Сергей Алексеев - Дождь из высоких облаков

После этого скрупулезно изучал путь от подъезда к вагончику, мимо мусорных куч – за трансформаторную будку. И уже оттуда – в тесноту столичных дворов: новый дом стоял где-то в пределах Садового кольца...

Наконец возле вагончика показался черный «мерседес». Илья посмотрел на часы, записал время и поднял бинокль.

Из машины выскочил водитель, открыл заднюю дверцу. Вышел плотный незнакомый человек, что-то сказал шоферу и направился за шлагбаум.

Илья навел бинокль на номер машины – записал и его, после чего проследил путь пассажира от шлагбаума до подъезда.

«Мерседес» ждал до тех пор, пока хозяин не скрылся за стеклянной дверью.

Четыре окна подряд на шестом этаже до сих пор были темными. Но вот там вспыхнул свет. Илья опять посмотрел на часы, записал время, после чего запустил двигатель и, не включая света, осторожно уехал в лабиринты московских двориков...

Надежда проснулась, когда было уже светло, багровое зимнее солнце заглядывало в окна.

Дверь на кухню была открыта – там Игорь Александрович подбрасывал дрова в печь – лицо озарено огнем...

– Доброе утро, папочка! – громко сказала она.

Он махнул рукой, взял ухват и полез в печь – за большим медным чайником.

– Вставай, будем чай пить.

Надежда встала, быстро оделась и пошла к рукомойнику.

Отец разливал чай в кружки.

– А вы разве их не искали? – спросила она, умываясь.

– Как же не искали, – не сразу отозвался Игорь Александрович. – Даже вертолет пригнали из Мурманска... Потом из МГБ приехали, всех допрашивали. Ну и решили, что Харламов с Таней сбежали в Финляндию. Меня чуть не посадили.

– Разве ты не рассказал, как они исчезли? – удивилась Надежда.

– Кто бы мне поверил? В то время чудес быть не могло. – Он усмехнулся. – Я и сам-то себе не верил, думал, привиделось. Знаешь, в природе случается подобное. Особая оптика атмосферы, например... Садись, остынет.

Надежда села к столу.

– Угощайся. – Отец пододвинул блюдо с оладьями. – Это ландорики. Мы их в экспедиции на лопате обычно пекли... – И продолжил: – Как же не искали? Я потом всю жизнь о них думал... И все хотел съездить на то место, еще раз посмотреть. Но все как-то не получалось. В прошлом году поехал на поезде, и место вроде бы нашел, а не узнаю. Карты нет, так еще и заплутал. Все заросло, места не узнать.

– Это когда ты на десять дней пропадал? – уточнила она, пользуясь паузой.

Игорь Александрович не услышал.

– И вот нынче осенью является ко мне Харламов. Я его сразу узнал, только удивился, что он все еще молодой. На нем даже френч и шинель те же самые! Говорю: «Покоя не дает мне тот случай, как вы на моих глазах пропали...» – «Значит, ты не поверил, что мы в Финляндию сбежали?» И дал дерево, на посох... На поезде, сказал, не найдешь, хотя там близко железная дорога. Пешком надо. Потом они еще раз с Кравченко приходили, узнавали, можно ли в институте восстановиться. Таня же студенткой была...

Надежда зябко передернулась, стряхивая оцепенение.

– И что? Восстановилась?

– Где там? Смотрят как на сумасшедших. Они и ушли обратно...

– Так ты нашел Тридевятое царство?

Игорь Александрович весело вздохнул:

– Найти-то нашел! Да не пустили меня. Говорят: «Иди домой. У тебя скоро внук родится. А вот когда родится и подрастет, приводи его с собой. Дорогу теперь знаешь...» Когда у меня внук-то родится?

Андрей, Павел Анисимович и Валентина Васильевна сидели за столом, накрытым по-праздничному. Но поскольку сидели уже давно, то разрушили его деревенскую простенькую красоту.

И уже наговорились вдосталь – сидели молчаливые и самоуглубленные.

Павел Анисимович разлил водку, поднял рюмку.

– Ну что сидим-то как на поминках? – взбодрился он. – Если говоришь, пока ты в отпуске, давай за это и выпьем!

Андрей был острижен наголо, лицо усталое, серое, поперек щек появились новые складки – все это делало его почти неузнаваемым.

– Не так я хотел... уйти в отпуск, – хмуро проговорил он. – Ждал, ждал и дождался...

– Как уж получилось!

Андрей поднял рюмку, молча чокнулся и выпил, словно воду. Закусывать не стал.

– Поешь, Сережа, – ласково заговорила Валентина Васильевна. – Все со своего огорода. И вот рыбку попробуй! Паша на рыбалку ходит каждый день.

– Спасибо, теть Валь... – Он положил рыбу на тарелку, но есть не ел.

– Может, вы завтра утречком сходите вместе? – осторожно продолжила она. – А, Паша?

– Какой из меня рыбак? – хмуро спросил Андрей. – Морока одна...

– Надо привыкать, парень! – строго заметил Павел Анисимович. – И к гражданской жизни тоже, раз отвоевался.

Андрей обнял его за худые плечи, посмотрел в лицо.

– К чему привыкать, дядя Паша? Сидеть с удочкой на берегу?

– Мы не на берегу, мы со льда. У меня лунки насверлены.

Андрей налил водки, выпил и вдруг согнулся, обхватив руками живот и опустив голову.

Старики переглянулись.

– Болит? – сострадательно спросила тетя Валя.

– Не обращайте внимания.

– Ты сейчас к матери поезжай, – посоветовала Валентина Васильевна. – Вот она обрадуется!

– Поеду, – пообещал Андрей. – Теперь отпуск длинный... Только вот виноград, должно быть, собрали.

– Ничего, еще нарастет! – успокоил дядя Паша. – На будущий год.

– А еще надо заехать к Надежде, – строго сказала тетя Валя. – Или позвонить...

– Тетя Валя! – Андрей вскинул голову. – Мы с тобой договорились.

– Позвонить-то можно? – не согласилась старушка. – Спросить, как да что...

– И звонить не буду!

– Она ведь искала тебя, к нам приезжала...

Он снова склонился к тарелке.

– Я все сказал, – произнес глухо. – Надя найдет себе нормального парня...

– Неужели и душа не болит? – осторожно упрекнула Валентина Васильевна. – Она ведь любит тебя. Видела я, смотрит, как на икону...

– Валентина! – строго предупредил дядя Паша.

– Болит, – вдруг признался Андрей. – Потому и не поеду. Будет еще хуже. Нам обоим... Сами подумайте: зачем я такой ей нужен?

– Вот вы, мужики, как рассуждаете! – неожиданно возмутилась она. – Прежде бы спросить надо! Или хотя бы подумать: ей каково? Если она там страдает? Если жизнь не в радость без тебя? Надя – девушка серьезная!..

– В том-то и дело, теть Валь! Я знаю, ей семью хочется. Но какой из меня муж?

– Помолчи-ка, Валентина! – еще раз предупредил дядя Паша. – Сами разберутся, без твоих советов.

– Знаю, как вы разбираетесь! – огрызнулась она, однако замолчала.

– Ты смотри сам, – после паузы проговорил Павел Анисимович. – Как сердце подсказывает. Одному-то ведь тоже не сахар...

Валентина Васильевна достала из печи чугунок.

– Давайте горяченького, мужики! – предложила она весело. – А то остыли совсем. У меня кролик поспел!

Разложила по тарелкам дымящееся тушеное мясо.