого же дня мы уже летели самолётом в Тбилиси. Ранним утром в аэропорту грузинской столицы нас встретил сотрудник МВД – майор, пожилой грузин с большим животом. Коллега должен был нас сопровождать в горную Сванетию на видавшем виды уазике. Несмотря на то, что уже наступал март, в горах валил снег. Но это не мешало нам рассматривать величественные горы, покрытые снегом, хребты и склоны, глубокие ущелья, огромные валуны, лежавшие у дороги. А сама дорога змейкой вилась всё выше и выше вдоль реки Ингури. Было видно, как стальные воды этой реки неслись с большой скоростью, оставляя за собой буруны на округлых больших камнях, находившихся в воде. После долгого перелёта эта обледеневшая грунтовая дорога казалась нам испытанием, которое всевышний ниспослал на нас. Я и МПС тревожно притихли после того, как майор сообщил нам, что в этих местах частенько бывают небольшие лавины и камнепады. Но, несмотря на это и усталость, мы с любопытством смотрели из окон автомашины на незнакомый и необычный для нас пейзаж.

Наконец, показалось и поселение, в котором жили потерпевшие сваны Гоча и Важа. Маленькие домики, занесённые снегом, были раскиданы на склоне горы и выглядели совсем игрушечными. Возле некоторых домов стояли высокие каменные сторожевые башни с бойницами. Всё это было похоже на чудесную картинку из сказки. Мы подъехали к одному из домов, который стоял вплотную к возвышавшейся над ним высоченной каменной сторожевой башне, и вышли из автомашины. Лёгкие наполнились чистейшим холодным горным воздухом.

Был уже поздний вечер, вокруг стояла звенящая тишина, прерываемая далёким лаем одинокой собаки. В этой тишине, казалось, можно услышать шуршание падающих снежинок. Над нами был купол чёрного бездонного неба с большими и яркими, подмигивающими нам звёздами. Смуглый, загоревший от горного солнца Гоча, одетый в заметно поношенную грузинскую чоху (черкеску), в сванской шапке из тёмного войлока с тесьмой, нас встретил с радостью, как старых знакомых. Его жена Кекела, такая же загорелая, с обветренным лицом, в тёмно-зелёном платке, национальном грузинском платье и в каламанях (кожаные женские лапти), надетых на цветастые толстые шерстяные носки, быстро накрыла стол, который ломился от продуктов: сыров, зелени, кубдари (лепёшка, внутри которой мелкорубленное мясо), хачапури (лепёшка с сыром), кусков баранины со специями и прочей снеди. Гоча, взяв в руки большой кусок сыра-сулугуни, поднял его высоко над головой и с гордостью произнёс:

– У нас в Грузии делают больше двухсот сортов сыров; говорят, что если у тебя нет сыра, – значит, ты умер.

Тут же стоял довольно большой глиняный кувшин. Он особенно понравился МПСу, который, словно голодный волк, с вожделением поглядывал на кувшин. Предчувствие его не обмануло – в кувшине было ароматное имеретинское вино с чуть желтоватым отливом.

Обстановка в каменном доме Гочи и Кекелы была суровая, древняя и надёжная. Суровость обстановки подчёркивал царивший полумрак. Столы и резные кресла были сделаны, скорее всего, много веков назад из тёмно-коричневого дерева. Вся деревянная мебель имела вырезанные сакральные символы сванов: «борджхала» (символ солнца). Кресла были тяжеленные, и чтобы сдвинуть их, требовалось приложить значительные усилия. Но больше всего нас поразило кресло хозяина дома – самый настоящий деревянный трон. Гоча с гордостью рассказал, что на нём сидели ещё его прадеды. Над столом на цепях висела, прикреплённая к высокому потолку, металлическая кованая круглая люстра, которая была такая же древняя, как и сам дом со всей обстановкой. Несмотря на суровость интерьера, в доме было довольно уютно, горел огонь в открытом очаге, от него шло тепло, которое обволакивало и расслабляло нас.

Застолье продолжалось до рассвета, Гоча несколько раз уходил в чулан, чтобы наполнить вином опустевший кувшин. С удивлением мы узнали, что в переводе на русский язык имя Гоча обозначает «старец», а Кекела – «красивая». Имя друга Гочи – Важи – переводится на русский язык как «мужественный». А сваны, в свою очередь, были очень удивлены именем моего напарника. Они не встречались в своей жизни с людьми, имена которым давались в честь каких-то учреждений и организаций. Гоча, уже изрядно опьяневший, обняв МПСа, заявил: