А. Федоров - Оракул петербургский. Книга 1

Хорькова и Коняхина, как оглушенные выстрелом тигрицы, часто путали назначение когтей, клыков, хвоста и гениталий. Они, скорее всего, последовательно, в ритме наступления климакса, перевоплощались в марантичных сильфид, мысленно шарахающихся от банального разврата к гермафродитизму. Их швыряло от поиска в мужчине образа "родителя" или "ребенка", "желанного" или "отверженного".

И всплыла в памяти Сергеева, как рыба, пожелавшая глотка свежего воздуха, Библейская сентенция из второго Послания Фессалоникийцам: "Да не обольстит вас никто никак: ибо день тот не придет, доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога".

К несчастью, греховность у таких особ плутает по сложным лабиринтам бестолковости. С неподдельным гневом многие "праведницы" будут рассказывать о краже злоумышленниками мобильный телефон у дочери. Но при этом они глазом не моргнут, когда в коллективном азарте, украдут премию у коллеги – это будет их месть за инакомыслие, за статус белой вороны.

Тугодумы никак не могут взять в голову, что Бог карает за греховность, непорядочность, нарушение Божьих заповедей. Не стоит удивляться методизму Божьей кары: у вас могут заболеть родители, дети, другие неожиданные несчастья постучатся в дом и будут громыхать в нем до седьмого поколения включительно. Сергеев давно привык искать причины несчастий в себе, в своих действиях и поступках. Он давно и прочно усвоил мудрость первого Псалма: "Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных, и не сидит в компании развратителей; но в законе Господа воля его, и о законе размышляет он день и ночь!"

Мужчины тоже страдают от климакса. Тяжело его переносит "синяя борода", вдруг вклинившаяся в поле зрения Сергеева. Еще один эскулап, основательно потрепанный жизнью и начальством, руководил травматологическим отделением. Трудно представить, как в таком боевом окопе могла оказаться особь с прогрессирующей женской болтливостью, склочностью кухарки, гневливостью стареющей кокотки, – он всегда был заряжен мстительностью самки скорпиона, уже оплодотворенной запуганным самцом.

Приятнее иметь дело со стопроцентным мужчиной, даже если он в климаксе. У таких универсальный возрастной недуг протекает достойнее и мягче, помогая незаметно перекочевать в сад виртуальных переживаний, сладостного курения, умеренной выпивки (если есть на что), погружения в воспоминания, ухода от реальной действительности. "И я много плакал о том, что никого не нашлось достойного раскрыть и читать сию книгу, и даже посмотреть в нее" (Откровение 5: 4).

Обычное явление: бюрократические бури заводят сильно постаревших девочек и мальчиков в лабиринты "коридорных игр". Сейчас они всем кагалом собрались в морге, словно на параде грозной ракетной техники. Они уже взгромоздились на стены мавзолея, который в виртуальной плоскости для себя выстроили. Им вынуждены будут противостоять Чистяков, Сергеев, а вместе с ними и профессиональная совесть, аккумулированная в понятии милосердие – неоспоримом и обязательном свойстве медицины. Сейчас азартные люди собираются затеять азартное действо под названием оговор, главная задача которого воткнуть банальную инсинуацию, как перо в седалище, как раз тем, кого с чистой совестью можно считать порядочными людьми.

Но у жаждущей крови компании вся лихо задуманная конструкция интриги в одночасье может обрушиться, ибо объекты коварного вожделения оказались интровертами, мало реагирующими на внешние факторы. Они, отъявленные эгоисты, прислушиваются только к собственным, внутренним переживаниям. Они знают себе цену, тем более, что она давно подтверждена официально.

Свободная личность такого типа в свободной России, как Чаадаев, загружена одной мечтой: отдохнуть до лучших времен в Института психиатрии имени Сербского (в Москве) или Бехтерева (в Санкт-Петербурге). Мечта идиота – не ходить в присутствие, романы писать и писать (мочиться) на головы тоскующим кариатидам в белых халатах, но с черной душой.

Надо помнить известную притчу психотерапевта о том, что больше всех рассуждают об ужасах изнасилования как раз те особы, которые мечтают быть изнасилованными. Ожидание встречи с инкубами, или другими развратными мужскими демонами, для перезрелых особ превращается в идею-фикс.

Они начинают всерьез думать, что насильники являются по ночам, через открытые форточки или дымоходы. Но эта приметная сказка – тоже маркер отсроченных ожиданий. В нее верят как раз те, кто обделен сексуальным вниманием. Им невдомек, что сон с открытой форточкой – верный признак затаенной страсти. Он опасен хотя бы потому, что могут обворовать профессионалы форточники.

Насильники в России при нынешнем питании и чрезмерном потреблении алкоголя такая же редкость, как прилет птицы эпиорнис с далекого Мадагаскара. Тем более, что соблазн большого числа охотников поиметь ее вкусное мясо победил страх перед размерами птицы – стрелков не остановил ее пятиметровый рост. Уникальную птичку уже истребили напрочь.

Кулинарная интрига, пройдя через безумство людей достигла логического финала – смерти, но пока только птицы, а не охотников. Лучше бы наоборот! Полный крах наступает, когда вышестоящая власть, очнувшись от заблуждений, первая осознает явную ущербность своих адептов. Тогда Каин оказывается пристыженным, а Авель – отмщенным. Можно раскрыть Книгу Иезекииля (22: 27) и убедиться: "Князья у нея как волки, похищающие добычу; проливают кровь, губят души, чтобы приобрести корысть".

Многие из присутствующих сейчас в морге тяжело и мучительно переживают условность существования только потому, что уже были низвергнуты, отодвинуты от малой власти. У них в душе формируется и зреет своеобразный гнойник, флегмона. Такие процессы никогда не останавливаются, саднящие раны не заживают. Их смягчает лишь один живительный бальзам – интрижка, запускаемая, конечно, исподтишка, на которую очень часто ловятся новички и простачки.

Венедикт Ерофеев ловко подобрал контрадикцию для характеристики психологии таких особ, заметив, что "у них, как у тургеневских девушек, страсть к чему-то нездешнему, зыбкому, к чему-то коленно-локтевому". Сергеев не собирался спорить с ныне покойным поэтом, хотя, как многоопытный врач, не чуждый знаниям сексологией, чувствовал противоречивость его суждения, хотя бы в части избираемой позы.

Он, не мудрствуя лукаво, считал, что разумная женщина должна помнить и блюсти себя, а не превращаться в корову (a la vache). С определенного времени она не пригодна для потребления молодыми субъектами, владеющими слишком изощренной техникой, в том числе, социальной интриги. Для отповеди таким особам хорошо подходит третий тезис Псалома 145: "Не надейтесь на князей, на сына человеческого, в котором нет спасения".