Фэнни Флэгг - Рай где-то рядом

Грусть снова нахлынула на Дину волной: до чего же пусто станет в мире без тети Элнер!

Дороти и Элнер прошли вдоль коридора, где стоял старинный кедровый сундук, и Дороти тихонько постучала в самую дальнюю дверь направо:

— Реймонд? Можно войти?

Мужской голос ответил:

— Прошу, заходите. Элнер одернула халат.

— Я в таком виде, Дороти… Мне стыдно за эти обноски.

— Ничего, — подбодрила ее Дороти и открыла дверь.

В комнате за большим письменным столом сидел красивый старик с серебристой шевелюрой. Вылитый Док Смит, муж Дороти, фармацевт из старой аптеки «Рексолл» в Элмвуд-Спрингс! Дороти ввела Элнер в комнату.

— Реймонд, смотри, кто пришел!

Старик тут же поднялся из-за стола, сияя улыбкой, и радостно пожал Элнер руку:

— Ну, здравствуйте, миссис Шимфизл, добро пожаловать! Дороти меня предупредила, что вы сегодня придете. Садитесь, пожалуйста, устраивайтесь поудобнее, и простите за беспорядок. — Он обвел рукой комнату, сплошь заваленную картами, бумагами и папками. — Я стараюсь поддерживать чистоту, но, как видите, не очень получается.

Пока он освобождал для Элнер кресло, Дороти заметила:

— Уму непостижимо, как он умудряется что-то находить в этом хаосе.

— Ничего страшного, — отмахнулась Элнер. — Видели бы вы, что у меня дома творится!

По пути к креслу Элнер с тайной радостью отметила про себя и чашки из-под кофе на полу, и пыль на книжных шкафах; недаром она подозревала, что даже боги бывают грязнулями. «То-то Норма удивится, когда увидит!» — подумала Элнер. Она обвела взглядом комнату: одна стена увешана фотографиями малышей, а на угловом диванчике у окна дремлет толстая черно-белая кошка — вылитая Пробка, что любила спать на подоконнике обувной мастерской «Кошачья лапка» в центре Элмвуд-Спрингс.

Устроившись в кресле напротив, Дороти обратилась к Реймонду:

— Милый, у Элнер есть пара вопросов. Лучше нам, пожалуй, побеседовать втроем.

Реймонд откинулся в кресле, снял очки.

— Конечно, с радостью вам отвечу, миссис Шимфизл.

В эту минуту взгляд Элнер упал на золоченую табличку на краю стола, с надписью «Высшее существо», и Элнер задумалась: как же его называть? Чтобы уж наверняка не ошибиться, она спросила:

— Вас так и называть, «Высшее существо»?

Реймонд уставился на нее озадаченно.

— Как, простите?

Элнер указала на табличку:

— Как здесь написано.

Реймонд протянул руку, развернул табличку к себе и расхохотался.

— Это всего лишь для удобства — некоторым людям так больше по душе. — Он достал из ящика стола целую стопку табличек. — Вот… смотрите… Бог Отец… Будда… Мухаммед. Даже «Элвис Пресли» где-то завалялся, но лучше зовите меня просто Реймонд. — Он спрятал таблички в стол и улыбнулся: — Итак, миссис Шимфизл, что вы хотели узнать? Замечательный у вас, кстати, халат.

— Правда? — удивилась Элнер, оглядывая себя. — Ему лет сто, не меньше, трещит по швам. — Зато уютный, сразу видно.

— Что правда, то правда, — согласилась Элнер. Она сама удивлялась, до чего ей спокойно и уютно. Кто бы мог подумать, что предстать перед Создателем — такое удовольствие?

Поерзав в кресле, Элнер нашла позу поудобнее и с ходу приступила к «тайнам бытия»:

— Вас наверняка замучили такими вопросами, Реймонд, но мне эта загадка много лет покоя не дает.

— Ну? — подбодрил Реймонд.

— Что появилось раньше — курица или яйцо?

Реймонд взглянул на нее недоуменно и снова расхохотался.

— Простите, что смеюсь некстати, миссис Шимфизл, редко кто начинает с этого вопроса. Правильный ответ — яйцо.

Настал черед Элнер удивляться.

— Яйцо? Точно?

— А как же. — Реймонд кивнул. — Нельзя ставить телегу впереди лошади. Следовательно, все яснее ясного: чтобы цыпленок вылупился, нужно яйцо.

Элнер приуныла.

— Ну и ладно. Хорошо хоть, я не стала звонить Баду с Джеем. Что ж, век живи, век учись. — Элнер переглянулась с Дороти. — А второй вопрос можно задать?

Первой отозвалась Дороти:

— Вопросов можно задавать сколько угодно — правда, Реймонд?

— Конечно! Затем мы здесь и собрались… Вперед, миссис Шимфизл!

— В таком случае, второй вопрос: в чем смысл жизни?

Реймонд, задумчиво кивнув, повторил:

— В чем смысл жизни… гм… дайте подумать. — Он подался вперед, сцепил руки, заглянул Элнер в глаза. — Хоть убейте, не знаю, миссис Шимфизл.

— Тебе все шуточки! — одернула его Дороти. — И объяснила Элнер: — Он у нас большой любитель поддразнить.

Реймонд засмеялся.

— Ладно, шутки шутками, а если серьезно, то как бы объяснить проще и понятней… Жизнь — это дар.

Дороти улыбнулась Элнер.

— Наш подарок вам, с любовью.

— Дар? — призадумалась Элнер. — Что ж, очень мило, и спасибо вам за него. Не знаю, как другим, но мне очень нравилось жить, я каждой минуте радовалась, с первого до последнего дня.

Реймонд отвечал:

— Знаем, миссис Шимфизл, вы любили жизнь как никто другой, и мы счастливы. Ведь так все и было задумано, вам на радость. Верно, Дороти?

— Безусловно, — с улыбкой подтвердила та.

Элнер изумленно покачала головой:

— Вот ведь странное дело: столько лет люди бьются, ищут смысл жизни, — а надо просто радоваться, и все.

— Правильно, — кивнул Реймонд. — Видите ли, миссис Шимфизл…

— Зовите меня, пожалуйста, Элнер.

— Спасибо. Видите ли, Элнер, жизнь намного проще, чем кажется людям.

— Точно! — весело отозвалась Дороти. — Проще не бывает.

Реймонд повернулся, снял со стены большую картину с изображением карнавала — сотни цветных огней вдруг засияли на полотне, зазвучала живая музыка — и продолжал:

— Понимаете, Элнер, жизнь похожа на американские горки: то вверх, то вниз, то ухаб, то поворот.

— А-а! — подхватила Элнер. — Значит, надо вдохнуть поглубже и получать удовольствие.

Реймонд поддержал ее:

— Вот именно. Только вот в чем дело… большинству людей кажется, будто они за рулем, и они так стараются управлять, что пропускают все самое интересное.

Элнер повернулась к Дороти:

— Жаль, Норма вас не слышит. Вот уж кто вцепился в руль мертвой хваткой. Не мешало бы ей расслабиться чуток.

— Совершенно верно. — Реймонд стал сворачивать картину. — Ну как, — поинтересовался он, — озадачил я вас? Совсем не такого ответа вы ждали?

— Пожалуй, нет… Я догадывалась, что на самом деле так и есть, но не знала точно. С курицей и яйцом промахнулась — зато здесь я была на верном пути. Вы нам желаете счастья.

— А как же! — согласился Реймонд. — Разве стали бы мы так стараться, чтобы сделать людей несчастными, Дороти?

— Нам такого труда стоило все это придумать! — добавила та. — Все большое и тяжелое создал, конечно, Реймонд: планеты, горы, океаны, слонов. А я — пруды, озера, мелких зверушек. Собаки и кошки — мое произведение… правда, здорово вышло?