Александр Лонс - Темный Город…

Пока я разглядывал наименования улиц на перекрестке, кто-то вдруг тихо тронул меня за рукав. Обернувшись, я увидел небольшого роста идеально сложенную девушку в облегающем тело глухом черном костюме. Девушка была в черных очках на пол-лица, с очень короткой стрижкой ёжиком. Позади девушки стояли два молодых человека в таких же одинаковых костюмах, но уже без очков, вооруженные кастетами, с несколькими торчащими из них титановыми ножами. Ножи явно могли убираться внутрь кастетов, но сейчас лезвия пугающе высовывались наружу. Парни внимательно на меня смотрели и чем-то не понравились мне с первого взгляда. «Телохранители», — первое, что пришло мне на ум. У всех троих за спинами висели компактные черные рюкзачки. Девушка заговорила со мной на каком-то незнакомом гортанном языке. Я ничего не понял и сразу сказал ей об этом. Она наигранно рассмеялась:

— Нет проблем. Я знаю много языков.

— Вы — кто?

— Я — Проводник, а это мои друзья, — девушка сняла свои очки, — пошли…

Это была та самая девушка. Девушка из клуба. Эллен с двумя «л», только уже без красной шевелюры.

Через ближайшую подворотню мы вошли в обыкновенный двор-колодец с тремя скамейками, несколькими чахлыми деревьями и многочисленными машинами. Во дворе ничего особо интересного не совершалось. Быстро пробежала полосатая кошка и проворно забралась под одну из машин. Очень грязный, обросший черной щетиной мужик, еле держась на ногах, с великим трудом пытался попасть в двери подъезда. Очевидно, он уже не раз падал, и иногда — в жидкую грязь. Две женщины с собаками на поводках медленно заканчивали очередной круг, опасливо поглядывая то на кошку, то на мужика. Если зайти в первую попавшуюся подворотню в центре города, то такую, или очень похожую картину можно наблюдать в любом дворе поздно вечером. Но с нашим появлением двор быстро обезлюдел, как по приказу. Пьяный мужик наконец-то вошел в свою дверь, а собачницы куда-то увели своих подопечных.

Мои провожатые обступили меня с трех сторон.

— Проверьте его, — кратко приказала девушка.

Один из телохранителей (для удобства я про себя назвал его первым) убрал кастет и вытащил из-за спины что-то похожее на полицейскую дубинку. У самой рукоятки я заметил светящийся дисплей. Телохранитель отточенными движениями быстро провел дубинкой по поверхности моего тела. На дисплее возникла какая-то активность, и дубинка протестующе запищала.

— Обвешан, как рождественская елка. Живого места нет.

— Я так и думала. Алекс, снимайте все с себя. Всю одежду.

— Что? Прямо здесь? — испугался я.

— А где еще? — девушка притворно удивилась. — Нам что, плохо тут? Только быстрее, времени крайне мало.

Оба телохранителя сделали недвусмысленные жесты, а мне не оставалось другого пути, как раздеться. Вы никогда не показывали стриптиз в чужом дворе, да еще в присутствии двух совершенно незнакомых мужиков и одной полузнакомой девицы? Состояние, скажу я вам, предурацкое. Надо отдать должное Эллен, она отвернулась. Эллен она, или не Эллен, но я решил, что пока не узнаю другого имени, называть ее буду именно так. Первый телохранитель опять повторил процедуру с дубинкой, но на сей раз, та пищала уже намного тише и спокойнее.

— Опять есть. Только всего два. Вот тут и тут. — Первый охранник ткнул меня в плечо и в бедро. — Внедрены в эпидермис.

— Удалите, — распорядилась Эллен. Она явно была основной в этой троице.

— Ну, извини друг, — с этими словами второй телохранитель взял какую-то похожую на фонарик вещицу и прижал ее к моему плечу, в том месте, куда указал его напарник. Эта штука сразу загудела, а я ощутил резкую боль.

— Ой, больно же!

— Ничего, не страшно, — усмехнулась Эллен, — потерпишь…

Потом процедура повторилась уже на моем правом бедре.

— Все, теперь он чист, — резюмировал первый охранник.

— Давай, одень вот это, — второй охранник протянул прозрачный пакет с какими-то темными тряпками внутри. — Только поживее, мы все торопимся.

Я распечатал пакет. Там оказался черный костюм, как и у этой троицы, кроме того, белье, пара перчаток, носки, кроссовки и эластичная шапочка. Все одноразовое, но добротное и приятное на ощупь. Упрашивать себя я не стал. Плечо и бедро саднили — там темнели два круглых пятна. «Сумерки, — подумал я, — а днем-то красные будут». Но никакой крови не было — мне содрали только самый верхний слой кожи.

Пока я переодевался, первый телохранитель свернул снятую мной одежду в плотный компактный сверток, туда же вытряс что-то из приборчика, обдиравшего мне кожу, запихнул все это в опустевший пакет из-под новой одежды и туго замотал липкой лентой. После этих манипуляций, он вынул из своего рюкзачка что-то напоминающее смарт и направил его на ближайшую машину. Удовлетворено кивнув, взял образовавшийся сверток с моими шмотками и полез с ним под брюхо автомобиля. Оттуда сразу же пулей вылетела полосатая кошка и скрылась в ночи. Через минуту телохранитель выполз назад, но уже без свертка. Опять что-то сделал с похожим на мобильник прибором. Автомобиль включил фары, заурчал и выехал через подворотню на улицу.

— Превосходно. Теперь у нас есть часа два. Пока успеваем.

Двор был проходным. Через вторую арку мы вышли на соседнюю улицу и сели в машину. На месте водителя расположилась Эллен, я — сзади, а оба телохранителя — по бокам, зафиксировав тем самым меня на заднем сидении. Машина оказалась какая-то незнакомая, и такая старая, что, по-моему, ей было место не на улицах города, а в музее личного транспорта. Двадцатый век, да и только. Возможно, что эта древность не была даже оборудована электроникой, но, во всяком случае, Эллен управляла ею вручную. До Лорен ей конечно далеко, но справлялась она с данной работой удивительно легко и свободно. Как я понял, этот антиквариат использовался именно для того, чтобы нигде не «засветиться».

Ещё час мы колесили по ночному городу, но на этот раз в полном безмолвии. Сначала мы катили по подземным ярусам, где я никогда не мог ориентироваться. Если на верхних надземных ярусах я любил глядеть в окно, то проезжая по этим норам, обычно или спал, или читал, или — смотрел видео. Совершенно одинаковые тоннели, повороты, серые стены… Однако Эллен каким-то непостижимым образом умела находить выход из положения, знала, где, когда и куда необходимо свернуть. Потом мы все-таки выехали на первый верхний ярус. Стало чуть веселее. Я с интересом смотрел в окно — хоть что-то стало видно, кроме пустых бетонных стен, дорожных знаков и осветителей. Все-таки наземный город. Темные улицы, ночной народ — редкие группы прохожих, идущих куда-то в позднее время суток. Освещение здесь почему-то не работало — лето, а на улице никакого позитива. Наконец мы куда-то свернули, похоже во дворик. Машина встала. С минуту ничего не происходило, все молчали, будто привыкая к новому состоянию. Потом Эллен повернула голову в нашу сторону: