Артур Кангин - Запах денег

На НТН позвонил дня через три, когда очухался. Канал этот был хоть и со скандальной репутацией, но наплаву. И, кажется, даже на подъеме.

Его взяли. Хохотнули, вспомнив о его похождениях с ершистым дикобразом. Генрих прикусил губу. И правильно сделал. Через год он поднялся вместе с каналом. Стал вице-президентом. А чтобы успокоить общественность, обиженную спаркой с дикобразом, взял в жены модельку из агентства «Red Star», Юленьку Шевцову. Девушка, правда, еще сексуально не разбуженная, но ничего, дайте срок.

А когда всё наладилось, Генрих опять заскучать, снова захотел поиграть в гномиков со смешными рожицами.

Схема была отработана. Он вновь раздавал оклады, премии, подъемные. Выделял фантастические ссуды на жилье. Отправлял в командировки Лас-Вегас. На канале его стали нежно называть «батей». Нежные практикантки из благодарных побуждений предлагали ему оральный секс в его овальном кабинете.

Но он — ни-ни! Игра же еще только стартовала.

В июльский день решил — всё, пора начинать ристалище. Но тут, во время ежегодного совета директоров, молния его ширинки предательски разошлась, обнаружив алые трусы. А вечером он поскользнулся в уборной и разбил голову об унитазный бочок.

Что такое?

Последовало и крещендо. Он пал в канализационный люк на Тверской, сломал челюсть. Месяц провел в реанимации с гипсовой маской на лице. Кормили его через заднепроходное отверстие.

А когда сняли маску и он глянул в зеркало, обалдел. Увидел брыластую тетку с рыжими волосами.

— Здравствуйте, Прасковья Марковна, — с улыбкой сказал хирург, входя в палату.

— Какая еще Прасковья?! — женским голосом рявкнул Генрих. — Я — вице-президент НТН!

— Ошибаетесь, — с еще большей улыбкой заверил его хирург. — Вы — Прасковья Марковна Дикобразова. Президент ведущего телеканала ЖПЖ.

— Да чтоб вас!

— Успокойтесь, мадам. Сейчас мы сделаем вам укольчик. И скоро на выписку. Канал не может жить без своего легендарного босса.

Генрих Свистунов, она же Прасковья Дикобразова, упал или упала на подушку. Игра уже начата. И хотя вокруг выжженная земля, он востребован. Он — гномик.

Империя Парамона Пряникова раскинулась по всей России. Порнофильмы, порножурналы, порноигры.

Деньжата Ниагарским водопадом обрушивались на его банковские счета. И это правильно! Что человеку надобно? Секс, секс, секс и ничего кроме секса.

Судьба наградила г-на Пряникова внешностью былинного красавца. Под два метра ростом, рыжая копна волос, широкий разворот плеч. Девки на него вешались гроздями. Богатый, молодой, живое воплощение успеха.

Неприятности начались с малого. После упоительного секса с тремя молоденькими блондинками у Парамона пропало обоняние. Начисто! А для него, тонкого гурмана самых изысканных кухонь мира, это был ощутимый удар.

Хочет он, скажем, понюхать, а потом выпить бургундское, закусив ломтиком сыра «Рокфор», опять же предварительно его понюхав, а запаха нет. Вино, как вода. Сыр, как вата.

Вкус он, правда, пока чувствовал, но без запаха и наслаждения никакого.

Эскулапы прописали Парамону капли для носа, высветили электрические колебания мозга, дали эксклюзивные швейцарские таблетки. Ничего не помогало!

С некоторого отчаяния Парамон кинулся в пучину разврата, увлекся даже гомосексуальной оргией. Нюх не появился. К тому же, пропал и слух. И мир наполнился пугающей тишиной.

Парамон всерьез испугался. И решил запереть себя дома, оградив от любых шальных сексуальных контактов. Только глядел свои же порнофильмы, листал порножурналы, резался в компьютерные порноигры.

В результате онемел язык и охромели ноги.

Теперь г-н Парамонов был вынужден передвигаться исключительно в инвалидной коляске, а контактировал с окружающими ручными знаками.

Терять ему теперь было нечего, кроме своего на диво замечательно поставленного бизнеса. Поэтому каждый день он лично выезжал на съемочную площадку и руководил процессом. Уж кому как не ему, отчаянному женолюбу и ловеласу, известно, как должна происходить жаркая сексуальная схватка.

Когда кто-то из лицедеев делает что-то не так, Парамон шипит и оттягивает провинившегося по спине палкой.

Актеры боятся и ненавидят короля порно.

Но злобу Парамона легко извинить. Лишенный практически всех органов чувств, любое проявление похоти он воспринимает, как личное оскорбление. Он, ко всем прочим радостям, недавно стал импотентом.

И вот каждый вечер в своем загородном замке Парамоша выпивает несколько бутылок водки и забирается под стеганое одеяло. Он засыпает и видит сладкие, полные надежды сны.

Он молодой, со стремительными ногами идет к любимой девушке, Насте. Он жадно вдыхает этот упоительный мир двумя ноздрями. Он слышит пение райских птиц и наслаждается тембром своего голоса.

Анастасия же молода, хорошо пахнет, с нежной кожей.

После энергичного занятия сексом, она сладостно потягиваются в постели.

— Милый, чем ты собираешься зарабатывать на жизнь? — Настенька прижимается к Парамону.

— Стану первым в России королем порно.

— Шутишь? — колокольчиком заливалась девушка.

— Какие тут шутки? — озорно улыбается Парамон Пряников, а потом хохочет с благостным ощущением бескрайней жизни.

Именно к почтенной старости, к семидесяти годам, он стал ощущать себя королем мира. И попробуйте разубедить в этом! Ведь не разубеждали его ни нищенская квартира, ни полуголодная, канувшая в бездну жизнь, ни идиоты друзья, не сознающие его величия.

Да, именно в семидесятилетний юбилей, как от вспышки молнии, он осознал своё величие. Он — Мамонтов! Потомок богатейших купцов! Судьба под ноги его предков бросалась собольей шубой.

И пусть сегодня у него вонючая квартира на девятом этаже. Разбитые подъезд и лифт. Три кота-оглоеда усердно гадят под ванную. Зато в прошлом, не у него, так у родственников, было всё. Личные пароходы, банки, гостиницы, роскошные куртизанки. Былого величия, увы, не вернуть, но оно бьется, клокочет в груди.

Иногда, приглашая гостей, Юрий Александрович вёл их на балкон и говорил: «Видите тот лес? Он мой! И за тем лесом все мое. Вплоть до площади трех вокзалов. И дальше!»

Мамонтов был неглупым человеком. Он понимал, что его слова смахивают на ложь, на хмельное бахвальство гоголевского Ноздрева. Но ведь он говорил чистую правду. Пусть послушают!

Друзья кривились.

Юрия Александровича никто не любил. Кроме, конечно, трех черных котов, которые всякого входящего в мамонтовские чертоги ненавидели люто.

Но отрада у Мамонтова была. Каждый вечер он откупоривал бутылку водки «Купеческая», резал соленый огурчик, вилкой накалывал из банки хрустящую квашеную капустку.