Карма Браун - Рецепт идеальной жены

– Пока не знаю, но я сообщу. Встречусь с Дарреном за ланчем и напишу тебе, о’кей?

– Хорошо. Передай ему привет от меня.

– Обязательно, – сказала Бронвин. – И больше чтоб никаких больниц, леди. Думаю, что из-за тебя Нейт постарел на десять лет. – Элис поежилась, вина жгла ее. – Он ужасно беспокоится за тебя.

– Да, я знаю.

Пауза, потом:

– Слушай, у тебя точно все в порядке?

– Ой, мне уже надоело, что все спрашивают меня об этом. – Элис преувеличенно застонала. – Я окей. Яичники тоже. Ничего серьезного.

– Эли, я спрашиваю не про твои яичники. – Бронвин сказала это мягко, но многозначительно, и Элис внезапно поняла: Нейт рассказал Бронвин все, в том числе и о том, почему выросла киста. Ее разоблачили, и глупо, что она не догадывалась об этом. А еще она не могла объяснить даже Бронвин, почему довела ситуацию до такой катастрофы, хотя она, пожалуй, понимала ее лучше всех. Что это говорит о ней и ее семейной жизни, раз она не была честной с Нейтом с самого начала?

– Если ты хочешь поговорить, я вся внимание, о’кей?

Элис решила, что скорее всего Нейт попросил Бронвин поговорить с ней.

– Да. Спасибо. – Но она не могла говорить сейчас с Бронвин об этом – Нейт уже опередил ее. Как ни крути, она все равно останется женой, которая решилась тайком на чрезвычайные (и, можно сказать, иррациональные) меры, чтобы не забеременеть от своего мужа.

– Я серьезно говорю, Эли. В любое время и о чем угодно. Ну, кроме этой секунды, потому что я сейчас должна встретиться с моим супругом. Я пока еще только привыкаю называть его так.

– Беги-беги, влюбленная новобрачная. Мы поболтаем позже. – Элис старалась говорить весело, хотя ей казалось, что ее желудок наполнен цементом.

– Пока. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – ответила Элис, и тут на кухню вошел Нейт.

– Кто звонил?

Элис гоняла по миске размокший тост.

– Мама.

– Опять? Зачем на этот раз?

– Она хотела поговорить про День благодарения. В Калифорнии.

– Хм-м. Пожалуй, нам стоит поехать. Будет забавно. – Нейт пожал плечами, потом взял вилку из ящика и подцепил тост в миске. – Прилипчивая штука.

– Бери все. Я не голодная. – Элис нахмурилась и подвинула к нему миску.

– Ты нормально себя чувствуешь?

– Превосходно, – ответила она и подкрепила свои слова улыбкой. В последнее время она часто врала, и, к сожалению, ей давалось это все легче и легче.

9 сентября 1956 года

2 чашки муки

3 ч. л. разрыхлителя

1 ч. л. питьевой соды

½ ч. л. соли

2 взбитых яйца

1 чашка молока

3 ст. л. меда

3 ст. л. растопленного сливочного масла

цедра лимона

2 ч. л. сушеных почек лаванды

Просейте муку и добавьте в нее разрыхлитель, соду и соль. Смешайте яйца, молоко, мед и охлажденное сливочное масло. Сделайте ямку в центре муки и вылейте в нее молочную смесь. Быстро перемешайте, но не до однородной массы (комочки должны остаться). Натрите лимонную цедру и добавьте в тесто вместе с почками лаванды. Все перемешайте. Налейте тесто в смазанные маслом формочки на две трети. Выпекайте в горячей духовке (190 °С) 20–25 минут.

Нелли раздавила пальцами сушеные почки лаванды и высыпала их щепотками в миску, перемешала деревянной ложкой, чтобы вкус равномерно распределился по тесту. Лаванда будет ощущаться совсем немного, оттеняя более резкую лимонную цедру, но все должно быть в меру. Поэтому тут категорически необходима точность, иначе маффины будут походить на ароматические саше с лавандой, которые лежали в ящиках комода. Нелли пекла маффины для вечеринки в честь новорожденного сына Марты и взялась за дело с утра, сразу после того, как Ричард уехал на работу, чтобы выпечка успела остыть.

Нелли редко пекла лавандовые маффины, потому что они напоминали ей о матери – такой, какой она была когда-то, и это было грустно и тяжело. Но все же она любила этот рецепт с солнечным ароматом лимона и потрясающей лавандой, символом женской красоты и грации. Она решила, что это будет лучшим подарком для Марты.

Когда Нелли позвонила ей и поздравила с маленьким Бобби, Марта призналась ей, что чувствует себя разбитой посудиной, выброшенной на свалку.

– Нелли, Дэн давно не смотрит на меня. И я не могу его винить за это! Просто все так… ужасно. – Она разрыдалась; в трубке был слышен и плач Бобби. Нелли изо всех сил старалась заверить Марту, что она по-прежнему красивая женщина. Материнство лишь подчеркивает женскую красоту , уговаривала она. Поговорив с Мартой, Нелли подумала о предстоящей вечеринке, и ей на ум сразу пришла лаванда. Такие маффины были нужны бедной Марте не меньше, чем хороший ночной сон и внимание мужа, способного оценить ее жертвенность.

Охваченная ностальгией, она еще немного перемешала тесто, так, чтобы остались маленькие комочки, и наполнила формочки. Нелли делала лавандовые маффины много раз, уж и не счесть, в те годы, когда жила с матерью, потому что Элси тоже любила этот рецепт и всегда напоминала дочери про комочки. «Нелли, доченька, не размешивай тесто слишком сильно. Перестараешься, и нам придется выбросить маффины!»

Нелли установила таймер и, пока выпекались маффины для Марты, сидела за столом и курила, вспоминая, как они с матерью в последний раз пекли по этому рецепту. Это было накануне дня рождения Нелли – ее семнадцатилетия, и они пекли маффины для одной из подруг матери, болевшей гриппом. Элси сидела в своей маленькой кухне и обрывала почки лаванды со стеблей, лежавших веером перед ней. Слишком худая и всегда зябнувшая Элси была одета в толстый красно-зеленый свитер, застегнутый доверху, с высоким воротом, несмотря на лето. Она собрала почки на посудном полотенце, расстеленном на столе. В то утро на столе лежали и другие травы – тимьян, душица, розмарин, укроп, мята, базилик, эстрагон, – разложенные аккуратными кучками; их скоро разорвут и высушат – для будущих рецептов, для ароматических саше и ванн.

Травы были собраны на пятачке, оставшемся в том году от их «сада Победы», посаженного три года назад, когда Элси тоже вдохновилась висевшими повсюду в городе плакатами с призывом:

ВЫРАЩИВАЙ СВОЕ, ЕШЬ СВОЕ

Движение сторонников таких садов оказалось на удивление эффективным, и почти все соседи Суоннов посадили грядки и даже плодовые кусты, но война закончилась, и многие сады были вскоре заброшены.

Нелли сидела рядом с матерью и катала в ладонях лимон, отделяя мякоть от кожуры. Потом она приготовит из сока лимонад, но пока что она терла ярко-желтую цедру, и масло из сморщенной кожуры липло к ее пальцам. Вскоре перед ней лежала маленькая кучка натертой цедры. Элис собрала ее в горсть и положила на тесто.

– Лаванда почти готова? – спросила она у матери. Элси протянула дочке блюдце с почками. По рецепту требовалось две чайные ложки сушеной лаванды, и Нелли, отмерив их с большой тщательностью (как того требовал рецепт), была поражена, как всегда, удивительно точным глазомером матери.