Анастасия Гостева - Travel Агнец

Я сижу на камнях над Гангом, вода журчит и заворачивается в бурунчики, ночной ветер уносит дневные запахи, сверху доносятся истерические крики и металлические удары, кто-то стучит палками по железу — индусы прогоняют спускающегося с гор дикого слона, я смотрю, не моргая, в центр водоворота, он растет, расширяется, захватывает меня, почему-то я знаю, что мое путешествие завершилось, все что будет — будет в другом месте и времени. Что-то кончилось здесь и сейчас… Телефонный разговор, крики пьяных и счастливых людей, которым я никогда не смогу объяснить, что такое — Индия, и которые будут кивать, будут многозначительно смотреть, будут понимающе слушать, которые знают все про всех, которые очень хорошие, замечательные, навсегда чужие… теперь… это Настя, она звонит из Индии… а у Димки родился сын… как там, Настя?.. Мне хочется повесить трубку, просто повесить трубку… Огромным пепельным помпоном висит над горами туча, и навстречу этой туче поднимается из недр меня такое же неоформленное дымчатое облако чувств, которым нет названия, но у которых есть цвет — цвет бирюзы и лазури, глаз дракона и перьев Феникса…

Я хожу с синяками и кровоподтеками после сеанса массажа, сделанного электриком, заодно поменявшим перегоревшую лампочку и починившим душ, Лешка глотает очередные порции чудодейственных индийских снадобий, призванных облегчить страдания его желудка практически уже в этом воплощении, мы не нарадуемся на качество сервиса в отеле «Rajdeep». По ночам, в гулкой холодной пустоте его железобетонных келий, мы чувствуем себя первыми поселенцами на космической станции, только что выведенной на орбиту, только начинающей работу, наполовину не отлаженной и неуправляемой, или, наоборот, последними людьми на Земле, в огромном урбанистическом небоскребе, на сороковом этаже, и мы лежим на кроватях, покрытых яркими индийскими простынями, и прислушиваемся, как гудят и двигаются сами собой лифты, скрипят паркетные полы, разъезжают по коридорам сервировочные столики из ресторана, глухо тараня двери…

Ты смотрел «Расколотое небо» Бертолуччи? Да, конечно. А ты бы хотел поехать в Африку? Знаешь, мне всегда казалось, что на самом деле я должна была родиться в Африке, дочерью вождя какого-нибудь племени. Просто поскольку я родилась зимой, в начале месяца, на небе была кутерьма — годовой отчет, месячный отчет, квартальный отчет — и мою душу отправили по ошибке в Россию. Нет, не хотел бы. У меня друзья жили в Африке. Они говорят, там все очень жестко. No friendly people. Absolutely. [74] Совсем нет приветливых людей. Абсолютно (англ.). Такие здоровенные черные ребята, у которых в мозгах что-то свое, отдельное. А потом, там же всякие черные культы, вуду, они могут все что угодно сделать с человеком даже по фотографии, на каком угодно расстоянии. Это тебе не Тантра. Тут, в Индии, можно найти все климатические зоны. Все, что хочешь — джунгли, пустыни, океан, дворцы, бамбуковые деревни, тигры, слоны, саванны, города. Никакой

Африки не нужно… Мы курим в темноте, под расколотым потолком, и вентилятор закручивает в свете фонарика цветные спирали, уносящие нас к…

Мы хотим поехать в Раджаджи парк покататься на слонах. ОК, мэм, нет проблем, двадцать четыре часа… ОК, просто скажите, сколько стоит и как туда добраться. Нет проблем, мэм, мы закажем такси, вы должны выехать в семь утра, мы разбудим вас в полшестого… Я просыпаюсь в семь от музыки и песен за окном, расталкиваю спящего охранника, охранник будит электрика-массажиста, бабка за дедку, дедка за репку, электрик приводит заспанного управляющего: нет проблем, мэм, что вы хотели? Мы работаем дв… Я мило улыбаюсь. Я — сама корректность. Я обожаю фруктовый салат с грибами. Я ждала, что нас разбудят, я хочу поехать в Раджаджи парк, я жду такси через десять минут, я в восторге от их расторопности и компетентности… Ах, парк! Ну конечно, мэм! Гупта нас проводит на остановку такси. Гупта, естественно, брат электрика, естественно, у них еще десяток родственников, естественно, все они к нашим ус… Я хочу в РАДЖАДЖИ ПАРК!!!

Сонный Алексей греется на солнышке и курит. Мы ждем такси. Мы ждем пятнадцать минут, сорок минут, полтора часа. Гупта то и дело бегает по окрестностям, в поисках белого «Ambassador» с нужным номером. Периодически приезжает на велосипеде очередной брат, чтобы осведомиться, как мы себя чувствуем, и заверить, что такси сейчас приедет. Мы расслаблены. Мы совершенно расслаблены. Мы получаем удовольствие. Мы действительно получаем удовольствие.

Мимо топают в один из бесчисленных медитационных центров скорбные европейцы. От чакр, раскрывшихся у них на коленках, исходит сияние. Третьи глаза проницают насквозь запредельные миры. Европейцы складывают руки лодочкой в приветствии, снимают туфли, склоняют головы, они серьезны и благонравны. Они впервые за долгие годы поняли…

Хихикающие индусы радостно сдвигают туфли к дверям, радостно кивают головами, радостно выпроваживают всех в зал для медитаций, радостно перепихиваются и переталкиваются. А что делать, когда просветление уже обретено? Теперь можно и поразвлечься!.. Самое смешное, мы на самом деле получаем удовольствие!.. Проходят с песнями, как на пионерском параде, шеренги кришнаитов. Трое строителей носят бетон в алюминиевых тазах, водрузив их на головы. Виноватый Гупта приводит таксиста. Таксист ждет нас уже полтора часа немного не там, где понял Гупта. Мы можем ехать. Правда, теперь мы вряд ли покатаемся на слонах, но зато мы объедем окрестности на машине. Они принимают нас за идиоток? Ну что ж, от этого тоже молено получить своего рода удовольствие…

Даже видов, открывающихся из окон нашего белого монстра, достаточно, чтобы понять — Лешка прав. Б Индии можно найти все. Мы едем по песчаной дороге, со всех сторон — неизвестные гигантские деревья — все оттенки зеленого, изумрудного, желтого, коричневого, бежевого, салатного, шевелятся, вибрируют, дышат, шершавые и гладкие, ровные и шишковатые, водитель то и дело вертит головой по сторонам — высматривает животных.

171

Машина выезжает к засохшему руслу реки, и дорога становится ухабистой и неровной… Справа отвесно вздымаются песчаные склоны с кустарниками, из последних сил балансирующими на краях обрывов, цепляющимися за землю воздушными корнями, слева — небольшая прерия, низкорослые деревья, похожие на вишни, черные обезьяны смешно, по-собачьи, бегают на четырех лапах (руках?), желтая выжженная земля, покрытая лоскутами травы, мы снова въезжаем в коридор из деревьев и спустя пять минут попадаем в лощину с пасущимися оленями и косулями, вдали виднеются бамбуковые бунгало, сушится на веревках белье, мы готовы остаться здесь жить, мы трясемся на кочках, глазеем по сторонам, мы хотим видеть небо! Господи, убери эту железную крышу, мы хотим смотреть вверх!