Эмиль Брагинский - Сватать надо зимой!

– Своеобразно вы меня подаете! – усмехнулась Леля.

– Не учи ученого! – огрызнулась Ирина Николаевна. – Я, когда в больнице лежала, поражена была, какая Леля душевная медсестра. Ты, Сережа, встречал современных девиц с душой? Нет, не встречал. А Леля, она с душой!

– Пельмени я доел! – доложил Сергей.

– А насчет худышек, Сережа, – продолжала вещать Ирина Николаевна, не обращая внимания на патологический аппетит племянника, – худышки, они такие страстные! Которые в теле, тем за худышками ну никак не угнаться, ты ведь к тому же еще не знаешь, какая это прелесть – косточки перебирать!

Леля вмешалась с иронией:

– Вы поосторожней, Ирина Николаевна, а то Сережа сейчас же на меня накинется!

– Не надейтесь! – пробормотал Сергей, рот его был набит салатом с креветками.

– А я так надеялась, – притворно вздохнула Леля, – к тому же обстановка располагает.

– Нет, не располагает! – забеспокоилась Ирина Николаевна. – Постель трогать нельзя, она забронирована для зубных врачей. У них в нашем городе, как его, симпозиум!

– Симпозиум в постели? – Леля состроила невинное личико.

– Да ладно тебе! – улыбнулась Ирина Николаевна и сняла телефонную трубку, потому что телефон звонил: – Дежурная слушает!.. Сейчас, – и, положив трубку на рычаг, извинилась: – Начальство вызывает… – И исчезла.

– Шикарно ваша тетя меня рекламировала, верно? – с вызовом произнесла Леля. – И пекарь я, и секс-бомба я, и соблазнительно тощая, как глиста, тоже я.

– Глиста, она длинная! – возразил Сергей.

– Я исключение, я короткая глиста!

– Да ладно вам, – примирительно сказал Сергей, которому уже явно надоело это сватовство, и вообще он сладко поел и откровенно хотел спать, не удержался, зевнул. – И не тощая вы, а скорее стройная. – На лице его было горе.

Но Лелю это не растрогало. Она уже завелась, а женщина, которая завелась, остановится только тогда, когда завод кончится.

– Господин купец, желаете подробнее осмотреть товар, который вам подобрала родственница? Может, подойдете поближе, потрогаете, пощупаете?

– Прекратите! – попросил Сергей и даже поморщился, как от едкой зубной боли. – Пожалуйста! – добавил Сергей, как-то вяло добавил, понимая, должно быть, что Леле надо выговориться, а ему терпеть. Но того, что последовало, Сергей никак не ожидал, а если бы ожидал, то сбежал, наверняка сбежал бы.

– Не хотите меня щупать, – Леля выпрямилась, – так я вам стриптиз устрою!

– За что? – простонал Сергей. – Что я вам сделал плохого?

– Смотрите в оба, – командовала Леля, – не моргайте, ни одной детали не упускайте! Могу сначала верхнюю половину раздеть, потом нижнюю, а могу и наоборот. Вы какую систему выбираете?

– О Господи! – выдохнул Сергей.

– Вы почему уже так тяжко задышали? – удивилась Леля. – Я еще ничего с себя не сняла!

Сергей тоскливо опустил голову.

– Вы вроде стесняетесь? – продолжала Леля. – Чего на свете не бывает!

И, как попало, начала сбрасывать с себя одежду, один предмет за другим.

– Сколько на мне много всего…

– Остановитесь, – попросил Сергей, – остановитесь, пока не поздно!

– Жалко, музыки нету, полагается музыку запускать. – Леля откинула туфли в сторону. – Чтобы понять женщину, надо увидеть ее голой и внимательно рассмотреть – нет ли изъянов. Колготки снимать не буду – они прозрачные. Поднимите голову, храбрец!

Сергей голову поднял, но смотрел не на Лелю, а куда-то в пространство.

– А ну, не отворачивайтесь! – прикрикнула Леля. – Осталось последнее – лифчик. Внимание! Р-раз! – Леля сдернула лифчик, выпрямилась, развернула плечи и слегка отвела их назад, как делают профессионалки…

И только теперь заговорил Сергей:

– У вас гуськи пошли!

– Что? – не поняла Леля.

– Ну пупырышки от холода. Топят здесь плохо. Зачем вы себя унижаете? – В голосе Сергея не было нотации, только сочувствие, а точнее – жалость. – А раздеваться надо по любви, а не просто так, Леля!

А Леля… Леля всхлипнула, сначало тихо, а потом громче, а потом полились слезы, они потоком стекали с лица на голое тело. Сергей не выдержал, приблизился к Леле и стал гладить ее по плечу, стараясь ни в коем случае не задеть рукою грудь:

– Да ничего, с кем не бывает, все в порядке…

– Зачем я сюда явилась, – захлебывалась слезами Леля, – по глупости я пришла и от отчаяния! И цветы купила наперекор, понимаете?

– Ясное дело, – сказал Сергей.

А Леля продолжала исповедоваться:

– В этом городе я совсем одна! Приехала сюда учиться, больница мне комнату дала, вот я и застряла здесь. Окно у меня на стадион. О чем это я? – опомнилась Леля. – Что это вы меня голую гладите, кто вам позволил? И немедленно отвернитесь!

Сергей испуганно отпрянул и чуть не сшиб Ирину Николаевну, которая возвратилась в номер и остолбенела.

– Ой! – вскрикнула Леля. – Я раздетая! Что вы без стука входите! – И нырнула в кровать, прикрывшись пикейным одеялом.

– Вылезай из постели сейчас же! – потребовала Ирина Николаевна. – Я же предупреждала!

– Подумаешь, постель! – парировала Леля. – Перестелим!

Ирина Николаевна тяжело опустилась на стул:

– Вот это будьте-нате! Только я на минуту отлучилась, как ты уже, Леля, без ничего! Как это я махнулась, думала, ты другая, не современная! Сережа, прости!

– Прощаю! – сказал Сергей.

– А насчет постели – ты мне обещал, что не дойдет!

– И не дошло!

– Но к этому шло!

– Не шло к этому, я лучше знаю. Леля разделась для того, чтоб я разглядел ее достоинства!

– Ну и как, разглядели? – с интересом спросила Леля.

– Да! – тихо сказал Сергей.

– У нас в больнице лежал приезжий, – пустилась в воспоминания Леля, – славный такой – усы седые, бородка треугольником, он меня уговаривал к нему, в его город переехать. Я его месяц выхаживала, уколы ему делала три раза в день.

– За уколы он к тебе и привязался, – съязвила Ирина Николаевна, – лет ему сколько?

– Всего семьдесят два. Зря я с ним не уехала, не было бы моего сегодняшнего позора! Он мне телевизор подарил южнокорейский! – И безо всякого перехода Леля потребовала: – Что вы тут расселись оба? Дайте мне наконец одеться!

– А чего тебе стесняться-то? – с насмешкой произнесла Ирина Николаевна. – Ты ведь тут уже разгуливала голышом!

– Ситуация была другая! Выйдите! – повысила голос Леля.

Сергей первым направился к выходу, но задержался, сказал:

– У тети Ирины в загашнике есть пирожные, а то совсем голодная вы!

– Спасибо! Выйдите! – ответствовала Леля.

Ирина Николаевна никак не могла прийти в себя и в коридоре, на своем рабочем месте, возбужденно говорила Сергею:

– С виду заморыш, а берет южнокорейскими телевизорами!

– А что? – пожал плечами Сергей. – У них хорошие телевизоры.