Ирвин Шоу - Бог здесь был, но долго не задержался (сборник рассказов)

— Четыре или пять. Может, даже семь — кто их считал? Одна — в Лихтенштейне, две — на Багамских островах, еще одна — на имя разведенной тетки — нимфоманки, на законном основании проживает в Искии.

— В твоем-то возрасте! — с восхищением произнес Маннихон. — Двадцать пять лет и три месяца… Но для чего тебе столько?

— Э-э, бросаю время от времени кость и Полсону: низкотемпературная обработка полиэфиров, процесс кристаллизации для хранения нестойких аминокислот, — в общем, такие вот пустячки. Ну, а у Полсона от благодарности слюнки текут. — Он помолчал. — Но если речь заходит о чем-то действительно стоящем, то я, парень, ни за что не побегу в управление крутя хвостом, как гончая с куропаткой в зубах. Скажи мне приятель ради Христа, чем ты все это время занимался? У меня четыре патента на имя компании — обработка стекловолокна — в одной только Германии. Ну а что касается низкосортных бокситов…

— Можешь не вдаваться в подробности. — Маннихон не желал проявлять навязчивость, начиная понимать наконец, откуда взялись на стоянке лаборатории все эти «ланчии», «корветы» и «мерседесы».

— Мы организуем свою компанию в Гернси! — заявил Крокетт. — Ты, я и еще тот, кто нам понадобится. меня там неплохие связи, и на этом острове все скоты говорят по-английски. А для дочерних компаний можно использовать мою тетку в Искии.

— Ты считаешь, нам еще кто-нибудь понадобится? — встревожился Маннихон.

Всего за каких-то десять минут он овладел первым здоровым инстинктом капиталиста — никогда и ни с кем не делиться своими прибылями без особой на то надобности.

— Бою-усь, протянул размышляя о чем-то, Крокетт, — нам понадобится первоклассный патологоанатом: пусть расскажет нам, каким образом «раствор Маннихона» взаимодействует с ядерными материалами, с какими клетками у него сродство и как он проникает через стенку клетки. Еще — опытный биохимик. А также эксперт геолог, чтобы анализировать, как ведет себя наш продукт в свободной среде. Вот это по крупному, приятель. Не стоит тратить время на проходимцев? И потом, само собой, ангел.

— «Ангел»? — переспросил ничего не понимая Маннихон: до сих пор, судя по всему, религия не входила составной и неотъемлемой частью в их операцию.

— Денежные мешки, — теряя терпение пояснил Крокетт. — Вся наша затея стоит кучу денег. Мы, конечно, можем временно пользоваться нашей лабораторией, но в конечном итоге нам понадобится своя собственная.

— Само собой разумеется. — Маннихон, чувствовал, как расширился его словарный запас и раздвинулись рамки представления о будущем.

— Прежде всего, конечно, патологоанатом, — продолжал Крокетт. — Самый лучший для этого человек в стране работает в нашей конторе — старый добряк Тагека Ки.

Маннихон кивнул — Тагека Ки занимал определенное место в его внутреннем мире. В свое время отличник в Киотском университете, а потом в Беркли; гоняет на «ягуаре». Однажды заговорил с ним, в кинотеатре, — спросил: «Это место не занято?». Маннихон ответил «Нет». Этот обмен репликами надолго застрял в его памяти.

— О'кей! — перебил его мысли Крокетт. — Пошли, нужно застать Ки до того, как он уйдет домой! Не будем терять времени. — И бросил на столик десятидолларовую купюру.

Маннихон пошел за ним следом к двери с ощущением — как все же притягательно крупное состояние. Вид трех дам в мини на высоких табуретах, вызвал у него приятную дрожь. «В один прекрасный день, очень скоро, вот такая женщина будет ждать меня в баре…»

По дороге в лабораторию купили для дежурной серебряного карася — обещали вернуть ей рыбку. «Я так к ней привязана», — призналась эта добрая женщина.

— Интересно, очень интересно… — повторял Тагека Ки, быстро пробегая глазами записи Маннихона и бросив холодный, по-восточному равнодушный взгляд на восемнадцать мертвых мышей в холодильнике. Однако они ведь все еще сидят в лаборатории Маннихона… Крокет и Тагека Ки не сомневались, что их-то комнаты прослушиваются и каждый вечер занимается лично Полсон. А вот прослушивать отдел моющих средств и растворителей никому и в голову не придет и в этой лаборатории они могут разговаривать не таясь, конечно на пониженных тонах.

— Интере-есно… — тянул, листая странички, Тагека Ки.

Говорил он на отличном английском, правда с техасским акцентом. Ставил в Сан-Франциско пьесы — ногаку — классического японского театра и слыл большим знатоком табачной мозаики.

— Так-так… та-ак… распределение ролей такое, если только спектакль состоится. Все участники получают поровну, но я имею эксклюзивные права в Гватемале и Коста-Рике.

— Ки, побойся Бога! — упрекнул его Крокетт.

— У меня есть кое-какие связи в странах Карибского бассейна, и я не могу упускать это из виду. А вы либо соглашаетесь, либо отказываетесь, воля ваша.

— О'кей! — сдался Крокетт.

Тагека гораздо ближе к Нобелевской премии, чем он, Крокетт, и у него свои компании в Панаме, Нигерии и Цюрихе.

Тагека Ки небрежным жестом вытащил из холодильника поднос с мертвыми мышами и одного-единственного серебряного карася на отдельной алюминиевой лопатке.

— Прошу меня простить… — В голове у Маннихона возникла вдруг некая мысль. — Мне не хотелось бы вас перебивать, но… все они желтые — я имею в виду мышей. — Снова его прошиб пот — ощущение далеко не из приятных. — Я просто хочу сказать, что до настоящего времени… я по крайней мере… ну… раствор… — позже он научится без запинки произносить название своего детища не краснея, но пока еще не был к этому готов, — так вот, раствор оказался токсичным… ну… для таких организмов, доминанта которых — я имею в виду их пигмент, так сказать, — носит желтую окраску.

— Что вы хотите этим сказать, партнер? — осведомился Тагека Ки со своим по-зимнему дрожащим техасско-самурайским акцентом времени совершения Перри [5] Перри Мэтью Колбрайт (1794–1858) — военно-морской деятель США; вынудил японское правительство подписать договор 1854 года, положивший конец более чем двухвековой изоляции Японии от внешнего мира. всех своих подвигов одновременно.

— Ну… я хочу сказать следующее, — все еще заикался Маннихон, уже сожалея, что все это затеял. — Могут, по-моему, возникнуть некоторые осложнения. Действовать придется… ну… в бархатных перчатках. Полная антисептика, если позволите мне дать совет. Я последний из людей на земле, способный руководствоваться соображениями… расовых… характеристик, но буду чувствовать свою вину, если что-то произойдет, как уже не раз было…

— Да не переживайте вы из-за своего маленького желтого братца, партнер, — ровным тоном утешил его Тагека Ки. И вышел из лаборатории, с важным видом неся в руках поднос и алюминиевую лопатку, словно приз победителя за старинное искусство дзюдо.