Анатолий Ким - Близнец

Все эти раскольниковы, сорели, квазимодо на самом деле существуют и после того, как были созданы их авторами,- душа брата-близнеца, каковой есть и у литературных персонажей, вселяется в подходящий объект внешнего мира и паразитирует в нем, пока вконец не изнурит, окончательно не поглотит его.

Хорошо, если паразит окажется доброкачественным, как Пьер Безухов, скажем,- пусть себе множатся на земле такие добродушные, толстые богатые молодые люди в очках. Но постсоветский модернизм, коего Вас. Немирной стал ярким представителем, наплодил стольких мерзавцев, пьяниц, половых извращенцев и нравственных уродов, что мусорный бак русской литературы заметно пополнился ее новыми отбросами.

Благодаря своему братцу я побывал неким гомосексуалистом, агрессивной половой бандиткой и андрофобкой – и прочая, и прочая… Последним моим литературным воплощением был некто из новых русских, преуспевающий в торговле медицинскими технологиями делец. Особенность его была в том, что он носил полное имя, отчество и фамилию автора, то есть был употреблен такой литературный ход, при котором в книге действует безжалостный мерзавец, торгующий телами эмбрионов от абортированных женщин, и он именуется так же, как и сам автор. Простодушный читатель, попавшийся на крючок мистификации, возмущается и ужасается циничным “признаниям” героя-автора, однако не замечает того, что уже зацеплен в подсознании своем,- больше не сомневается в достоверности происходящих в книге событий. Это и было главной приманкой автора – читатель многое готов ему простить и признает книгу, если в ней содержится правда…

Итак, новый русский, носивший имя Василий Немирной, занимался всякими гадостями, богател, матерел – и вдруг узнал о том, что у него где-то должен быть брат-близнец. Жизнь этого близнеца была застрахована в Америке на миллионную сумму – герой повести “Деньги” мог получить страховку за брата в том случае, если предъявит доказательства его смерти. И весь пафос произведения заключался в том, что Василий Немирной решает найти этого брата, затем погибнуть вместо него, быть убитым под его именем и тем самым дать возможность близнецу получить миллион за страховку его собственной жизни. Философия такого решения объясняется у автора неким мировым законом, усвоенным героем повести: деньги должны найти своего хозяина. Он говорит при встрече с братом: “Это самый справедливый закон. Деньги ищут своего хозяина.

И пусть они найдут его – пусть восторжествует справедливость!”

Я не уверен, знал ли Василий о том, что мое существование в образе человека ли, камня – в любом земном и неземном воплощении полностью зависит от его фантазий. Также не уверен, что ему был известен еще и другой очень важный закон – смерть свою можно сформировать заранее, вылепить ее, так сказать, руками собственного воображения. Иначе не стал бы он воссоздавать на бумаге со столь скрупулезной педантичностью обстоятельства своей гибели. И тем самым не дал бы повода обывателям лишний раз пошептаться о том, что человек, мол, сам накликает свою смерть,- Василия убили на даче, выстрелом в голову из пистолета, так же, как и героя повести “Деньги”.

И когда в день похорон, на гражданской панихиде в Доме писателей, я всматривался в неподвижную маску Вас. Немирного, то был под неприятным впечатлением не только от выражения тупости и глупости на этом лице, не только был шокирован видом маленькой зияющей дырочки над ухом, у виска, но и смущен прорывающимся сквозь косную каноническую личину смерти отчаянным призывом о помощи! Словно обманутый и преданный – врасплох, вероломно, самым грубым образом,- мой брат немо вопиял перед всем миром о том страхе, что испытал в мгновение предстания убийцы за его спиной.

Да, по выражению лица усопшего мне было ясно, что человека с пистолетом, направленным ему в затылок, он каким-то образом успел заметить. Может быть,

Василий в последний миг увидел отражение убийцы в ночном окне? Затем раздался выстрел – пуля пробила затылок с левой стороны и вышла у виска с правой.

В повести “Деньги” близнец появляется довольно поздно, почти к финалу, и встреча братьев имеет только сентиментально-патетическое значение. Автор хочет показать, насколько бессильны в мире, где правят деньги и только деньги, всякие попытки братской помощи и сама любовь братская. Утверждая подобную банальную истину, бедный мой Василий не отдавал себе отчета в том, что и на самом деле лишает себя этой помощи. А ведь она была рядом, она могла бы отвести роковую руку убийцы.

В тот августовский вечер он на даче был не один, а с женщиной, у него после развода дамы довольно легко появлялись рядом, и я не знаю, уважаемый мой читатель, считать ли это обстоятельство счастливым для него. Наблюдая изнутри за самыми разными людьми – и мужчинами, и женщинами,- я видел лишь тщетные их попытки наполниться счастьем за счет друг друга, но никакого наполнения не замечал ни разу, сколько бы ни было любовниц у мужчины и скольких любовников ни меняла бы женщина.

И вот наступил довольно поздний час, стало уже далеко за полночь, женщина давно спала после вина и занятия любовью в не очень свежей постели хозяина, на его широком продавленном диване. Он же почему-то уснуть не мог – ни о чем особенном не думалось, ничто насущное не тревожило его,- но ему не спалось.

И Василий оставил полную любовницу свою в постели, накинул на себя, голого, старый махровый халат и отправился покурить в “ кабинет”, верандную комнату, которую раньше занимал его отец.

Широкое окно выходило в густую садовую зелень, в нем, как в черном стекле, отражались освещенная единственной висячей лампочкой комната и он сам, сидящий за столом,- со встрепанными волосами, с набрякшими мешочками под глазами, с голой волосатой грудью, выставленной в распахе купального халата.

Не без той мужской печали, с которой взирает каждый человек средних лет на самого себя в зеркало, где-нибудь в глухой час ночи, наедине с самим собой – словно на дне океана,- Василий курил и невесело смотрел на свое отражение в ночном окне. Он не знал того, что, написав повесть, вызвал в трехмерное пространство призрак убийцы. Но, еще ни о чем не догадываясь, он ощущал всей своей кожей, волосами на оголенной груди, всей лобастой головой с залысинами, и спиной, и лохматым затылком надвинувшуюся в ночи угрозу. Она выползала из темноты заоконного мира, который представал как самое глухое дно морское, где он обретался в одиночестве забытого батискафа, тоскливо попыхивая сигаретой с золотым ободком на фильтре.

И в это предопределенное мгновение бедняге Василию пришло в голову, что для убийства лучше было бы использовать в повести другой ход, более сильный – убийцей надо было сделать не наемного киллера, а родного брата-близнеца! В ту же секунду он увидел в зеркале верандного окна некоего худощавого с густыми бровями человека, который возник за его спиной. Глаза его светились, как у ночного зверя, рот был оскален. Он медленно и напряженно вытягивал вперед обе руки, в которых сжимал тускло сверкающий короткоствольный пистолет. В эту секунду Василию ясно представилось, что пришедший забрать его жизнь – это я, его таинственный брат-близнец.