Райдо Витич - Игры олигархов

- Не много ли?

- А смысл иначе? В конце концов, это твое желание, а не мое.

- Ох, ты и… ладно, идет! - рискнул Расмус, уверенный, что не проиграет. - Расклад прежний?

- Да, - заверил, а внутри дрогнуло: не слишком ли он самоуверен, не слишком ли он полагается на Ярославу. Женщины все одинаковы.

- Тогда до завтра, - порадовался Игорь, протянул руку. Алекс поколебался и все же пожал ладонь, закрепляя сделку. Ему было интересно, чем дело кончится. С одной стороны он был уверен в

Ярославе, с другой - абсолютно неуверен. Но хотелось проверить и себя и ее, а заодно понять, имеет ли место в жизни то, что она говорит. Болтать о чем угодно можно, а как на счет доказательств?

Его не раз заверяли, что "ради тебя", "только ты", "самый лучший",

"твоя до гроба", но чуть помани и "всего раз, хотела сравнить и поняла - ты лучше", "что-то нашло", "так получилось", "он сам полез, что я могла сделать?"

- Но учти - сама.

- Как тогда, - развел руками заулыбавшийся Расмус, и ушел, оставив Лешинского в раздумьях и сомненьях.

Ярослава на веранде на улице стояла, обозревала просторы

"именья", ожидая Алекса. Никита подошел, пристроился рядом, сложив руки на перила:

- Привет. Не виделись сегодня.

- Здравствуй, - улыбнулась. - Все хорошо?

- Да, что мне?… Хозяина ждешь.

- Алекса. С Игорем заболтался.

- Расмус просто так не крутится, - заметил невзначай. Девушка на мужчину покосилась:

- Ты к чему?

- Будь осторожнее. Расмус гнилой мужик.

- Я это в первую встречу поняла.

- Вот и держись от него подальше.

- Думаешь, убьет или изнасилует? - улыбнулась - смешно.

- Убить - нет, остальное, - плечами передернул. - Забавы у него скотские, имей ввиду. На хозяина сильно не надейся.

- Алекс меня в обиду не даст, мы с ним друзья.

Мужчина фыркнул:

- Пиянерка - комсомолка. Друзья у него - связи, финансы и статус. Все остальное - приложение.

- Ну, у тебя же нет.

- А я чего? Я секъюрити - "бык".

- Приятный и умный мужчина.

- Ладно тебе комплименты раздавать, - скривился, покосившись, но было видно - приятно ему хорошее слышать. - Я к тому Слава, что баба ты неплохая, по-человечьи к нам. Правильно только пойми, да?

Здесь до тебя десяток побывал, и я точно знаю, что Расмус зря крутиться не станет. Будет что-то. Мне бы не хотелось, чтоб тебе прилетело. Так что, мозги включай, не дура.

- Ты о всех так заботился?

- Вот еще! - перекривился. - Жанка вообще сукой была конченной. Только и делала, что по бутикам и ювелирным шлындала, к нам, как к скотам относилась. Босс, блин! Стал бы я для нее что -то делать - сейчас!

- Ты не нервничай, - сжала его руку ладонью. - Все хорошо будет.

- Не знаю. Расмусу подлянку кинуть, что высморкаться.

- Ну и Бог на него, нашел, чем и кем голову себе забивать.

- Беспечной не будь, - предупредил, видя, что девушка всерьез его предупреждение не воспринимает. А Ярославе действительно было все равно - это одной тяжело, а их двое: она и Алекс.

Никита ушел, на крыльцо Расмусов вышел. Натянул перчатки, улыбаясь Ярославе:

- Все цветете?

- Спасибо. Что так быстро уходите?

- Дела, дела, - шагнул к ней, за руку взял. - Чудесное видение, скажите мне, - подтянул к себе, обнял. - Не заскучали ли вы в логове колченогого фавна?

- Вы про своего друга? - прищурилась недобро, отодвинулась.

Мужчина выдал улыбку, чуть кривую, и больше презрительную, чем смущенную. Девушку отпустил, но руку ее так и держал, не давая уйти далеко.

- Но ведь скучно с ним. Вам с красотой вашей блистать надо.

- Я блистаю, - заверила, взглядом давая понять, что пошел бы где-нибудь в другом месте сам поблистал.

- В гости ко мне приехать не хотите?

- Здесь хорошо.

- Как же наша сделка?

- Она еще не заключена.

- Почти, - широко улыбнулся Расмус. - Алекс согласен прервать контракт с вами.

Лицо Ярославы невольно изменилось.

- Не огорчайтесь. Он всегда был таков - ни одна женщина долго не задерживается. Подумайте об этом, посмотрите с другой стороны: зачем вам старый, страшный и ветреный? Вам о будущем думать надо, а в этом он не помощник. Я помогу, как обещал, - взял ее за подбородок. - Со мной скучно не будет, - заверил с томностью в голосе и накрыл ее губы поцелуем. Ярослава дернулась в сторону и, не раздумывая, влепила ему пощечину. Вышло довольно сильно и грубо - Игоря перекосило, взгляд на минуту стал злым.

Мужчина потер щеку, глядя на испуганную и смутившуюся девушку и, выдавил улыбку:

- Горяча. Люблю темпераментных, - пошел к машине. - Скоро увидимся, кошечка.

- Чтоб ты провалился, - посоветовала Ярослава ему в спину, губы оттерла и передернулась: фу! Тьфу!

И услышала смех - Алекс стоял у дверей, поглядывая на нее:

- Ох, и манеры у вас девушка. За что так гостя-то? - спросил, но не строго. Видно было - не сердиться, наоборот, вроде как радуется.

- А чего он лезет? Тоже мне, прынц из сказки нашелся.

- Разве он не красив?

- С его красоты только удавиться можно. Мы гулять идем или нет?

- Хочется?

- Зубы почистить хочется! - прошла в дом. Она понимала, что не может требовать от Алекса, чтобы тот поставил своего друга на место, но ей очень хотелось, чтобы он что-нибудь сделал в ответ на выпад

Игоря. Хоть бы слово ему сказал, понять дал, что так нельзя, а то ведь получается - можно. Подумаешь - целоваться полез!

Ярослава на обоих разозлилась, а позже, вспомнив слова Расмусова, про то, что Алекс согласен ее ему отдать, испугалась. Тогда и на секунду ему не поверила, а потом подумала - не подтверждает ли его слова бездействие Лешего? Выходило, что очень даже все может быть. И как следствие, получалось, что вся ее затея показать мужчине иные, нормальные отношения, проваливается с треском. Либо она переоценила себя и его, либо недооценила воздействие привычки, окружение.

Паршиво.

Весь день она думала над этим, а вечером, когда уже ложились спать, не выдержала:

- Тебя ничего сегодня не смутило?

Алекс лег на кровать и прищурил глаз на девушку:

- Должно было? - легкое, как дымок от сигареты любопытство и ничего больше.

- Твой друг.

- Мой и что?

Ярослава встала у него в ногах, уставилась в глаза мужчины:

- Он сказал, что ты готов меня отдать ему.

Скажи да или нет, и все встанет на свои места, но Леший предпочел уклониться, неопределенно повел плечами и только. Девушка смотрела на него, пытаясь собрать разбежавшиеся слова, справиться с собой:

- Ты… Разве я рабыня? Ты забыл, что мы с тобой друзья? Не знаешь, что рабство отменено, друзей не продают?

Алекс молчал.

- Алекс!… Ты не можешь меня отдать! - психанула.

- Почему?

Этот вопрос как обухом по голове подействовал. И как объяснить элементарное? Как себя заставить после этого уважать Лешинского, относится к нему с доверием и теплом? Да его задушить хочется!