Ярослав Веров - Господин Чичиков

Артему подумалось, что, наверное, в солидных фирмах так и работают – решают невыполнимые задачи. Он был слишком молод, чтобы рассудить более здраво: потому у этого босса и есть вакансии, и всего четыре работника, что донимает подобными глупостями. Зато ему сразу положили оклад в двести долларов с возможностью роста.

Итак, Артем сидел за рабочим столом, пил кофе и вяло размышлял, как же подступиться к делу. Через час размышлений придумал, что хорошо бы использовать переносной жесткий диск, так называемый «чемоданчик». Чего проще – всю скользкую инфу держать на нем, а чуть что – выдергиваешь его и в окно или в унитаз. Успокоившись на этот счет, он неожиданно ощутил сонливость. Еще подумал: «Ты смотри, кофе, а спать хочу, перенервничал на новом месте». Опустил Артем голову на стол. Успел только подумать, что проблему данных можно решить по-другому, методом двух паролей, и уснул.

Тук. Тук-тук. Тук-тук. Что-то равномерно постукивало. Артем поднял голову. И поймал себя на интересном ощущении – словно он здесь, в этой комнате, в которой оказался в общем-то впервые, когда-то бывал, только, наверное, мебель стояла несколько иначе, может, другое время суток было, или другая пора года. В общем, что-то было по-другому.

Сидевший напротив сосед по комнате Потемкин выстукивал стены. Его рука каким-то непостижимым образом удлинялась, ударяла со звуком бильярдного шара о стену, отскакивала, как мячик, ударяла в противопожную стену… Сам же Потемкин имел постную, если не сказать, отсутствующую, физиономию и, казалось, нисколько не замечал, что выделывает его рука.

Потемкин подмигнул юному коллеге и спросил:

– Ну, как? Как оно?

Что «как», что «оно», Артем не уловил. Собрался было ответить, даже рот открыл, однако подумал: «А что я собираюсь сказать?» – и понял, что сказать ему нечего, а между тем разговор надо бы поддержать. Ему показалось, что поджарый Потемкин знает, что он собирался сказать, в то время как сам Артем не знал, что же именно.

– Это еще что, – продолжал Потемкин. – Пойдем, не такое покажу.

Артем послушно поднялся, они зашли в смежную комнату к плешивому Сычаге. Специалист по растаможиванию грузов занимался чем-то невообразимым и вместе с тем сродни тому, что делает человек, когда хочет убить время, как-то занять себя: скажем, постукивает карандашом по столу или напевает какой-нибудь навязчивый мотив. В общем, Сычага выворачивал себя наизнанку. Сначала наизнанку, а потом обратно, и так раз за разом. Сперва исчезала одежда, вслед за ней кожа вместе с волосами, обнажая неприятно-желтый подкожный жир, под которым обнаруживалось налитое кровью мышечное мясо. Потом оставалась одна кроваво-грязная масса. По образовавшейся поверхности плавали разноцветные, самых неприятных оттенков студенистые потеки; когда Сычага выворачивался обратно – на нем по-прежнему был сухой и чистый костюм.

Потемкин пояснил:

– Представь, что выворачиваешь шар наизнанку. Ведь невозможно, так?

И довольно улыбнулся. Сычага же хмыкнул; был он при этом в фазе полупогружения, то есть обозримы были только ребра и кишки.

Вошла секретарша Светочка. Не обращая на присутствующих никакого внимания, она принялась чертить пальцем на стенах, дверях, столах загадочные знаки. Знаки вспыхивали, переливались радужно и медленно растворялись.

Потемкин снова подмигнул и потянул Артема за рукав в третью комнату конторы, в бухгалтерию. Бухгалтерша Людочка с брезгливой миной вертела в пальцах зажигалку, тоже помеченную, наверное, той же Светочкой, радужным знаком. Одним словом, вела себя, как нормальный человек. Вдруг бухгалтерша размахнулась и запустила зажигалкой в окно. Окно было закрыто жалюзи. Зажигалка исчезла, должно быть, пролетела и сквозь жалюзи, и сквозь стекло. Потемкин, улыбнувшись, сообщил:

– Так умеет только наша Людочка. Она наш телепортер.

– Кто вы? – спросил Артем.

– Мы – сопутствующие, – ответил Потемкин так, словно этим все объяснил.

Артему стало все равно. Он зевнул и побрел в свою комнату. Но не дошел, потому что вдруг пропел мелодичный звонок – в контору пожаловал босс, и Артем проснулся. Он машинально глянул время на дисплее компьютера и присвистнул: проспал без малого четыре часа.

– Ну что? – с порога спросил Шкурченковв.

– Разбираюсь, – деловым, как ему казалось, тоном, ответил Артем. – Думаю, я знаю, как сделать. Надо…

– Ладно, работай, – перебил босс, а сам недовольно подумал: «Еще одного бездельника взял».

И принялся орать на Потемкина:

– Почему мне присылают отказы?! Я вам, бездельникам, деньги плачу не за то, чтобы мне отказы приходили! Где счет-фактура на контейнер из Бельгии?

– У Сычаги, – равнодушно пожал плечами Потемкин. – Я ознакомился и передал.

Босс ринулся в соседнюю комнату, и крик рвался уже оттуда. Потемкин же подмигнул Артему. Артем так и не понял, насчет чего на сей раз подмигнул Потемкин – насчет босса или того, что творилось во сне. Отчего-то казалось, что насчет второго. Наверное, казалось так оттого, что Потемкин чересчур равнодушно отнесся к эмоциям босса. А может, сон был слишком странным – странно пришел, странно оборвался.

– Тебе коньяка налить? – осведомился Потемкин, доставая из шкафчика бутылку и две рюмки.

В дверь заглянула бухгалтерша Людочка:

– Потемкин, дай огоньку! Я опять осталась без зажигалки…

А что же Чичиков? Наутро после «тюремной ночи» он, отоспавшись и плотно позавтракав, решил вновь ехать на морские купания. Степан с кислой миной уселся за баранку «Мерседеса», Чичиков расположился, по своему обыкновению, на заднем сиденье, и они покатили из города. В дороге Чичиков изучал вырезки и заметки из «Мышкиной» папки.

Чичиков во всем любил порядок и уделял много внимания мелочам. Если бы он жаловал французских мудрецов с их любовью к м аксимам, он бы и сам сочинил нечто наподобие короткого выразительного девиза, скажем – «мелочи – это все!», или посложнее – «мелочи – всегда больше, чем мелочи!». Так вот, он стал искать римскую цифру два, которой должен был быть помечен раздел, следующий за тюремным. Ее не было! «Мышка» старательная, но несобранная», – укорил он мысленно безымянную составительницу досье и углубился в чтение.

Читая, Чичиков то и дело хмыкал, чмокал, цокал языком – столько жалкой дребени происходило в этом городишке. Какое-то уфологическое общество, какие-то контакты с пришельцами из иных миров с похищениями тележек для покупок в супермаркете «Золотой бум»… Технологический университет поражал воображение городского обывателя то прорывом на мировой рынок высоких технологий, то таинственными экспериментами с какими-то «вращательными полями» и чудесными явлениями, их сопровождающими, то новыми, небывало вольными правилами поступления. Чичикова из всех чудес Технологического университета позабавило лишь наглое им присвоение себе звания «академический» да отчет об экспедиции в Гималаи, где на высоте восьми тысяч метров был водружен флаг Технологического. Альпинист, бывший выпускник, чертыхался, рассказывая, как он пер на себе этот символ альма-матер там, где каждый грамм тянет на десять тонн.