Александр Закладной - Там, где наши сердца

Земля была теплой и приятно пахла. Котенок, которого, несмотря на возражения Тэлы, я засунул в рюкзак, наконец затих. За ним заснул и я.

Вот мы, все семеро.

Мы стоим, нахмуря брови, и смотрим в объектив фотоаппарата. Улыбаюсь только я и Илья, остальные хмурятся – яркое солнце слепит глаза.

Крайний слева на фотографии – Глеб. Он в темных очках, с бритой головой, в черном пиджаке и похож на тех бандитов, которых показывают в современных сериалах. В одной руке он держит сигарету, а другой обнимает за плечи Илью.

Илья стоит рядом с ним, как всегда. Он, пожалуй, и правда красавец. Во всяком случае, его мускулистое тело и мужественное лицо производят впечатление. Илья смотрит на Лешу и улыбается.

Третий слева – я. Я присел на корточки и усмехаюсь. Мои волосы взъерошены – дует ветер.

Около меня стоит Денис в своей неизменной джинсовой куртке. Его брови нахмурены больше обычного, и от этого он кажется очень сердитым.

Кирилл стоит почти в центре. Он повернул голову к Максиму и что-то ему говорит, поэтому на фотографии у него раскрыт рот и глупое выражение лица.

Предпоследний – Леша. Он тоже сидит на корточках, но опустил голову вниз, и его лицо видно плохо. Зато хорошо виден большой серебряный крест, висящий на шее.

Крайний справа – Максим. Его волосы зачесаны назад, а на щеках – обычная для него щетина. На поясе у Максима пейджер, который он через несколько дней потеряет.

Вот мы, все семеро. На обратной стороне фотографии каждый из нас расписался, а я позже дописал к именам и фамилиям другие имена, которыми мы пользуемся гораздо чаще.

Глеб Краснецкий (Швед), Илья Баренко (Бар), Денис Аксенов (Шольц), Кирилл Марцев (Омар), Алексей Бельмудский (Бельмуд) и Максим Галзеров (Глайзер) – все они близкие для меня люди. Хотя… уже не все.

На поминках Кирилла, оказывается, произошло следующее.

Когда я ушел с Катей, Денис тоже стал собираться, но, поддавшись уговорам остальных, остался. Пьяный Глайзер все говорил о том, что Катя виновата в смерти Кирилла и что я поступил неправильно, уйдя с ней. Шольц заступился за меня, и Макс перенес свое раздражение на него. С этого все и началось.

Бар рассказывал, что они пытались остановить Глайзера, но скорее всего никто не пытался. Все залились водкой до краев, и никому не было ни до чего дела.

Шольц с Аней вышли на кухню, а Глайзер начал говорить о том, что Денис, мол, полный дурак, если не смог найти себе нормальную девушку, а привел какую-то ущербную. И добавил что-то типа того, что, впрочем, как объект для секса она его устраивает. Все это, конечно, в самых пошлых выражениях.

Я знал Максима два года и на сто процентов уверен, что это говорил не он, а водка в его теле. После я разговаривал с ним и убедился в этом. Хотя вины с него никто не снимает, и теперь наши отношения почти сошли на нет.

А Денис услышал его пьяное разглагольствование и, потеряв над собой контроль, ворвался в комнату. Но Глайзера уже понесло, и он, невзирая на присутствие Ани, повторил то же самое, еще более грубо. Аня расплакалась и убежала, а Шольц схватил со стола пластмассовую вазу и ударил ею Макса по голове. Скорее всего, Денис вообще дрался в первый раз в жизни.

Глайзер получил сотрясение мозга, а Шольц побежал за Аней. В этот момент я и вернулся. Первым делом я пошел к Денису, но как и ожидал, дома его не застал. Передав его тетке, чтобы он, когда вернется, обязательно позвонил мне, я с тяжелым сердцем ушел домой.

Почти до утра я не мог сомкнуть глаз, а когда, наконец, заснул, меня сразу разбудил телефонный звонок и мужской голос сказал, что мой отец, находящийся в Николаеве, потерял на работе сознание и с инфарктом доставлен в больницу.

Через час я уже ехал в рейсовом автобусе в Николаев. Там я прожил две недели у знакомых отца, а когда его выписали, вернулся с ним в Одессу.

Наступил сентябрь, и оказалось, что за время моего отсутствия произошло очень многое. Наша компания, в которой каждый был частью единого целого, полностью развалилась. Начало этому положила смерть Омара, а все остальное явилось следствием.

Шольц вернулся в Москву через неделю после моего отъезда. Много дней после проклятых поминок он не появлялся дома, искал Аню и, как я понял, так и не нашел. Где он был эти дни, я могу лишь гадать.

Когда Денис пропал, тетка позвонила его родителям в Москву, и отец Дениса сразу же прилетел сюда. Но Шольц вскоре вернулся, и отец, не желая ничего слушать, забрал его домой.

Глайзер вышел из больницы, но в компанию не вернулся. Я этому рад, так лучше.

Леша тоже куда-то исчез, говорят, связался с друзьями Глайзера – Серым и Герой.

Только Илью и Шведа я теперь изредка вижу. Я да они – вот и все, что осталось от нашей компании.

Недавно мы шли мимо дома Кирилла и, проходя через его двор, услышали, как одна из старушек, сидящих на скамейке, увидев нас, сказала:

– Вот, глядите. Это друзья того самого бандита из нашего дома, который людей убивал!

И другая бабка, испуганно покачав головой, произнесла:

– Да и сами небось такие же. Посмотрите – бандиты бандитами!

А мы только грустно усмехнулись.

Как же так получилось, что все отдалились друг от друга? Мы ведь были сплоченной командой, всегда и везде вместе. Все это исчезло куда-то, растворилось, так же, как и мои отношения с Лилит.

Когда я вернулся в Одессу, то на следующий вечер зашел к ней. Несмотря на поздний вечер, она меня ждала. Мне пришлось долго уговаривать ее мать – отец Лилит, к счастью, задержался на работе, и мое красноречие снова помогло – она отпустила Лилит со мной. Не помню куда, вроде бы на дискотеку.

Мой отец тоже приезжал на следующий день, и весь этот вечер принадлежал нам, полностью, без остатка. У меня дома мы устроили маленькую вечеринку для двоих, с мягкой музыкой и свечами. Закончилось все постелью. Это была наша первая ночь, и такого счастья, как тогда, я раньше не испытывал. Впрочем, первая ночь оказалась и последней.

Наутро за легким завтраком я спросил у нее, терзаясь сомнением:

– Я… Я – не первый?

Лилит поняла мой вопрос и вздохнула:

– Котик, поговорим об этом позже, ладно?

– Нет, – твердо сказал я, – давай сейчас.

Поджав губы, Лилит отложила в сторону вилку и бросила:

– Да, не первый.

В моей голове застучали злые молоточки.

– Ты лгала мне! – воскликнул я. – Все ложь, вранье…

– Выслушай меня, – спокойно сказала она. – Я хочу, чтобы между нами не было недомолвок. Вспомни тот вечер, когда я впервые пришла к тебе. Ты ведь помнишь, как все закончилось?

– Ну, – хрипло произнес я.

– Я решила, что ты… в общем, не тот человек, который мне нужен. А потом за мной увязался Олег…