Наталья Лайдинен - Индия глазами русского Шивы. Роман-путеводитель

– Да, мне уже не страшно, к тому же скрывать особо нечего. В худшем случае – из страны выкинут. Ко мне эти ребята тоже подкатывали когда-то давно. Какой-то деятель из посольства, кажется атташе. Я свалил. С тех пор не трогали.

– Знаем мы этих атташе! Значит, ты тоже в списках неблагонадежных. Ай-яй-яй! А как же Родина? – Андрей неожиданно сменил тон и стал серьезным: – Ладно, хватит паясничать. Пойдем-ка лучше посидим, поговорим спокойно. Я знаю один укромный уголок, там не так грязно.

Андрей пошел вперед. Сзади он показался мне худым до прозрачности. Волосы и балахон развевались на верту, придавая ему сходство с привидением. Мне в голову пришел крамольный образ: не так ли ступал Христос, когда готовился пойти по водам?

Мы опустились на теплый еще песок под кустами. Андрей сидел в лотосе.

– Ну, рассказывай, Шри-шри Федя, гуру дорогой, как жизнь молодая?

– И ты туда же… – укоризненно промычал я. – Мне уже Димка с этим Шри-шри всю плешь проел.

– Завидует… Плохое это чувство – зависть. Съедает оно изнутри, – задумчиво сказал Андрей. – Чем ты живешь сейчас? Что у тебя происходит?

Я растерялся:

– Так, ничего особенного. Похоже, движусь твоим путем. Все больше думаю о том, что и здесь надо что-то менять, суеты слишком много, особенно после дурацкого фильма. Я был уверен, что он не выйдет… Разные сумасшедшие достают из под земли. Со Шри-шри просто заколебали, всем чудес подавай! Думаю, надо уйти и попробовать жить аскетом где-то в горах. Мне по душе горы.

– Жить аскетом? – Андрей вскинулся и посмотрел на меня с изумлением. – Но это не твой путь!

– Откуда ты знаешь мой путь? Никто не знает. Я сам еще не знаю.

– Ты прав… – Андрей помолчал. – Свамиджи дал тебе красивое имя – Натараджа.

– Я тебя умоляю… – начал заводиться я. – Это вообще позорная история, случайно все получилось. Я бы и не сказал никому, но все и так узнали.

– Случайностей не бывает, просто иногда бывают странные, неожиданные пути для обретения познания, бывают подсказки, смысл которых проясняется позже, – спокойно заметил Андрей. – Ты знаешь, что Натараджа – одно из имен Шивы? Причем Шивы созидающего?

– Конечно знаю. Только Шива всеблагой, совершенный и свободный от желаний. И что с того?

– А знаешь ли ты, каким образом Шива может реализовать свою божественную полноту во вселенском объеме?

– Не очень понимаю, на что ты намекаешь…

– Шакти! – воскликнул Андрей, и глаза его сверкнули. – Великая творческая энергия, одухотворяющая океан божественного сознания, космический женский принцип. Шива и Шакти – два неразделимых аспекта вечной духовной реальности! Кали, Дурга, Лакшми, Сарасвати, Парвати, Чамунда, Дэви, Бхавани, Трипура, Сундари, Бхайрави, Чанди, Тара, Минакши, Лалита, Камакши, Раджараджешвари – все это только формы Шакти, олицетворяющие ее различные аспекты. Без Шакти нет и Шивы в его божественной полноте. Невозможно обрести цельность сознания, отринув один из его аспектов – любовь. Знаешь, откуда взялся у Шивы третий глаз?

– Нет…

– Жена Шивы Парвати, подойдя к нему сзади, закрыла ладонями два других глаза. Из этого глаза исходит знаменитый разрушающий огонь Шивы – поток психической энергии, но этот же глаз проникает взором в самые глубины мира. Чтобы стать Парвати, Сати, первая жена Шивы, сожгла себя и воплотилась в новом облике. Потрясающий символ! Так и Шива долгое время отвергал любовь Парвати, пока не принял ее как великую творческую часть себя самого…

– Шакти! Ты об этом, – выдохнул я в ответ и замолчал.

– Да, Шакти. Великая движущая сила мира, открывающая душам путь к трансцендентному освобождению, вышей духовности, совершенству. По-другому – ЛЮБОВЬ!

Мысль о Дине, внезапная как молния, поразила мой мозг. Внезапно я получил ответ на вопрос, который мучил и терзал меня долгие месяцы. Я должен найти Дину, чего бы мне это ни стоило. Меня бросило в жар, как будто тело начало плавиться в открытом огне. Взволнованный, я вскочил на ноги и побежал в сторону океана. Чтобы охладиться я прыгнул в прибой прямо в одежде. Океан шумно накатывал на берег волны, и в темной воде мгновение за мгновением растворялись мои сомнения, страхи, печали. Вода смывала все лишнее, наносное, чужое, мешающее мне понять, что я должен делать на самом деле. Я вылез на берег и, совершенно мокрый, сел на песок. Андрей неслышно подошел и опустился рядом.

Я заметил – и одновременно не заметил его. Думая о Шакти и Шиве, их вечной космической полноте и взаимовлиянии, я как будто провалился в темную, непостижимую глубину своего естества, где еще никогда не бывал. Наверно, мы сидели и молчали довольно долго. В лунном свете лицо Андрея казалось особенно бледным. Он сидел, прижимая колени к подбородку, как застывшее изваяние, и улыбался в темноту. Это была странная улыбка, немного похожая на блуждающие огни или едва заметные движения губ святых и аскетов.

– А ты? – спросил наконец я. – Куда ты идешь, гуру Андрей?

– Никакой я не гуру, – устало произнес мой собеседник. – Какое-то время я пытался им быть, даже думал уже, что стал, но у меня не вышло. Потом была череда сомнений и падений. Я тоже искал свой путь, но, похоже, так и не нашел его.

– Ты? – Я был потрясен еще раз. – Но… Ты!

– В какой-то момент вся моя жизнь в Индии показалась мне ошибкой. Я был везде, прочел тысячи книг, но так и не нашел той мудрости, высоты, к которой стремился. Наверно, со стороны все выглядит иначе, но ты знаешь, о чем я. Последние несколько месяцев я провел в полном одиночестве. В Гуджарате прожил три недели, видел шаманов и людоедов, настоящих дикарей.

– Ты один поехал в Гуджарат? – остолбенел я. – Но это же безумие.

– Какая разница? Ты же видишь, со мной и там ничего не случилось, – равнодушно пожал плечами Андрей. – Потом я медитировал с отшельниками в горах. Но внутри росла та же пустота. Я подумал, возможно, уже близок финал, я взял все от этого воплощения, впереди уже ничего не будет, я слишком слаб и просто пора уходить. Тогда я приехал в Ауровиль, на океан…

– Подожди! – Я вдруг понял, что он имеет в виду. Неизвестная сила коротким мощным толчком бросила меня к нему. Я схватил Андрея за руку. Перед моими глазами закрутился огненный хоровод картинок, некоторые из которых я мог различить вполне ясно.

– Ты думаешь о том, что исчерпал воплощение! – завопил я. – На самом деле ты, как и Олег, думаешь о самоубийстве, лезешь на рожон, чтобы получить в лоб шальную пулю аборигенов или свалиться в глуши с какого-нибудь обрыва и сломать себе шею. Как это было бы красиво и легко, но это не твой путь! Ты же знаешь, что круг начнется заново, только с низшей точки. Ты сам говорил, что в прошлых воплощениях был буддийским монахом карма-кагью, у тебя колоссальные духовные наработки. Ты не можешь разрушить все одним махом. В твоей душе идет чудовищная борьба, но тебе нельзя отступать, потому что тебя с восторгом примут адские миры, из которых ты потом будешь выбираться тысячелетиями! Твой путь – принести в мир то, что ты знаешь. Возможно, ты на самом деле все взял от Индии, решай сам, но в этом воплощении тебе еще много всего предстоит. Я вижу тебя перед людьми, я вижу, ты им что-то рассказываешь, я вижу в тебе настоящего гуру…