Геннадий Прашкевич - Противогазы для Саддама

Через три дня Сергей позвонил Валентину уже из Томска.

– Побывал я в Сургуте. И в поселке Лянтор тоже побывал. Интересный поселок. Давай подключай диктофон, я выложу тебе все подробно, а ты потом проанализируй на досуге.

И выложил:

– Везде я побывал, и само собой, у строителей в ЭСТТРАНССТРОЕ. Устроила мне эту поездку Левкина приятельница. Ну, точнее, не она, а ее муж Славка, я тебе про него говорил, но это все равно. Самое главное, что все обстоит примерно так, как мы с тобой и предполагали. Нынешний председатель таллиннского отделения банка РПЮЭ действительно работал главным экономистом в Лянторе. А самое ценное, Валентин, выцарапал я у них платежку, адресованную заводу КИНАП. Помнишь, есть у нас такая плохая копия? Заодно записал незаметно некоторые разговоры. Если правда в Эстонии магнитные записи расцениваются как доказательство вины, то эти записи нам помогут.

– Уверен?

– На все сто.

– Тогда жди звонка.

– Сколько думаешь провозиться с московскими делами?

– Надеюсь, полмесяца мне хватит. А может управлюсь и побыстрее.

Сергею повезло.

Известно, впрочем, что везенье – не простое ремесло , как поется в одной из старых песен, но в данном случае везенье оказалось явным: буквально на следующий день после возвращения в Томск из Лянтора, на известной «финской» заправке, поставленной за мостом через Томь, Сергей случайно встретил Колю Игнатова.

Рядом с заправкой расположен пост ГАИ, поэтому Сергей ехал не торопясь, негромко включив музыку. Посматривал с моста на обмелевшую реку, на густо посекшие ее серые песчаные отмели, прислушивался к голосу БГ.

Возьми меня к реке… Положи меня в воду… Учи меня искусству быть смирным…

Ну, вот река, думал он.

Обмелевшая, конечно. Потускневшая, тихая.

А ведь даже я, совсем не коренной томич, помню реку другой. Даже я помню такое время, когда купаться можно было не только в самой Томи, но и в городском ее притоке Ушайке.

Возьми меня к реке…

Мысли текли неторопливо.

После решения принятого в Москве, внутренне Сергей как бы успокоился.

Оставались, конечно, чисто личные проблемы, связанные с делами, но почему-то не они в последние дни преследовали его, а совсем другая, несколько странная, несколько даже ребячливая мысль. Вдруг начинало казаться, что вот если не сегодня, то уж завтра ему повезет. Даже здорово повезет. Он представления не имел, в чем собственно должно выразиться везение (даже не связывал это с предстоящей работой на Карпицкого), но верил интуиции.

Возле поста ГАИ стояла светлая «шестерка» Коли Игнатова, тоже когда-то доцента, правда, университетского.

Странно, удивился Сергей. Чего это гаишник прицепился к Коле?

Находчивый Игнатов обычно представлялся гаишникам как доцент юрфака. Это всегда действовало. Не секрет, что средний сержантский состав ГАИ страстно мечтает поступить на юрфак, не один Игнатов извлекал пользу из вечной мечты сержантов. Вот почему, притормозив, Сергей ухмыльнулся:

– Так его, так его, господин сержант! Штрафаните, штрафаните нарушителя! А то думает, что если он доцент юрфака, то, значит, может вытворять на дорогах все, что захочется! Нет уж, пусть поделится заработком!

С грубоватой подсказки Сергея в глазах молодого сержанта мгновенно вспыхнуло нечто новое, связанное не только с примитивной мыслью о штрафе, но от Сергея он все-таки отмахнулся:

– Проезжайте!

Что и следовало доказать.

Колю Игнатова Сергей знал не только по временам доцентства, но и по нескольким совместно проведенным сделкам. На первый взгляд ничего такого особенного, что-то там с лесом, что-то там с ценными бумагами, но Коля сам по себе всегда был симпатичен Сергею. Прежде всего, своей яркой неординарностью. Кандидат наук, а ныне заместитель директора коммерческой фирмы, Игнатов был известен в Томске (и не только в Томске) как поэт. Причем без всяких этих домашних приставок. Зачем я вам, когда я неудачлив? Зачем мне вы, когда удачлив я? Колю цитировали.

– Вовремя ты вправил мозги этому сержанту, – большие серые глаза Коли Игнатова смеялись. – Считай, я твой должник.

И спросил:

– Ты уже обедал?

– Еще нет, но только в «Кедре»! – не растерялся Сергей.

Туда и поехали.

– Как всегда, – барственно кивнул Игнатов официантке. Он бывал тут достаточно часто, да и вообще умел кивать вот так барственно, глядеть благосклонно.

– Ваську моего помнишь?

– Директора, что ли? Соучредителя твоего? – удивился Сергей. – Конечно помню.

– Знаешь об его особенностях?

– Смотря что ты имеешь в виду, – пожал плечами Сергей. – Выпить любит, только какая это особенность? Это точная примета. Ну, пожрать не прочь, тоже знаю. Есть еще что-то за ним?

– Жаден, – барственно объяснил Игнатов, разливая по фужерам минералку. – Жаден, как помойный кот. Боюсь, жадность и сгубит Ваську. Слишком уж просты у него методы: там откусит, там отхватит, да еще из собственной кассы нагребет денежек в карман. Строит себе Васька поместительный коттедж, – объяснил Игнатов. – Ну, понятно, как бы для представительства, чтобы сидеть в красивом месте и глазами важно моргать. Но всем же все видно, особенно мне. Никак не доходит до Васьки, что растрачивает он кредитные деньги.

– Ну так вот, – продолжил Игнатов, благосклонно пробуя горячие пельмени в горшочках. – Васька мой… Ну, как бы это сказать помягче… Он из небогатой семьи… Ясный хрен, что все мы не из богатых, но Васька в детстве вообще ничего слаще морковки не ел, а тут вдруг такие возможности! Сам знаешь, что испытания случаются всякие – медными трубами, водой, огнем, и все прочее. Если ты молодец, то выйдешь из всех испытаний уже настоящим молодцом. А Васька не молодец. Он сломался на испытании деньгами. Ни к черту не выдержал испытания. И коттедж свой по жадности поставил на низком месте. А Томь не дура, как-нибудь в половодье снимет его водой. – Он засмеялся. – Ясный хрен, надо прощаться с Васькой.

– Есть идея?

– Не просто идея есть, – не выдержал Коля, – а просто замечательная есть идея!

Идея Сергею впрямь понравилась.

Тщательно обговорив все детали, на общие деньги (немалые, кстати) закупили приличное количество акций МММ и «Нефть-алмаз-инвеста».

Каждый день люди Игнатова, нанятые за небольшие деньги, активно меняли купленные акции на ваучеры. Леня Голубков, значит, активно уговаривал дураков через телевизионный ящик, а Сергей и Игнатов действовали без всякой рекламы. Истинную разницу в цене ваучеров и акций знали в то время лишь немногие специалисты, населению просто в голову не приходило интересоваться этой разницей. Короче, люди Игнатова (в основном безработная молодежь) активно меняли акции на ваучеры, а сами Игнатов и Сергей эти ваучеры активно продавали и на вырученные деньги вновь закупали все те же акции. И что приятно, никаких этих мыслей о налогах, никаких особенных переживаний, крути себе колесо. Получался изящный круговорот русского рубля в русской природе.