Райдо Витич - Игры олигархов

- Это настоящие сапфиры.

Девушка кивнула: замечательно, верю. И что?

- Не любишь украшения?

"Данайцев с дарами".

- Я просто не умею их готовить, - брякнула, ошарашив Расмуса.

Тот с полминуты соображал, что к чему сказано и начал сердиться. Он тут с подарками и подходцами, на колени как перед королевой, а эта тинэйджерка нос воротит. Может, с камнями не угадал?

- Бриллианты любишь?

Ярослава головой мотнула, нахмурилась: чего привязался?

- А я от души, между прочим, - сменил тактику мужчина, напустив в голос капризности, во взгляд - легкой обиды. - О тебе думал.

- Не надо обо мне думать.

- Сердцу не прикажешь. Ты любила, когда-нибудь? - на колено перед ней встал: где-то он видел подобную сцену: пошлую, но эффектную. На женский пол особо располагающее впечатление производящую. Теперь бы еще спеть поубедительней и девушка его, а

Алекс, как всегда "с носом" останется. "Вернее с рогами", - хохотнул мысленно.

- Я?… Да, но… - растерялась Суздалева.

- Любовь как вспышка. В ее ослепительном свете никого и ничего, только ты и предмет твоей страсти. Кого винить, - взял ее руку и приник к ней губами, прижался щекой, - если одно желание тобой руководит, быть рядом с той, кого ты любишь. Я понял это не сразу, лишь сегодня ночью, когда в тысячный раз вспоминал тебя. Люблю. Но неужели ты жестока и не ответишь мне?

Ярослава не знала, что делать: сбежать хотелось, но с другой стороны она сама любила и понимала, насколько чувства владеют человеком и как трудно с ними справиться. Ей в голову не приходило, что перед ней разыгрывают одну из сцен спектакля. Потянула руку на себя, и тут же была схвачена крепче. С минуту они перетягивали руку, глядя друг на друга в глаза и, вот, Игорь рассердился: что за плебейка?! Он уже целый спектакль разыграл, а она ноль внимания!

Потянул сильнее на себя, так что девушка рассталась с креслом и оказалась в его объятьях:

- Люблю тебя, - выдохнул в лицо и впился в губы. Какая женщина откажет влюбленному?

Но Ярослава оказалась дикаркой. Вместо того, чтобы вести себя цивилизованно, адекватно обстоятельствам: расслабиться, получить удовольствие и ответить на порыв мужчины, она нащупала рукой том на кресле и шарахнула им с размаху по голове Расмуса. Мужчину оглушило и отнесло от нее. Он замер, непонимающе глядя на чокнутую, а та, прижав орудие защиты к груди, виновато пялилась на него.

- Извините, - проблеяла, не понимая, что на нее нашло. Убить ведь могла! - Вы в порядке? Я сейчас, врача позову, - вскочила.

- Куда?! - рыкнул Игорь и, ослепнув от ярости, схватил ее, рванул на себя. К чертям реверансы - не понимает по-хорошему, будет по-плохому. Хватит ему перед ней гнуться, идиота - романтика изображать! Ломаться вздумала?! Что возомнила о себе?!

- Алекс!! - закричала Ярослава, призывая первого, кто на ум пришел. Но крик утонул в болезненном поцелуе - Расмус придавил ее к полу, зажал руки и впился в губы зло и грубо, смяв одной рукой грудь.

Леший опешил, увидев, как Ярослава грохнула Игоря книгой. С полминуты соображал, что это было и понял одно - на этот раз Расмус останется при своем.

"Приятно", - улыбнулся и пошел к парочке: все ясно и больше нет смысла оставлять их одних. Расмусов кавалер тот еще, а Ярослава все-таки будущая мать, ей отрицательные эмоции не нужны.

Мужчина укусил губу, чтобы не дергалась, но девушка вовсе обезумела: взвыла и начала пинаться, рваться. Игорь не удержал ее, выпустил руки и получил в глаз кулаком.

- Сука! - вскрикнул, зажав глаз. Ярослава ринулась вон и впечаталась в грудь вошедшего Лешего.

- Алекс! Он!…

- Тише, - сказал спокойно, придержав девушку. Оглядел: цела?

Огромные от испуга глаза и вспухшая губа с красной точкой крови - небольшая плата за увечья Расмуса. - Позови Андрея Федоровича.

Гостю нужна помощь, - усмехнулся.

- Помощь? - перекосило девушку. - Он чуть…

- Чуть не считается, - отрезал мужчина. Ярослава растерялась и не нашла что сказать. Молча вывалилась за дверь библиотеки.

Леший же сел в кресло, с насмешкой глядя на друга:

- Жив?

- Дикошарая идиотка! - выплюнул тот, сверкнув здоровым глазом и попытался перебраться с пола в кресло. Удалось с трудом. - Она меня покалечила!

- Не Жанна, да? - откровенно рассмеялся Алекс.

- Тебе смешно?!

- Не кричи, не дома! - процедил мужчина.

- Ее в клетке надо держать!

- Не надо руки распускать. Договаривались - добровольно.

- Она глупа как пробка! Дворянка из подворотни! Манеры как у доярки!

- Ты общался с доярками? - выгнул бровь Лешинский, потешаясь над дружком.

- Она и тебя покалечит! Посмеешься! Придавит ночью подушкой или вазой по голове пригреет!

- Как видишь, жив - здоров, интерьер цел, как и фейс, - рассмеялся мужчина.

- Повезло!

- Это - да, - посерьезнел, задумавшись. Конечно, проверять он

Ярославу еще будет, чтобы не оказаться глупцом, но пока ясно, что ему действительно повезло. Пожалуй, если расклад останется таким же, он продлит контракт с Ярославой. Удивительное создание. - Загадкам ее несть числа.

- Какие загадки?! Фурия! Ноль воспитания, ума с орешек! Тупая сука!

- На счет последнего, можно аргументировано поспорить, - глянул со значением на прикрытую ладонью физиономию мужчины.

- Она фригидна!

- О, нет, - расплылся в улыбке Леший, давая выход своему самолюбию. - Просто тебе наконец-то попалась умная женщина, а не глупая мартышка, покупающаяся на мишуру. Гарнитур-то так себе.

Дешево решил купить, дорого отделался. Я выиграл на этот раз.

Расмус грязно выругался: мало нанесли ущерб его самолюбию, так еще и внешности. И кто? Отсталая курица и страшила!

- Вы стоите друг друга, - выплюнул.

- Не поверишь, я тоже так подумал, - задумчиво разглядывая его, протянул Алекс. - Сейчас придет врач, приведет тебя в порядок и… не смею тебя задерживать. Пари проиграно, документы остаются у меня,

Ярослава естественно, тоже. Впредь помни, что она моя и не вздумай лезть. Иначе разговор будет другим. Ты же не хочешь расстраивать наши отношения из-за женщины?

- Убил бы!… Отдай мне ее на сутки, Леший, всего на сутки!

Любая цена - назначай!

- Исключено, - встал, и, выходя из библиотеки, бросил, обернувшись. - Дважды не предупреждаю - держись от Ярославы подальше.

Расмуса перекосило от ярости, из слов лишь междометья остались.

Ярославу колотило от брезгливости и отчаянья. Она переоделась, умылась, пытаясь вправиться с волнением и дурнотой. Уставилась на себя в зеркало и поняла, что ни за что не хочет рожать от

Лешинского. А еще не хочет быть богатой. Лучше жить на одну мизерную зарплату, сводить концы с концами, но оставаться человеком, в кругу людей, а не фантомов, барствовать, живя в моральной грязи.

В ванную заглянул Леший. Встал у косяка, сложив руки на груди.