Мария Арбатова - Дегустация Индии

Обычай отправлять на тот свет бедных женщин воспринимался обществом как огромная честь для всего рода. Знакомясь, люди хвастливо представлялись как родственники сожженной. Сати могла совершить не только вдова, но помолвленная девушка в случае смерти нареченного.

А недавно в Индии во время совершения похоронного обряда в костер бросился пятидесятилетний муж покойной. Он скончался в больнице от ожогов... это единственный в истории случай мужского сати.

Как надо вывернуть психику, чтобы молодая девушка, цветущая мать или полная сил пожилая женщина добровольно восходила на костер? Что надо твердить ей со дня рождения, чтобы приучить ее к мысли, что однажды она станет человеческой жертвой во имя авторитета семьи? Как надо обесценить в ее голове и сердце не только ее собственную жизнь, но и благополучие ее будущих сирот?

Сегодня любой вменяемый российский человек с напряжением ждет, когда РПЦ публично покается в сотрудничестве с тоталитарным режимом, в реакционной позиции в области прав человека, в сомнительных стратегиях своего финансового благополучия.

Скоро ли придет час, когда женщины Индии потребуют публичного покаяния у кровожадных брахманов, подделавших первоисточники и устроивших в стране женский геноцид? Индия решила снова стать великой страной? Но ведь именно Вивекананда предупреждал человечество: «Еще не стала великой ни одна страна, которая презирает женщину...»

...Утром, когда мобильный заорал мелодию будильника, я была более-менее адекватна, хотя и покачивалась от слабости. Ящерицы не было... никогда не пойму, откуда она пришла в герметичный номер и куда ушла. В окне за небольшим полем сухой глины две индийские семьи начинали день.

Одна завтракала за столом в саду, прислуга меняла на столе отражающие солнце серебряные или металлические тарелки. Другая семья просыпалась перед этим домом на асфальте, причесывалась, умывалась из бутылки, взбадривалась. Мама постелила на земле шарф и положила на него что-то хлебное и несколько бананов. Дети валяли дурака и там, и там... В Индии все очень добры к детям.

Мне не хотелось грузить компанию своими проблемами, проблемных в ней и без меня было много. Я спустилась к завтраку. Ресторан был так себе, есть было страшно. Но когда официант попытался принести мне некипяченой воды для чая, я посмотрела на него взглядом профессионального убийцы и рявкнула: «Быстро!»

Он полетел за кипятком как мотылек и таки принес его. Телефон неожиданно заработал, от Шумита пришла эсэмэска: «Сейчас ты увидишь павлинов!» Я не стала отвечать, что у меня больше оснований ожидать «мальчиков кровавых в глазах», чем павлинов...

За завтраком Ранжана выглядела такой усталой, что жаловаться ей на слабость было стыдно. Я сказала, что провела ночь в компании ящерицы, бегающей на двух ногах.

Ранжана засмеялась:

– А какого она была цвета?

– Терракотового...

– А ковер у тебя в номере какой?

– Ковер? Тоже терракотовый...

– И как ты думаешь, кто был у тебя в номере?

– Не знаю...

– Это был хамелеон! Где ты видела ящериц, бегающих на двух ногах?

Счастье, что я узнала об этом утром. За всю предыдущую жизнь я не видела ни одного живого хамелеона. И совершенно не представляла, насколько опасно или не опасно ночевать с ним в одной комнате.

Мы выехали из гостиницы. И тут словно взошло солнце, хотя оно взошло много часов тому назад. По группе крови я «законченная москвичка», при том что родилась в городе Муроме окнами «генеральского дома» на Оку, потому что в 1950 году отца, как преподавателя в погонах, послали туда преподавать марксистскую философию. В год меня увезли в Москву.

Поскольку вода имеет доказанные наукой свойства запоминать информацию, а человек почти на девяносто процентов состоит из воды, то клеточно он запоминает место рождения и, находясь на родине, испытывает «химический» оргазм. Я поняла это, стоя возле дома своего рождения через сорок лет после отъезда из него...

При этом я до остервенения люблю и чувствую Москву. С таким интересом, как за Москвой, я могу наблюдать только за собственными детьми. И меня потрясают москвичи, годами живущие в берлоге своего спального района.

Когда едешь по центру на машине, кажется, что жизнь проходит мимо, хочется выскочить, идти пешком и здороваться с каждым домом. Москва для меня главное место мира, все остальное кажется провинцией. Однако это не мешало мне считать самым эстетичным городом планеты Барселону... ровно до той секунды, пока мы не выехали утром в Джайпур.

Готовы ли вы себе представить трехэтажный древний город, целиком построенный из розового камня? Если нет, то немедленно покупайте билет в Джайпур, потому что все равно никогда не увидите ничего красивей.

Джайпур – «Розовый город» – производит впечатление музея под открытым небом, по которому хочется ходить в тапочках и тихо глазеть... при том, что все в нем живет, движется и шумит на двести процентов интенсивней, чем в любом другом городе. Джайпур – это самый пряный азиатский театр, какой есть на Земле!

В 1727 году Джайпур построил эстет и интеллектуал раджпут Савай Джай Сингх II. В 12 лет его привели ко двору Аурангзеба – того самого, чьи родители покоятся в Тадж Махале. И могущественный Аурангзеб сказал: «Твои предки причинили мне много беспокойства. Скажи мне, чего ты заслуживаешь от меня получить, перед тем как сказать, чего ты желаешь!»

Юный принц молчал. Тогда Аурангзеб схватил мальчика за руки и спросил: «Какую пользу сейчас имеют твои руки?» Принц ответил: «Ваше величество, когда жених берет руки невесты в свои во время свадьбы, это является символом обязательства защищать ее всю его жизнь. Когда император Индии взял мои руки в свои, я понял, что больше нечего бояться в мире! Когда меня защищают длинные руки вашего величества, зачем мне еще мои собственные руки?»

Аурангзеб был изумлен находчивостью и дал принцу звание «Савай», поставив его этим выше всех принцев-раджпутов. Джай Сингх со временем стал одним из самых просвещенных правителей мира, его даже называли королем-астрономом, хотя он был не чужд и других наук и всех девяти муз.

Джайпур по его приказу был распланирован по правилам древнеиндийских учебников архитектуры и астрологии и разделен бенгальским архитектором Видьядхаром Бхаттачария на девять квадратов. Главная часть города состояла из прямых широких улиц, пересекающихся под прямым углом и образующих решетку – точно так же, как и Барселона, – а вокруг города шла укрепленная стена с семью воротами.

У нас довольно мало пишут о том, что классическая мировая архитектура всегда шла рука об руку с астрологией. Грамотный архитектор планировал города и дома, вписывая их в законы мироздания.