Владимир Спектр - Русский жиголо

Я заходил во все бутики и примечал все понравившиеся мне вещи в надежде, что скоро, как бы невзначай, приведу сюда Веронику и смогу получить что-нибудь в качестве подарка. Где-то в глубине души уже бултыхалась эта сраная горечь, только я не обращал на нее внимания, на эту печаль. Странно, ведь депрессия не так часто посещает меня, ну надо же, чтобы именно сейчас и здесь, на отдыхе…

Я заходил во все новые и новые магазины и никак не мог понять, что гложет меня, осознание своего полнейшего ничтожества или еще что…

Под конец я совсем устал от безделья и наваливающейся тоски, на меня снизошло совсем уж мрачное и грустное настроение. Я отчего-то вспомнил Лену, новую секретаршу Вероники, которая помогала мне оформлять визу. Я вспомнил, как она меня ждала у посольства, как искренне обрадовалась положительному решению.

На ней была короткая белая безымянная куртка и светло-голубые джинсы. Она вообще была одета донельзя просто, так просто, что мне даже было немного не по себе идти рядом с ней, но потом, чуть позже, я вдруг перестал обращать внимание на эту ее одежду, просто шел рядом, весело болтая и думая только о том, что говорил.

Я вспомнил, как мы зашли с ней во «Френч кафе», что в Смоленском пассаже, она выпила тогда только минеральную воду без газа, а я апельсиновый фреш. Мы немного потрепались на отвлеченные темы, вроде того же идиотского Джеймса Бонда, что я смотрел с Вероникой, туристических поездок в страны Западной Европы и еще какой-то ерунды.

Я не сводил взгляда с ее изумрудных глаз и неожиданно для самого себя поинтересовался, не линзы ли у нее. Оказалось, что нет, это естественный цвет ее глаз. Я даже немного расстроился, такие проколы для меня редкость, а Лена, похоже, в который раз смутилась. Нет, ну надо же, есть еще девушки, способные так мило смущаться!

Гадкий латте тем временем кончается, а вместе с ним иссякает и мое терпение. Я, в который уже раз, хватаюсь за мобильный телефон и набираю Веронику. Если так и дальше пойдет, то, боюсь, наш отпуск вряд ли приведет к положительному результату.

«У меня уже нет сил выносить все это», – думаю я, слушая нескончаемые трели гудков.

Вероника не подходит. Естественно, она не подходит, все это вполне в ее стиле.

Business is first! А я, простите, на каком сраном месте у нее нахожусь я?!

От нервного напряжения слегка дрожат руки, появляется даже боль в висках. Я закрываю глаза, провожу рукой по лбу, качаю головой из стороны в сторону. Боль потихоньку рассеивается.

«Спокойно, спокойно! Не хватает еще самостоятельно превратить поездку в кошмар. Плевать, в конце концов, я всегда знал, что она трудоголик, фактически больной человек. Может быть, это как раз и неплохо. Стоит попробовать устроить с ней свою судьбу. Пусть проводит на работе все свое время. Пусть даже трахается со своей работой. Чем больше она будет занята, тем свободнее я буду себя ощущать. Я просто буду рядом, поддержка и опора в минуты грусти и мгновенья радости. Вторая половина. Со всеми вытекающими правами. Спокойно! Надо постараться расслабиться, насладиться сменой обстановки, этим прекрасным городом. Все в порядке, в порядке. Мне еще не так много лет, пусть я пока ничего не добился, пусть я растратил молодость зря, есть еще время наверстать упущенное, стоит только развести Веронику на ресторан. Стоит только получить немного денег на открытие ресторана, и я смогу подняться, показать всем, на что я способен, доказать, что я не пустое место. Чертовы знаменитости выстроятся в очередь, чтобы получить у меня столик. Куколки с длинными ногами и вот такими сиськами будут виться вокруг меня роем. Журналисты оборвут мой телефон, чтобы взять интервью. Фридкес, Шевалье и даже Ник Найт устроят мне фотосессии. Спокойно, спокойно, все еще можно исправить, в конце концов, я жив, здоров, и у меня есть голова на плечах», – я глубоко вздыхаю, медленно открываю глаза и с удивлением обнаруживаю, что прямо передо мной сидит какой-то сумрачный худосочный лысоватый тип лет сорока в сером линялом плаще.

Его лицо словно изъедено оспой, бесцветные глаза смотрят холодно и в то же время насмешливо, а в руках он вертит мятую пачку Silk Cut.

– Sorry? – говорю я довольно неприязненно и надменно.

– Дерьмово, что здесь курить нельзя, – отвечает тип на чистейшем русском, – что за кофе без сигаретки, а?

Я впадаю в легкий ступор и уныло и в то же время ошалело таращусь на этого лысого придурка.

«Неужели опять сокурсник, одноклассник или что-нибудь в этом роде? – думаю я, тут же отметая эту возможность. – Не может быть. Он очевидно старше. И почему в Лондоне? Так кто же это такой? И как этот придурок догадался, что я его соотечественник? На лбу у меня это точно не написано, слава богу, хоть одним-единственным моим достижением на сегодняшний день является внешность и чувство стиля. Я всегда выгляжу как парень с картинки, я всегда больше похож на северного итальянца, чем на измученного бытом Селивана…»

Словно прочитав мои мысли, лысый представляется:

– Тимофей, – и протягивает мне руку.

Я с опаской поглядываю на нее, руки не подаю и вместо ответного представления спрашиваю:

– Мы знакомы?

Тимофей улыбается, вернее, вымучивает кривую ухмылку, обнажающую мелкие желтые зубы:

– Нет, – и убирает свою кривоватую лапу.

– Тогда простите, но у меня сейчас не так много времени, – говорю я и собираюсь подняться.

Места мало, я хочу выйти из-за стола, но надо, чтобы этот лысый тоже поднялся и пропустил меня.

– Мы не знакомы, – говорит он негромко, даже и не пытаясь привстать, – но это лишь пока. Я вот, например, тебя уже охуенно хорошо знаю. Так что, как бы ты ни торопился, Филипп, все же придется немного задержаться.

– Откуда вам известно мое имя? – наверное, я выгляжу немного испугано, но что тут поделаешь, не каждый же день в чужой стране вас достают мерзкого вида лысеющие земляки-незнакомцы.

– По роду деятельности я многое знаю, – лысый снова усмехается и продолжает, – ты только не волнуйся так, а? Все в порядке. Здесь такое неудобное место. Не покурить, не выпить. Давай переползем в паб и ебанем пивка, а?

«Ага! Делать мне больше нечего, как с такими вот маньяками по пабам шататься!»

– Извините, у меня действительно практически нет времени. Говорите, что вам нужно, и разойдемся. Я слушаю.

– Ого! – Тимофей разводит руками, словно удивляясь. – А я и не ожидал, что ты такой борзый. Можешь за себя постоять, да, парень? Да?!

Последнее слово он практически выкрикивает, злобно и пронзительно, сидящие за соседним столиком туристы оборачиваются в нашу сторону.

Тимофей машет им рукой и криво улыбается:

– Hi!

Он снова поворачивается ко мне:

– Все это херня. Делать тебе сейчас абсолютно нечего: и мамочка твоя никак трубку не берет, и идти тебе особенно некуда. Так что ты уж не откажи в любезности, пообщайся со мной. Заметь, пока что я просто прошу, и это общение в итоге может иметь положительные результаты для нас обоих, а не только для меня одного.