Джеймс Олдридж - Герои пустынных горизонтов

— Нет. От комнаты он отказался. По-моему, он в Лондоне у Везуби.

— Странная личность этот Везуби. Что-то в нем есть не вполне доброкачественное. Как вы думаете, Тесс, Неду ничто не грозит?

— Нет, нет. Можете о нем не тревожиться.

Втайне склонная к некоторой чувствительности, миссис Гордон относилась к Тесс по-матерински сердечно и тепло, а та платила ей ласково-почтительным отношением, в котором были и чуткость и уменье лавировать между острыми гранями характеров матери и сына. Пусть целые миры разделяли обеих, все равно им было хорошо вместе, потому что им этого хотелось. Приятно побродить с корзинкой по сельским дорогам, зайти в два-три знакомых дома в деревне; так хождение за покупками стало у них неизменной и милой традицией.

— Терпеть не могу эти веревочные сетки, с которыми все теперь ходят, — сказала миссис Гордон, подавая Тесс корзинку. — Они превращают жизнь в какое-то сплошное хмурое ожидание. Становишься больше похож на зверя, подстерегающего добычу, чем на человека, идущего купить себе еду.

Тесс несла свою корзинку, как коровница подойник, надев ее на мраморно-белую руку у самого локтя.

— Если уж вам нравится держать корзинку так, — сказала миссис Гордон, — то вы должны не мерно вышагивать по дороге, а бежать вприпрыжку. Ну-ка! Я люблю смотреть, как бегают вприпрыжку. В наше время даже Дети, кажется, этого уже не умеют.

Тесс рассмеялась и взяла ее под руку. — Посмотрели бы вы на Неда, когда ему вдруг приспичит перепрыгнуть через забор. Представьте, в нем еще живы подобные желания.

Миссис Гордон, чуть погрустнев, кивнула головой. — В Неде все всегда живо, Тесс. Все. Мне кажется, он помнит каждый прожитый им миг, включая и то, что он в этот миг чувствовал или думал. Может быть, именно поэтому он не любит вспоминать о своем прошлом.

Темой их разговора всегда служил Гордон; каждой хотелось что-нибудь о нем услышать, и каждая готова была что-нибудь о нем рассказать.

— Неужели это прошлое так уж неприятно ему? — усомнилась Тесс.

— По-моему, очень, — ответила миссис Гордон. — Вас никогда не удивляло, что у Неда совсем нет друзей?

— Как это нет! А Смит, а Везуби, а… а Мак-Куин… — Нестерпим был даже звук этого имени.

— Странно, что вы считаете Смита его другом, — неодобрительно заметила мать. — Смит для Неда не больше, чем забава.

— Нет, нет. Смит — настоящий друг. Может быть, Нед даже не отдает себе в этом отчета, но он и любит Смита, и ценит, и нуждается в нем.

— Что ж, тем лучше, если вам так кажется. Но я-то говорила о прежних его друзьях. Когда Нед вернулся, многие из них хотели возобновить с ним дружбу, но он всех отвадил.

— Я думаю, это потому, что он все свои чувства отдает своим арабским друзьям, — осторожно предположила Тесс. — Они, пожалуй, теперь самые близкие ему люди. Он все еще больше араб, чем англичанин. Он себя здесь чувствует изгнанником.

— Как можно на родине чувствовать себя изгнанником, Тесс? У меня это не укладывается в голове. Он в Англии. А ведь Англия — его родина.

— Пойдемте через выгон, — вдруг предложила Тесс, и миссис Гордон, поддавшись ее настояниям, протиснулась сквозь узкий лаз в боярышниковой изгороди и ступила на тропинку, протоптанную на вязкой земле коровьего пастбища. Но, сделав два шага, остановилась и решительно повернула назад.

— Нет, не пойду этой дорогой. На том краю луга я вижу миссис Джолли, а она вечно пристает, чтобы я покупала у нее яйца, масло и даже сливки сверх того, что положено по норме. По-моему, это нечестно. Если продуктов питания не хватает, все должны страдать от этого в равной мере, и ничего страшного тут нет. Я всегда с трудом сдерживаюсь, чтобы не отчитать эту миссис Джолли как следует.

— Когда я жила в Ланкашире, — возразила Тесс, — мы в воскресные дни всегда отправлялись по деревням раздобывать яйца, масло и сливки. О моральной стороне дела никто не думал. И вам это ни к чему. Идемте! Если можно что купить, купим и устроим пир на весь мир…

— У ваших ланкаширских друзей были дети. Это большая разница.

Но вопрос о разнице между моралью свободного выбора и моралью необходимости так и не был решен, потому что не слишком интересовал собеседниц. Они продолжали свой путь, и длительная пауза с неизбежностью привела к возобновлению разговора о Гордоне-изгнаннике, как будто этот разговор и не прерывался.

— Мне кажется, у Неда вообще нет больше родины, — печально сказала Тесс.

— Тем хуже для него, если так. Беда в том, Тесс, что Нед стремится найти какое-то особое, генеральное решение человеческих проблем, которое может предотвратить катастрофу, нависшую над человечеством, и во имя которого не жаль отдать все, в том числе и собственную жизнь.

— Что ж, это благородное стремление! — горячо вступилась Тесс.

— Бесспорно. — Миссис Гордон казалась все более озабоченной. — Но у него появляется склонность к опасным обобщениям, и мы должны быть настороже. Всего лишь несколько дней назад он завел со мной разговор о Фуксе — том злосчастном немце, которого судили за передачу секретных сведений русским. Насколько я понимаю, Нед видит в Фуксе человека, попытавшегося решить основную из основных проблем. По мнению Неда, человек должен ясно представить себе, что нужно для пользы дела, отвечающего его целям и идеалам, и тогда уже беззаветно отдаться служению этому делу, не считаясь ни с национальными, ни с какими-либо иными чувствами. Боюсь, что именно так он и собирается поступить.

Тесс знала отношение Гордона к Фуксу. И она вдруг подумала о том, что именно с такими мыслями о необходимости нравственного выбора отправился он в Лондон, чтобы встретиться с американцем и с русским, которых избрал для этой цели обязательный Везуби. И ей стало страшно, как бы, столкнувшись с этими двумя крайностями, он не ударился в одну или в другую. А полный тревоги голос матери (так похожий, на голос самого Гордона — отчетливый негодующий, настойчивый и в то же время холодный) продолжал предостерегать.

— И еще я боюсь, Тесс, — говорила она, — что эта игра в Прометея может завести Неда слишком далеко, что в своих поисках героических свершений он сделает какую-нибудь непоправимую глупость. Я твердо знаю: если он не спустится с олимпийских высот, — того, что он ищет, ему не найти. Джек ближе его к истине. Нед слишком много честолюбия вкладывает в эти поиски. Постарайтесь убедить его быть скромнее, умереннее в своих стремлениях. Иначе…

Тесс угадала всю силу предчувствий и опасений, таившуюся за ровным, отчетливым звучанием этого голоса. Тем страшнее были слова матери, чем они спокойнее произносились. Своей намеренно недоговоренной фразой она хотела сказать, что ее сын близок к кризису, к трагедии, к какому-то страшному взрыву изнутри. И она предостерегающе указывала на то, что поступок Фукса для него не урок предательства, но пример справедливого выбора и самоотверженного служения идее.