Кирилл Рябов - 777 [litres]

– Что делать будем? – спросил Гена.

Я посмотрел на него.

– Может, разойдёмся? – предложила «моя» проститутка.

– Не будем спешить, – сказал Гена. – Нам бы хотелось остаться. Не бойтесь, мы просто немного ошиблись, но это ничего не меняет. Давайте просто забудем всю эту фигню и для начала выпьем.

Девицы сомневались, но выбора у них не было. Лысый сбежал. Их сутенёр где-то далеко. Да и что бы он мог нам противопоставить, двум бывшим бандитам. Бывшим? Я спросил, нет ли в этом доме сигарет, и получил пачку дамского курева, со вкусом пирожных.

– Как вас зовут? – спросил тем временем Гена.

– Ирада, – ответила та, которую он держал.

– Марика, – ответила та, которую я собирался отхлестать.

Так себе псевдонимы.

– Я Феликс, – сказал Гена. – А это Арнольд.

Марика захохотала, и это звучало прелестно и звонко. Я понял, что надо делать. Других вариантов не осталось.

Спустя полчаса мы сидели на полу и пили. Гена принёс из машины всю выпивку, что у нас имелась. Ирада и Марика то и дело смеялись на разные голоса. Феликс разделся до трусов. Он в основном налегал на пиво и поочерёдно хватал девиц за титьки. Арнольд снял только пальто и ботинки, сумку подложил под зад и то и дело ощупывал её ягодицами.

– У нас тут недавно один хирург был, – сказала Марика. – Три часа с ним резвились. Потом он позвонил жене и попросил заехать за ним. Она приехала и забрала его.

– А что это у вас там за коробки? – спросил я. – В той комнате.

– Это Вагиз бананы хранит.

– А у вас дури нет? – спросил Гена. – Или ещё чего?

– Нет, но есть у Вагиза.

– У Вагиза на хую большое родимое пятно. Ему на зоне даже дали погоняло Горбачёв.

– Слишком много Вагиза, – сказал я. – Ну-ка, подвинься поближе.

Марика подсела ко мне, и я стал целовать ей грудь. Гена навалился на Ираду. Боковым зрением я увидел, как вздымается и опускается его зад. Я увёл Марику в соседнюю комнату, уложил между коробками и скинул с себя одежду. Пол был холодный, мои локти и колени то и дело прилипали к линолеуму. Я быстро разогнался и быстро кончил. Стянул презерватив и швырнул на коробки. Марика засмеялась.

– Ещё, – сказал я.

Она ещё раз засмеялась. Я тоже засмеялся. Всё это и правда было очень смешно.

– Хочешь, я на тебя пописаю? – спросила Марика.

– Потом, – ответил я.

Хотя и потом у меня не возникло такого желания.

Через несколько часов мы немного проспались, и Ирада объявила, что время вышло. Был поздний вечер. На улице давно стемнело. Падал мокрый снег. Гена расхаживал по комнате, разыскивая носок. Я лежал на кровати в обнимку с Марикой. А Ирада стояла у окна и курила.

– Не могу, – бормотал Гена. – Блядь, невероятное что-то…

– Остаёмся до утра, – сказал я.

– Нет, правда? – замер Гена.

– Тогда гони аванс, – сказала Ирада. – Кто вас знает.

– А ещё выпить есть? – спросила Марика.

Я заплатил Ираде, потом дал немного денег Гене и отправил в магазин. Пока он ходил, мне удалось немного потискать Ираду. Вообще-то она мне не особо нравилась, но тут сыграло чувство превосходства над моим приятелем. Хотелось попользовать именно его женщину.

Потом вернулся Гена, и начался второй виток нашего совместного грехопадения. Мы снова сидели на полу, пили, болтали и закусывали бананами. Я притащил целую коробку из соседней комнаты. Съев приличное количество, мы стали швыряться друг в друга кожурой и хохотать.

– А я ведь работу прогулял, – сказал Гена, смеясь. – Мне в ночь надо было.

– Ты, главное, не думай об этом, – ответил я. – У вас тут есть караоке? Я бы хотел спеть.

Ирада закатила глаза, но меня это лишь сильнее подстегнуло. Марика притащила микрофон и подключила к дивиди-плееру. Она долго искала нужный диск, но кроме порнографии ничего не могла найти. Наконец нашла и сунула в дисковод. Я взял пульт и стал выбирать песню.

– «Белые розы» хочу, – сказала Марика, и, как мне показалось, голос её стал грустным.

На секунду я даже представил её в образе старшеклассницы, танцующей под эту песню на сельской дискотеке.

– Я пойду в ванную, – сказала Ирада, услышав первые аккорды.

– И я тоже, – сказал Гена.

Они вышли. А я запел. Получалось коряво, но душевно. Я даже на мгновение увидел перед собой концертный зал и людей, машущих мне руками. Марика тёрлась щекой о моё колено. Когда я закончил кое-как, она сказала:

– Какой ты славный!

Наверняка она говорила это каждому, но мне всё равно стало очень тепло от её слов.

– Ты тоже славная. Как тебя зовут?

– А ты забыл уже?

– Нет, по-настоящему.

– Так и зовут, Марика. А тебя?

– А меня Феликс.

– Нет, Феликс – это твой приятель, а ты – Арнольд.

Она опять звонко расхохоталась. Я бросил микрофон, лёг на кровать, и Марика меня оседлала. Мы немного поскакали, но я так и не кончил. Вернулись Ирада и Гена. Он наклонился ко мне и прошептал:

– Она меня обоссала в ванной.

– Поздравляю, – ответил я.

– Спасибо. Но ты же никому не скажешь?

– Не знаю, зачем ты сам мне это сказал.

– Давай выпьем, – сказал Гена. – Потому что то, что сейчас происходит, это здорово.

Около полуночи я обнаружил, что брожу по коридору, задевая стены, с бутылкой в одной руке, отключённым микрофоном в другой руке и бормочу в него нечто, напоминающее «Imagine» Джона Леннона. Где мои штаны, чёрт возьми? Где моя сумка? Неужели я опять всё на свете прогадил? Я зашёл в тёмную комнату, споткнулся о коробки и упал, наделав много шума. На голову мне сыпались бананы. На шум никто не пришёл. Я кое-как поднялся и направился в соседнюю комнату. Верхний свет был выключен, горел лишь торшер. Ирада сидела на кресле, раскинув ноги, а пьяный Гена разглядывал её вагину, подсвечивая фонариком.

– Ты где ходишь? – Гена посветил на меня. – Слушай, знаешь что? Давай поедем в казино?

– Какое казино? Я хочу в ванную. Я уже три дня не мылся.

– Нет, правда, игранём немного? Тут недалеко есть казино. Называется «Три семёрки». В здании Дома культуры. Работает только по ночам. Туда так просто не попадёшь, но у меня есть знакомый. Нас пустят.

– А где Марика?

Я оглядел комнату.

– Не знаю, она ушла куда-то. Так что, сгоняем? Нет, слушай, такая везуха, мы точно выиграем.

Легко так рассуждать, когда сам ничем не рискуешь.

– Погоди-ка, есть тут у кого сигареты?

Гена не ответил. Он снова светил на промежность Ирады.

– Я хочу это запечатлеть. Это прекрасно.

– Ох, ты такой романтичный!

– Где моя мобила?

– Эй, фото и видеосъёмка за отдельную плату…

Я вышел на кухню. Марика была там.

– Хочу пельменей отварить, – сказала она.

– Можно мне в ванную? – спросил я.

– Сколько угодно. Там газовая горелка, справишься?

Над ванной висел огромный металлический ящик, с окошечком, в котором трепыхался язычок пламени. Я не знал, что надо делать. Покрутил колёсико на ящике, потом включил воду, и тут мне в лицо полыхнуло жаром.