Инесса Ципоркина - Мир без лица. Книга 2

Смахнув языком остатки золотых оков с морды, я могу, наконец, оглядеться. Женское тело подо мной больше не бьется, хотя я слышу дыхание жизни в нем. Та-ак, что ты пропустила, Ада?

Полыхающие лужи и ручьи магмы тускнеют на глазах. Гвиллион, воздев оплавленные ладони, сдерживает гнев земли. И только мы, горстка бойцов друг с другом посреди обагренной равнины. Ни накрытых столов, ни адских гостей, ничего. Огонь и камень, камень и огонь. Я обвожу глазами выживших. Мирры нет. Нудда тоже. Зато Легба и Каррефур — вот они, в собственной плоти, покинувшие тело бедной храброй Фрилс. Давно пора. Впрочем, это всё неважно. Где Морк?!

Мулиартех глядит на меня серебристым, унылым, точно осенняя луна, оком. И наклоняет морду. Я опускаю взгляд. И вижу тело мужа, распростертое, будто распятое на земле. Вот и всё. Ее муж жив, мой — нет. Впереди у меня целая вечность вдовства и огромного могущества, подаренного этим прекрасным, нафиг никому не нужным змеиным телом… Из обожженной глотки рвется вой, лупит по потолку, отражается от стен, тысячекратно повторяется вдали и замирает. Я падаю, ударившись исцарапанной щекой о камень пола.

— Ада… Ада-а-а… — тихо зовет лучший голос на свете. Голос, который я больше никогда не услышу. Если только боги не сжалились надо мной и защищенные от всего на свете потроха морского змея не лопнули под действием любовного огня и яда. Если плеть Помба Жиры убила меня, благословляю ее. Благословляю смерть и быстрый конец моих мучений.

— Полей ей голову, — врывается деловитый, смутно знакомый баритон. — Голову полей!

Распухшие веки поднимаются медленно, так медленно… Мне кажется, что они еще и скрежещут, словно створки тяжелых ворот. Лицо Морка, склоненное надо мной, окровавлено и изодрано. Наверное, моими зубами. Что, мы так и будем носить отметины, оставленные друг на друге, всю загробную жизнь?

Трясу головой, чтобы мысли улеглись. Загробная жизнь, говорите? Тогда откуда в МОЕЙ загробной жизни взялась эта паскуда?! Гад!!!

От удара моим непрошибаемым черепом Мореход взлетает, словно испуганная бабочка.

— Ты-ы-ы-ы!!! — реву я, сотрясая горячий воздух. — Ты-ы-ы-ы-ы, гадина трусливая! Почему ты не помог нам?!

— Я… — кряхтит Мореход, с трудом принимая сидячее положение, — я… помог… чем смог. Вещий сон тебе навеял. Подсказал, как действовать. Ты же все сделала правильно?

— Я горжусь вами, дети мои! — влезает бабка. Я шиплю на нее и Мулиартех улетучивается.

— Что. Здесь. Было? — вопрошаю я. Будь у меня лапы, я бы скрестила их на груди.

— Моя жена погрузила нас в сон, — произносит пожилой мужчина, седой, как лунь, и худой, как щепка. Лицо его все еще напоминает трагическую маску.

— Я тебя знаю. Ты Легба, — глубокомысленно замечаю я.

— Я тоже тебя знаю! — криво ухмыляется он. — Ты — монстр, покалечивший мою жену.

— Твоей жене оно только на пользу! — рычит полный краснолицый дядька, бровастый, как Паваротти. Только бас, а не тенор. Наверное, это Каррефур. — Не морочь ребятам голову! Кабы не они…

Пока воплотившиеся лоа бранятся, точно торговки на Привозе, я вглядываюсь в Морка, моего Морка, живого и невредимого. Ну, почти невредимого. Я дралась с ним. Или это он дрался со мной? Но мы оба уцелели, а больше меня ничто не волнует. Хотя…

— А где Мирра? И Нудд? — беспокоюсь я.

— Их здесь и не было! — ядовито заявляет Мореход, уже вполне оправившийся от небольшого — сравнительно — шлепка. — Они любезно заглянули в твой сон — по моей воле, заметь!

— Так что, свадьбы не было? — недоумеваю я.

— Была, еще как была! — вздыхает Фрилс. Она хлопочет вокруг Марка, пытаясь усадить прямо свое козлоногое сокровище. Но тяжелое бесчувственное тело уриска постоянно заваливается набок. — Хорошо, что ты меня защитила…

— Это ты нас защитила! — обрываю я вечно неуверенную в себе Фрилс. — Кажется, Помба Жире без разницы, кто из нас лично поприсутствовал, а кто во сне привиделся. Кабы свадьба состоялась, она бы всех оплела. Что ж вы, мужики, хилые такие?

Мулиартех ржет. А наши «мужики», включая Морехода, стыдливо отводят глаза — те, кто в сознании, разумеется.

— Морк, — тихо зову я, — а где же третья богиня? Где Тласолтеотль?

— Наверху, — так же тихо отвечает он. — Она ждет нас наверху. Там мы встретимся с нею и с остальными.

— С кем «с остальными»? — морщусь я, как от зубной боли. Не нравится мне эта грядущая встреча, ох, не нравится.

— Остальные — это Пожирательница душ и пожранный ею народ. А еще Мирра и Нудд, — с извечным своим оптимизмом сообщает Мореход.

Значит, нижние миры позади. Но верхние миры ничуть не лучше. Демиурги, демиурги, что ж вы за сволочь такая?..

Англ. Bedlam, образованное от англ. Bethlehem (Вифлеем) — неофициальное название Бетлемской королевской больницы, она же госпиталь святой Марии Вифлеемской, психиатрическая больница в Лондоне — прим. авт.

Болезнь Туретта, синдром Жиль де ла Туретта — расстройство центральной нервной системы в виде сочетания тикообразных подергиваний мышц лица, шеи и плечевого пояса, непроизвольных движений губ и языка с частым покашливанием и сплевыванием, копролалией (непроизвольным произнесением ругательств, непристойностей), эхолалией (непроизвольным повторением слов), ударами по туловищу, подпрыгиванием — прим. авт.

Пустыня Атакама считается самой сухой пустыней на свете. Атакама находится в на севере Чили и граничит на западе с Тихим океаном, на севере — с Перу, на востоке — с Боливией и Аргентиной. В некоторых местах пустыни дождь выпадает раз в несколько десятков лет. Некоторые метеостанции в Атакаме никогда не регистрировали дождь. В этой пустыне зарегистрирована самая низкая влажность воздуха: 0 % — прим. авт.

Селитра, необходимая для изготовления пороха, частью извлекалась из природных залежей, частью готовилась искусственно в селитряницах (буртах). При искусственном получении селитры старались создать такие же условия и вызвать такие же процессы, которыми обусловлено образование природных залежей селитры. С этой целью делали смесь из разлагающихся органических отбросов с землей, содержащей известь, золу и т. п. вещества. Смесь эту складывали в кучи и оставляли лежать на воздухе известное время, поливая ее по временам водой, мочой, настоем навоза, кровью с боен, экскрементами, отходами клееваренных и кожевенных заводов и т. п. — прим. авт.

Официальный язык империи инков, используется в Перу, Боливии и других странах Южной Америки — прим. авт.

«Мать озеро», богиня моря и рыбы, покровительница рыбаков в мифологии инков — прим. авт.

В книге А.А.Кондратьева «Сны» — прим. авт.