Сью Таунсенд - Ковентри возрождается

— Да. Я улавливаю ноту сомнения в твоем голосе, жена.

— Это просто курам на смех. Кто производил вскрытие?

— Роджер Скиллет. Знавал его, когда учились в Оксфорде. Лентяй был отпетый, поэтому я сомневаюсь, чтобы за тридцать с чем-то лет работы в провинции его способности к дедуктивным рассуждениям значительно развились. Очень мило с его стороны тем не менее, что он прислал мне эти бумаги.

Еще накануне в обед Летиция ушла из своей конторы на Тависток-сквер и попыталась раздобыть игрушечного пластмассового солдатика. Однако продавец сообщил ей, что их больше не выпускают, тогда Летиция обзвонила друзей, из тех, кто не исповедует пацифизма и у кого есть маленькие дети. В конце концов одного солдатика она разыскала. И теперь он восседал на кухонном столе, среди объедков и грязной посуды. Над серьезной розовой мордашкой свисал беретик, лихо сдвинутый набекрень, ручки застенчиво сложены над бесполым пахом. Руководствуясь научными интересами судебной медицины, Летиция сняла с него крошечную маскировочную форму и лилипутские сапожки.

— Он очень мил, правда, муж? — Летиция взяла в руки голую куклу и помотала ее ножками. — Ведь ты же ни за что не убил бы большого мужчину, правда, миленький? — обратилась она к кукле. — Да конечно, нет. Ты же такой крохотуля, правда?

Она повернулась к мужу:

— Труп Фокса еще не увезли?

— Нет, пока в холодильнике. Очевидно, его печень представляет огромный интерес для ребят из лаборатории по изучению последствий алкоголизма. Собственно, прочитав отчет, я понять не могу, каким образом его организм вообще еще действовал. Жуткое состояние здоровья для человека, которому нет и сорока: легкие ни к черту, варикозные вены, геморрой, блокированные склеротическими бляшками артерии, молоткообразные пальцы стоп, тонкий череп, пониженный интеллект, хрупкие кости, перхоть, засорение околоносовых пазух, полипы в носу, эпидермофития стоп, ожирение, пиорея, инкарнация ногтей на пальцах стоп... небольшой ушиб основания черепа, нанесенный нашим милым солдатиком, но никакого серьезного вреда он не причинил. По-моему, наша Ковентри вовсе и не убила мистера Фокса, Летиция. Думаю, он себя убил сам. Апоплексия... Ободряющая новость, а?

Летиция игриво стукнула мужа голым солдатиком по затылку.

— Стал бы ты во все это вникать, если бы Ковентри была страшна как смертный грех, а, муженек?

— Возможно, и не стал бы, женушка, — признался У. Д.

Однажды, вернувшись с работы, Дерек увидел, как вдова Фокса Кэрол отпирает дверь своего типового дома и, собрав четырех дочек в стайку, загоняет их туда. «Мужественная малышка, — подумал он. — Надо пойти выразить ей соболезнование». Со времени ее тяжкой утраты прошло восемь дней. Дерек подошел к книжному шкафу и поискал «соболезнования» в справочнике по этикету викторианской эпохи под названием «Манеры и правила поведения в приличном обществе, составленные представителем аристократии», но там ничего не было сказано относительно того, как принято себя вести в случае, когда муж убийцы встречается со вдовой убитого.

— Будет видно по ходу дела, — решил Дерек; он вышел из дома, пересек улицу и постучался в дверь дома № 12. Ему открыла четырехлетняя Керсти Фокс.

— Твоя мамочка дома?

— Да, она в уборной.

Дерек сказал Керсти, что подождет у дверей. Наверху дернули за цепочку, раздался шум хлынувшей воды, и, тяжело ступая по узкой лестнице, Кэрол Фокс стала спускаться вниз. Когда она заметила Дерека, она было отпрянула назад, будто Дерек собрался налететь на нее с кулаками.

— Вы меня смерть как напугали, — сказала она.

Дерек поморщился; у нее был резко выраженный местный акцент. Собственный акцент Дереку почти удалось искоренить.

— Миссис Фокс, я просто хотел сказать, как мне бесконечно жаль...

— Да ладно, чего там.

— Вы, видимо, в полной депрессии.

— В чем?

— В депрессии.

— В чем?

— В депрессии.

Кэрол кивнула, полагая, что, согласившись, она быстрее от него отделается.

— Как малышки это перенесли?

Она понизила голос:

— Я им еще не сказывала, они думают небось, что он пока в отпуске, в Пензансе.

— Как, разве они не видели?.. Своими глазами? Разве они не оказались свидетелями зрелища?.. Того, что случилось...

— Ну, да, ясное дело, видали, но они ж не знали, что он помер. Они уж привыкли, что он на полу валяется и глаза закрыты. Он, знаете, сильно попивал.

— А вы-то как себя чувствуете?

— Кто, я? О, я хорошо; без него-то спокойно. Ваша жена мне прямо услугу сделала. Он же скоро меня бы прикончил. Я его ненавидела.

— Можно мне зайти на минутку, миссис Фокс?

— Но только я сегодня не успела прибраться, — сказала Кэрол, будто Дерек был инспектором из Министерства Чистых Домов.

— Мне нужно у вас кое-что узнать.

— Ладно.

Кэрол провела его в комнату, отшвыривая ногами с дороги различные предметы одежды. Маленькие дочки Фокса сидели на полу и ели из мисок кукурузные хлопья. На экране телевизора крупным планом показывали операцию на сердце. Дневная программа. Кэрол и Дерек сели за стол в дальнем углу комнаты. Дерек посмотрел в окно на сад Фоксов — серо-коричневый участок земли без единого живого растения. Бордюр составляли лишь поломанные кукольные коляски.

— Вы читаете какую-нибудь газету, миссис Фокс?

— Кто, я? Нет, он вот читал, а у меня с детьми хлопот полон рот.

Дерек вкратце сообщил Кэрол, что бульварные газеты намекают, будто у ее покойного мужа была связь с Ковентри. Знает ли Кэрол что-либо об этих предположениях?

— Кто, я? Да я ж говорю: у меня забот полон рот. Он каждый вечер уходил, но... недаром говорят, жена узнает последней, так ведь? — Кэрол отвела глаза к экрану и смотрела на пульсирующие артерии, пока Дерек не заговорил снова:

— Я хотел бы что-нибудь для вас сделать, миссис Фокс.

— Для кого? Для меня? А что?

— Вскопать сад... полки смастерить... у меня хорошие руки. И теперь вам понадобится мужчина в доме, не так ли?

— Кому, мне? С чего это? У меня его и раньше не было.

— У вас все в порядке в финансовом отношении?

— Это в смысле денег, что ли?

— Да.

— Теперь даже лучше. Я уж и страховку выправила. Да вообще, что ни возьми — теперь куда лучше, правда.

Дерек почувствовал себя слегка обманутым. В кармане брюк у него лежал пакетик бумажных салфеток. Он рассчитывал выхватить их в тот миг, когда убитая горем вдова начнет рыдать. Более чем трезвый взгляд на вещи м-с Фокс смешал его планы. Он решил, что она потрясена, глубоко потрясена. В дружелюбном молчании они наблюдали, как ассистент хирурга зашил грудную клетку и тщательно привел больного в порядок. Когда передача закончилась, Дерек пошел в бедно обставленную кухню и заварил для Кэрол и для себя крепкого чая. Потом он помыл посуду и вытер пыль. Это было самое малое, что он мог для них сделать.