Пол Тот - Ш-ш-а...

– Ладно, – сказал я, чувствуя себя немножко крупнее, увереннее обычного. Возможно, рядом с Дерьмоедом соскреб с себя что-то. – Не поцелуешь ли мою белую задницу?

Он прищурился, скривил губы:

– Что это ты тут сейчас сказал, черт возьми?

Дерьмоед оглянулся:

– Пуласки! Что за…

– За каким дьяволом мне тратить время, перетаскивая кучу дерьма? У меня деньги есть в банке. На хрен такую работу.

Дерьмоед схватил меня за руку.

– Слушай, старик, ты чего? Иди домой. Лучше просто…

– Я в отключке, – сказал я. – Ничего не знаю, и ты тоже.

Охранник повертел дубинкой, как бы рисуя мишень на моей голове.

– Я должен верить себе! – заорал я. – Себе в первую очередь, прежде всего себе!

– Ну ладно, – сказал Дерьмоед. – Пошли. – Схватил меня за руку, потащил прочь.

– В задницу дерьмо про геометрию, башня валится, слишком жарко, расквасится, в кисель размажет все вокруг.

– Только заткнись, – сказал Дерьмоед. – Заткнись ко всем чертям.

– Я тебе сейчас задницу отобью, будь я проклят. Рей Стиль…

Он уже зажал мне рот ладонью. Чувствуется вкус пота, лосьона, которым он, видно, пользовался.

Я сказал:

– Лукамалукадалукапалукамууууууу!

Перед тем как собраться с силами и вышибить меня со стоянки, Дерьмоед сунул мне в карман двадцатидолларовую бумажку.

Пока я отряхивался от паутины, все трое так и стояли тараща глаза. Я вытащил двадцатку, взглянул, крикнул:

– Это еще за что?

– Уходи, старик, – сказал Дерьмоед. – Проваливай отсюда к чертям.

Время от времени я прихожу в себя. И сейчас сообразил – будь я проклят, – что за всеми фабричными делами позабыл про чековую книжку.

Рванул в ломбард, не столько ради денег, сколько из-за того, что фактически только что изображал из себя крупную шишку с кучей денег. Если на самом деле у меня их нет, то соврал еще хуже, чем мир мне врет. В чем, черт возьми, упрекать мир, когда я в ответ ему вру? Пожалуй, не скажешь, чем моя ложь отличается от мирской.

И вот я в ломбарде. Смотрю на комиссионера, а кажется, будто по-прежнему вижу фабрику, только на этот раз у нее есть рот.

– Мне чековая книжка нужна, – говорю я ему.

– Чековая книжка? – Мышцы расползлись, словно руки изобразили улыбку. – Что ж, я тебя предупреждал насчет денег и чековой книжки, причем с тех пор прошло уже несколько дней, правда?

– Перестаньте. Прошу вас. Она мне нужна.

– У меня здесь коммерческое предприятие, а не Армия спасения.

– Что? Я вовсе не говорю, что служу в армии. Просто хочу получить обратно чековую книжку.

– Знаешь что? Ты ее не получишь.

– Что? Почему?

– Потому что я говорю: не получишь.

– Господи боже, но мне нужны деньги.

– Работу не нашел?

– Старался.

– Еще постарайся. Как все делают. Считаешь себя особенным?

– Слушайте, я только хочу вернуть свою книжку, и все.

– Тогда где мои деньги?

– В банке, черт побери!

– Господи Иисусе, – сказал он и вытащил из заднего кармана чековую книжку. – Она на месте. Вот твоя чертова книжка. Ведь тебе книжка нужна?

Я попытался выхватить, он в последнюю долю секунды отдернул руку.

– Слушайте, отдайте.

– Становишься чересчур требовательным, – сказал он. – Жутко требовательным.

– Просто хочу получить назад свою книжку.

– И все? Тогда где мои деньги?

– Я вам говорю, чтоб взять деньги, нужна чековая книжка.

– Видишь? – спросил он, кивая на бицепсы. – Могу запросто тебе башку расколоть надвое.

– Нельзя ли просто…

– Чего? Чего ты хочешь? Знаешь ведь условия заклада.

– Условия? Черт побери, вы сказали… если я…

– Если что? Что я говорил? Плоховато ты слушал. Я тебе услугу оказал. Помнишь? Похоже, позабыл. Позабыл, что я оказал тебе услугу и обходного пути нет. Помнишь?

– Вы меня сбили с толку.

– Насколько я вижу, ты давно сбился с толку.

– Что же мне делать? Просто скажите.

– Во-первых, заплатить проценты по ссуде. Таковы условия.

– Тогда… вот. – Я выхватил из кармана двадцатку. – Возьмите.

– Не нужны мне твои чертовы деньги.

– Вы же сами сказали…

– Купи что-нибудь. Возьми эту двадцатку, что-нибудь купи. Тогда отдам книжку. Но сначала хочу знать твой адрес. Если не отдашь мои деньги, у меня есть приятель по имени Билли, который…

– Билли? Какой Билли? Тот, что с девушками?

– Не важно, какой Билли. Просто отдай мне деньги.

Я оглядел магазин:

– У вас гитары есть?

– Гитары? За двадцать баксов? Сомневаюсь.

Он направился к гитарам. Выбрал одну, которой, наверное, какой-то ковбой ковырял в зубах, с тремя лопнувшими лет сто назад струнами.

– Как насчет этой? Эту могу отдать за двадцать баксов.

– С виду тянет на пять.

– Будешь торговаться? Вступаешь со мной в перебранку? Знаешь, сколько стоит дерьмо? Детка, я держу ломбард. Если она стоит пять, я продаю за двадцать. Если ты мне ее продаешь, совсем другое дело. Так идут дела в Америке.

– Ладно, беру. Нельзя ли еще несколько струн?

– Черт побери, малыш, ты умеешь струны на гитару натягивать?

– Фактически нет.

– Джоуи! – завопил он. – Джоуи, покажи этому малому, как натягивать гитарные струны. Слушай, – тихо и доверительно обратился он ко мне, – если в ломбарде можно что-нибудь продать, так только гитары. Каждый маленький болван в Америке рано или поздно приходит в ломбард, покупает гитару. И рано или поздно девяносто девять процентов приходят, пытаясь продать.

– Я смогу научиться играть?

– Черт с тобой, добавлю еще книжку.

И вручил книжечку страниц в тридцать. Под названием «Мэл Бэй учит играть на гитаре».

– Выучишь до конца, в один прекрасный день станешь рок-звездой. Конечно, почти никто вообще не учится. Берут хреновину в руки, начинают бренчать. Правда, в дурном настроении звучит дерьмово. Конец гитаре. А у тебя, похоже, есть время для практики.

– В своем роде я занят.

– В своем роде? Ну, ты теперь Фрэнк Синатра. Проклятье, малыш, только верни мне ссуду, чтоб ничего плохого с тобой не случилось. Мне жутко этого не хочется. Хотя ты и тупой сукин сын.

– Прямо сейчас пойду в банк.

– Иди, – сказал он, протягивая чековую книжку, а в последний момент снова отдергивая. – Шучу, малыш. – Наконец вложил ее в мою протянутую руку. – Возвращайся, когда станешь Джими Хендриксом.

Джими Хендрикс хорош. Я поклялся, закончив учиться по книжке, играть, как Джими Хендрикс.

День оказался удачным не в одном, а в нескольких отношениях – я добрался до банка на другом конце города, и ничего такого не случилось. Ни копов, ни мальчишек, которые тыкали бы в меня пальцами, хохотали, гнались за мной по улице; ни парящих над головой атакующих птиц, ни гигантских котов, ни астероидов, ни падающих звезд, ни кусков разбившейся ракеты, раскалывающих мне череп… Вполне реальные возможности, когда вы – это я. Отдал типу из ломбарда деньги и пошел домой.