Владимир Шилов - Были, небылицы, фантазии. Сборник рассказов

© Владимир Шилов, 2018

ISBN 978-5-4490-2641-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вначале хочу рассказать о своём отце. Он родился 19 июля 1903 года в уральском селе. С детства занимался крестьянским трудом. Был физически крепким и выносливым. В 1925 году призван в Красную армию, на флот. Там окончил курсы артиллерийских электриков в Кронштадте. Служил на линкоре «Октябрьская революция». Через 4 года демобилизовался и начал работать электриком на Ленинградском заводе химического волокна. Вскоре был назначен бригадиром, затем – начальником электрохозяйства. Когда стал заместителем начальника цеха, в котором работало около 600 человек, началась война.

Моя сестра попросила отца, когда он был уже в преклонном возрасте, записать кратко воспоминания о войне. Он написал не о трудностях, не о боях, не о победах, а о ранениях, которые получил. Эти записи использованы в дальнейшем изложении.

Фото 1940 г.

4 июля 1941 года отец записался в народное ополчение. Дома остались жена и маленькая дочь.

Сначала воевал на Карельском Перешейке. Там получил первое ранение. Осколок снаряда перебил берцовую кость. После госпиталя вернулся в часть.

В июне 1942 г. было приказано захватить и расширить плацдарм на левом берегу Невы, где впадает река Тосна. По высадившимся войскам был открыт огонь из крупнокалиберных шестиствольных миномётов.

Отец в это время был командиром пулемётной роты и находился рядом с одним из расчётов. От близкого разрыва мины он получил тяжёлую контузию и ранение в ногу. Очнулся через длительное время на берегу Невы. Сильно палило солнце. Ничего не слышал и не мог говорить. Пополз к воде. Сумел зацепиться за борт переполненной отплывающей лодки. Только когда на середине реки его втащили в лодку, потерял сознание. Через три дня пришёл в себя в Ленинградском госпитале. Из ноги врачи вытащили большой кусок дерева, речь вернулась, стал слышать. Но в правом ухе была порвана барабанная перепонка. В госпитале пролежал около трёх месяцев. Потом снова передовая.

Фото 1943 г.

В апреле 1943 года под Псковом – третье ранение. На подступах к селу Богданово наступающая пехота заняла немецкие окопы. Враг готовил контратаку. Для встречи немцев нужен был пулемёт. Ближайший станковый пулемёт занимал позицию в стороне от предполагаемого направления атаки под нашим подбитым танком. Расчёту было приказано сменить позицию. Надо было продвинуться на расстояние не более 50 метров. Но немцы заметили манёвр и открыли пулемётный огонь. Оба солдата были убиты. Тогда отец сам решил дотащить «Максим». Через несколько прыжков он оказался у пулемёта, который весил 65 килограммов. Было очень грязно и скользко.

Ползком пулемёт тащить не удалось. Пришлось встать и двигаться рывками. Один рывок получился удачным. Только поднял голову для второго рывка, пуля попала в переносицу. Cтрелял снайпер.

Боли отец не почувствовал, но сразу перестал видеть. Вставать не стал, так и пролежал до темноты. Ночью его вытащили и отправили медсанбат. Зрение восстановилось через три месяца.

Потом передовая и снова, уже четвёртое, ранение в ногу, после которого он в медсанбат не обращался. Продолжал участвовать в наступательных боях.

Пятое ранение под Таллином в начале сентября 1944 г. было особенно тяжёлым. Немцы отступали. Их с трудом удавалось догонять. На подступах к городу немцы попытались организовать оборону, перешли в контратаку.

Атака была отбита. В ответ усилился миномётный обстрел наших позиций. Одна мина разорвалась рядом с пулемётом, за которым был отец. Осколки изрешетили тело. Уцелевший боец подхватил своего командира на плечи и понёс в безопасное место. В это время отец потерял сознание. Очнулся, когда в полевых условиях делали операцию. Рентгена не было и осколки не нашли. Удалили два из четырёх перебитых рёбер. Была большая потеря крови. Затем положили в автобус и повезли по распаханному полю в Тарту. Там в университете был госпиталь. Дорога была очень длинной, местный наркоз прошёл, боль была ужасной.

В госпитале отец ничего не мог есть. Организм отторгал пищу. Пил только клюквенный морс, который за деньги делала медсестра. Весил около 30 килограммов. Чтобы сделать рентген, на самолёте отца переправили в город Кингисепп. Но там рентгена тоже не оказалось. Наконец, его доставили в Ленинградский госпиталь. Сделали рентген и извлекли осколки из жизненно важных органов. Один из осколков, размером с сантиметр, проник в печень. Организм начал к нему привыкать, и его не стали извлекать. Под кожей также остались многочисленные мелкие осколки, которые годами выходили сами или их выковыривала моя сестра. После почти 9-месячного лечения опять направление на фронт в район Риги. Там в западной Латвии продолжала сопротивляться Курляндская группировка германских войск.

8 – 9 мая немцы начали массово сдаваться в плен. По прибытии к месту назначения отца назначили комендантом лагеря для пленных высших офицеров (генералов и полковников). Офицеров было 50 человек. Их обслуживали адъютанты и денщики. Был ещё хозяйственный взвод. Там отец впервые познакомился с живыми немцами. Распорядок в лагере они поддерживали сами. Были опрятны и исполнительны.

Основная задача нашей администрации состояла в соблюдении принятых международных норм содержания пленных.

Вскоре офицеров на автобусах увезли в Москву, а отца направили в Ленинград.

Служба продолжалась в запасном батальоне. Демобилизовали отца через месяц по запросу директора завода для восстановления производства.

Искалеченный войной, c осколками в теле, папа привёз жену с дочкой из эвакуации и, наконец, вернулся к не менее напряжённой мирной жизни. Через год родился я.

Фото 1949 г.

Во время войны на завод упало несколько снарядов. Отец занимался восстановительными работами. Затем был назначен начальником крупного производственного цеха, в котором проработал до пенсии. Прожил 80 лет. Благодаря ему мы с сестрой получили высшее образование. У нас родились дети, внуки и правнуки.