Тони Магуайр - Когда вернется папа… История одного предательства

— Я буду стирать свою одежду сама.

С этими словами Антуанетта отвернулась. Она знала, что не сможет сопротивляться вечно, но была не готова стать одной из этих потерянных душ, которые жили в странной стране, отделенной от внешнего мира стеной предрассудков и равнодушия.

Старшая сестра договорилась, чтобы в палату F3A принесли книги. Антуанетта обнаружила, что к ней возвращаются концентрация и внимание и она снова может наслаждаться чтением. Она читала любимые с детства книги, начав с детективов Агаты Кристи. Последний раз она держала их в руках, когда ей было тринадцать лет, и сейчас ей казалось, что она встретилась со старыми друзьями. Антуанетта проводила долгие часы в общей комнате отдыха, устроившись поудобнее на жестком деревянном стуле и с головой погрузившись в чтение.

Среди пациенток палаты F3А были две женщины, одна не более двадцати лет, а вторая — на пять-шесть лет старше, которые всегда держались вместе. Антуанетта знала, что они обе совершили убийство. В отличие от остальных пациенток, они могли поддержать разговор. Когда Антуанетте надоедало читать, ей очень хотелось с кем-нибудь поговорить. Хотя она общалась с медсестрами и каждую неделю посещала психиатра, ей очень не хватало обычного человеческого общения. Но пока Антуанетте не удалось завязать знакомство ни с одной из этих женщин. Казалось, им не нужна была компания, и они сидели, прижавшись друг к другу и не обращая внимания на остальных. Антуанетта не знала, что предпринять, чтобы они захотели пообщаться с ней. В комнате не было ничего, чем можно было бы занять себя, за исключением старого телевизора, которым распоряжались медсестры. Из психиатрического отделения Антуанетта привезла с собой две колоды карт и однажды, когда ей особенно хотелось общения, решила воспользоваться ими, чтобы соблазнить этих женщин поиграть с ней. Она начала приводить свой план в действие: поставила стул неподалеку и начала раскладывать пасьянс.

Краем глаза Антуанетта видела, что ей удалось привлечь их внимание. Прошло совсем немного времени, и к ней подошла старшая из женщин:

— Что ты делаешь?

— Раскладываю пасьянс, — ответила Антуанетта и осторожно спросила: — А вы играете в карты?

— Нет, я не умею, — завистливо сказала женщина.

— Я могу научить и вас и вашу подругу, если хотите, — непринужденным тоном предложила Антуанетта, в надежде что женщина проглотит тщательно подготовленную наживку.

После секундного раздумия женщина согласилась:

— Хорошо. Мы сыграем с тобой.

С тех пор каждый вечер они собирались втроем. После ужина Антуанетта доставала карты и учила их играм, которые узнала от своей английской бабушки. Антуанетта гадала: знает ли бабушка, где сейчас находится ее внучка? И как Рут объяснила ей эту ситуацию? Скорее всего, сказала, что дочь причиняла ей слишком много беспокойства, но она все мужественно переносила, с горечью думала Антуанетта. Ей было больно вспоминать о своей семье, и она решительно выбросила эти мысли из головы.

Распорядок дня имел довольно большое значение для Антуанетты, и постепенно ее жизнь в главном здании приняла спокойное и размеренное течение. Нельзя сказать, что она была довольна, но черное облако депрессии постепенно рассеивалось, оставляя за собой безмятежность, и она довольствовалась малым.

Антуанетта обнаружила, что медсестры относятся к ней почти с материнской заботой, и им доставляет огромную радость видеть, как она постепенно возвращается в нормальное состояние. Похоже, ее случай был редкостью. Считалось, что люди из этих палат безнадежны, и действительно, ни у кого из них не было никаких признаков улучшения. Медсестры выполняли скорее функцию охранников, чем заботливых медработников. При виде же выздоравливающей пациентки они ощущали успешность своего труда. Антуанетта понимала это и еще больше старалась им угодить: она все еще была подростком, ищущим одобрения взрослых. Антуанетте казалось, что все медсестры уверены, что она не должна находиться здесь. Ей дали шанс и старались оказать помощь, чтобы поскорее поставить на путь выздоровления. Антуанетта чувствовала, что к ней все относятся совершенно по-другому, чем к остальным.

Все были добры к ней, и иногда Антуанетте казалось, что медсестры пытаются заставить ее поверить, что когда-нибудь она выйдет отсюда. Ей часто задавали такие вопросы, как «Ты хотела бы поехать в Англию?» или «Когда ты будешь в Англии, ты собираешься навестить свою бабушку?». Антуанетта понимала, что они стараются убедить ее в том, что у нее есть будущее за пределами этих стен, но пока она была не готова это признать. Будущее пока не умещалось в ее голове — ей все еще никак не удавалось разобраться со своим прошлым и она еле-еле справлялась с настоящим. Антуанетта никогда не отвечала на подобные вопросы, а лишь молча улыбалась.

Ни Антуанетта, ни медсестры к разговору о смене одежды на больничную униформу больше не возвращались. Антуанетта старательно стирала свою одежду сама и пару раз в неделю спускалась в прачечную, где ей разрешили гладить свои вещи. Сначала ее беспокоило, что остальные женщины подумают, что она, отказавшись носить униформу, ставит себя выше их, но никто даже не заметил этого. Также Антуанетта боялась, что ее знакомые, с которыми она играла в карты, могут возмутиться такой привилегией, которой они были лишены, но им было все равно. Они уже давно утратили желание носить свою одежду.

Зачем тратить время на стирку и глажку, сказали они, если существует униформа? А старшая из подруг отметила, что здесь все равно нет мужчин и их никто не видит.

Антуанетта не стала им объяснять, что носит собственную одежду, чтобы не потерять своей индивидуальности.

Хотя Антуанетту все еще наблюдали врачи, составляя ежедневный отчет о ее состоянии, медсестры не верили мнению старшей сестры психиатрического отделения, что эта девушка представляет опасность для других пациентов. Однако в палате F3А осторожность была превыше всего, и ей не разрешали выходить из комнаты без сопровождения.

Две подруги Антуанетты, компаньонки по игре в карты, не казались похожими на убийц, но Антуанетту предупредили, чтобы она не теряла бдительности. Старшая, Элейн, была очень опасна, сказали медсестры. И заглянув в холодную бездну ее глаз, Антуанетта им поверила.

Антуанетте рассказали, что Элейн совершила двойное убийство. Она хладнокровно лишила жизни двух членов своей семьи. Элейн так и не объяснила, почему это сделала, сказав лишь, что они ее раздражали и что она не раскаивается в содеянном. Антуанетта верила, что она это сделала из-за того, что они ее раздражали. Когда Элейн поместили в палату F3A, она встала на стул, просунула руку сквозь прутья решетки и разбила окно. Схватив кусок стекла, она в несколько прыжков оказалась возле медсестры и с громким смехом приставила осколок к ее горлу. Тут же подняли тревогу, прибежали дежурные. В итоге ее убедили бросить «оружие» и выпустить жертву. После этого ей давали целую кучу транквилизаторов, и она проходила курс электрошоковой терапии, но до сих пор в ее поведении чувствовалось что-то подозрительное, похожее на зарождающуюся агрессию.