Григорий Ряжский - Дом образцового содержания

– Это, простите, миссис Мирская?

– Именно так, милая, – подтвердила Роза Марковна.

– Меня зовут Сильвия Хостман, я вице-президент нью-йоркского Метрополитен музея.

– Очень приятно, голубушка, – ответила Мирская. – Это очень приличный музей.

– Дело в том, миссис Мирская, что не так давно были опубликованы мемуары писателя и журналиста Антуана Форестье. Там есть воспоминания о его отце, французском архитекторе Эжене Форестье.

– Любопытно, – оживилась Роза Марковна. – И что же он пишет?

– Он вспоминает о том, что отец рассказывал ему, как великий Пикассо в его присутствии подарил русскому архитектору Сене Мирскому свою работу «Женщина с гитарой». Это было в Париже, в тысяча девятьсот четырнадцатом году.

– Это истинная правда, дорогая моя, – согласилась старуха. – Именно так все и было.

– Мы хотели бы узнать, – с волнением в голосе произнесла Сильвия Хостман, – быть может, она до сих пор принадлежит вашей семье? Она всегда считалась утерянной, но я хочу, чтобы вы знали – это шедевр мирового значения.

– Разумеется, голубушка, – удивилась Мирская. – А где же ей быть еще, как не в доме Мирских?

На том конце возникла пауза. Слышно было лишь, как дрожит электрический воздух в промежутке между Старым и Новым Светом. Затем вице-президент заговорила снова:

– Миссис Мирская, я хочу сообщить вам, что мне поручено вступить с вами в переговоры о приобретении нашим музеем этой выдающейся работы. Мы готовы предложить вам огромную сумму в случае, если вы будете согласны не отдавать ваш шедевр на аукцион Кристи или Сотбис. Речь идет о десятках миллионов долларов.

Роза Марковна улыбнулась:

– А почему вы решили, милая, что я непременно хочу избавиться от этой картины, пускай даже за большие деньги? Мне в этом году сто лет, голубушка, и я ни разу не помышляла о таком странном поступке. И потом… – она пожала плечами, – у меня два праправнука, между прочим, Ринат Галимзянович и Петро Галимзянович, оба Хабибуллины и оба Мирские. И у них великие планы. И я хочу, чтобы все мои картины остались в доме, «Женщина с гитарой» в том числе. А захотите полюбоваться на нее – милости прошу, всегда напою чаем с чем-нибудь сладким. Всего хорошего, любезная.

Она положила трубку, глянула на себя в зеркало, поправила воротничок и крикнула в столовую, туда, где остывал семейный чай:

– Уже иду, родные мои! Я уже здесь!

Москва – Торонто – Москва,

2004 год