Эмиль Брагинский - Служебный роман

– Как себя чувствует кошка? – нежно улыбаясь, спросила Людмила Прокофьевна.

– Говорит, что хорошо, – так же нежно улыбнулся Новосельцев. – У меня появилась идея. Не пойти ли нам вечером в театр?

– Сто лет не была в театре. А на что мы пойдем?

– Какая разница? – доверительно прошептал Новосельцев.

Оба они засмеялись, как люди, между которыми – полное согласие.

Калугина направилась в приемную, а Новосельцев помчался доставать билеты.

Верочка выпучила глаза, увидев директоршу.

– Доброе утро, Верочка! Как я вам нравлюсь? – поинтересовалась Калугина.

– Людмила Прокофьевна, вы изумительно смотритесь и даже похорошели!

– Догадайтесь, почему я опоздала? – засмеялась Калугина. – Проспала! Первый раз в жизни! А как вам прическа? – И она закрутилась перед Верочкой.

– Умереть – не встать! – восторженно одобрила Верочка.

– Я тоже так думаю! – весело сказала Калугина. Она потянулась всем телом. – Не хочется, но все-таки надо идти руководить!

Из своего кабинета в приемную вышел Самохвалов.

– Добрый день, Людмила Прокофьевна. Вы сегодня прекрасно выглядите!

– Так я теперь буду выглядеть всегда! – с вызовом заявила Калугина и удалилась к себе.

– Верочка, вы, как правило, в курсе... что происходит с Людмилой Прокофьевной? – полюбопытствовал Юрий Григорьевич.

– Разве вы не слышали? У нее роман с Новосельцевым. Об этом все знают.

– Служебный роман! – усмехнулся Самохвалов. Секунду он помедлил. А потом решительно зашел к Калугиной.

– Что у вас нового, Юрий Григорьевич? – кокетливо спросила Людмила Прокофьевна, глядя на себя в зеркальце. Она это делала точно так же, как рядовые сотрудницы ее учреждения.

– Сослуживцы обсуждают только одну новость... – вкрадчиво произнес Самохвалов.

– Какую? – беспечно повернулась к нему Калугина.

Самохвалов притворился, что колеблется.

– Впрочем, лучше об этом не говорить... хотя... вы все равно узнаете...

– Продолжайте, продолжайте...

– ...Одним словом... как бы это назвать... – Самохвалов осторожно подбирал слова. – Ходят слухи, что Новосельцев за вами ухаживает...

– Это правда! – гордо сказала Людмила Прокофьевна. – Ну и что?

– Нет, ничего. Но это вас компрометирует.

Калугина рассмеялась:

– У меня такая безупречная репутация, что меня давно пора скомпрометировать.

– Вам не все известно... я должен предостеречь... – Самохвалов изобразил, что заинтересован каким-то документом. – Помните, вы были у меня дома? Он тогда-то и решил за вами приударить, это его выражение... Чтобы получить место начальника отдела... не хочу его чернить... он справится, человек способный, а понять его легко, солидная прибавка к зарплате и честолюбие к тому же... – Тут он нанес последний, главный удар. – Вам может показаться, что это я выдумал ему в отместку, но некоторые детали узнать я мог только от него... например, как он с вами про грибы разговаривал...

Калугина замерла.

– Простите, пожалуйста. – И Самохвалов тихо вышел из кабинета.

Некоторое время Калугина оставалась одна. Она с трудом сдерживалась, чтобы не зареветь. Потом она сняла с себя шарфик, серьги, кольцо с пальца. Потом нажала на кнопку селектора:

– Вера, зайдите ко мне! Захватите блокнот!

Верочка взяла блокнот и вошла к Калугиной.

– Я хочу продиктовать приказ, – угасшим голосом сказала Калугина.

Верочка уселась, приготовилась стенографировать.

– Записывайте! Назначить начальником отдела легкой промышленности... с окладом, согласно штатному расписанию. Подпись моя.

– Извините, но вы не сказали, кого назначить?

– Разве? – И Калугина медленно продиктовала: – Новосельцева Анатолия Ефремовича.

В зал вбежал Новосельцев, ринулся прямо в приемную. Верочка уже вышла из кабинета и печатала на машинке приказ. Новосельцев влетел в кабинет Калугиной.

– Вот и я! – запыхавшись, воскликнул радостный Анатолий Ефремович.

– Присаживайтесь, товарищ Новосельцев! – сухо сказала Калугина.

Новосельцев растерянно присел на стул.

– А я билеты достал, только не в театр, а в цирк. Вы любите цирк? Я, например, очень.

– Товарищ Новосельцев, хочу вас поздравить! Я долго подбирала кандидатуру... – официально заговорила Калугина. – Вы – решительный, знающий, энергичный... – она горько подчеркнула следующее слово, – предприимчивый, еще какой предприимчивый... короче говоря, я уже подписала приказ о назначении вас начальником отдела...

– За что? Чем я вам не угодил?

– Вы отказываетесь? – брезгливо спросила Людмила Прокофьевна.

– Нет, но не хочу, чтобы вы назначали меня таким тоном!

– Другого тона вы не заслуживаете! – непреклонно ответила руководитель учреждения.

– Что случилось, пока я бегал за этими билетами? – жалобно простонал незадачливый Анатолий Ефремович.

– Это случилось много раньше, и я отдаю дань вашей изобретательности.

Новосельцев был совершенно подавлен.

– Я ничего не изобретал...

– Не скромничайте! – Калугина не могла больше сдерживаться. – Приударить за мной, чтобы получить должность...

– Я чувствовал, что все плохо кончится, – убитым голосом пожаловался Новосельцев. – Я не имел права начинать за вами ухаживать ради карьеры. Но я же не знал тогда, что полюблю вас! Я был так далек от этого, вы себе даже не представляете!

Признание Новосельцева доконало Калугину.

– Вы страшный человек, Новосельцев.

– Это я-то? – печально покачал головой Анатолий Ефремович.

– Вы, вы! Ваше поведение ничто не может оправдать. А вы, по-моему, даже не понимаете, что поступили омерзительно.

– Но у меня есть смягчающее обстоятельство – я вас люблю... – очень тихо сказал Новосельцев.

– Я вам не верю!

– А Самохвалову поверили... – Новосельцев догадался, откуда был нанесен удар.

– Идите работайте! У вас новая, интересная работа. – Калугина отвернулась и говорила, глядя в окно: – Она потребует от вас много сил. Вы же добились, чего хотели.

– А как же цирк? – ни к селу ни к городу спросил Новосельцев.

– Цирка мне хватает в жизни!

Новосельцев медленно поднялся со стула и побрел к выходу.

– А может быть... – остановился в дверях Анатолий Ефремович.

– Нет! – отрезала Калугина.

– Тогда я отказываюсь от должности, она обходится мне слишком дорого!

– Опять врете! – устало проговорила Людмила Прокофьевна.

– Мне сейчас не до вранья.

– Меня эти нюансы больше не интересуют.

– Хорошо, ладно, – угрожающе произнес Новосельцев. – А где приказ?

– У секретаря.

Новосельцев вышел в приемную, где Верочка, как всегда, болтала по телефону.

– Верочка, Людмила Прокофьевна сказала, чтобы я взял приказ о моем назначении, – сказал Новосельцев.

– Пожалуйста!

Новосельцев взял приказ, прочитал, спокойно скомкал его и кинул в мусорную корзину. Потом схватил со стола чистый лист и принялся что-то писать.