Тим Дорси - Не будите спящего спинорога

В ресторане на них покосился не один человек. Амброза все знали, и Пьер почувствовал, как растут его акции. Он быстро нашел в зале своих конкурентов: Нельсона из «Флорида фиделити», Уолтера из «Тампа сейвингс» и Джейкоба из «Кемикэл бэнк». Пьер похлопал Амброза по плечу и улыбнулся конкурентам. Почему бы не порисоваться? Сколько раз он сидел в этом самом ресторане и терпел их самоуверенный вид, когда Амброз запихивал салфетку за воротник за их столом?

Официант принес воду со льдом. Амброз и Пьер пролистали меню цвета бургунд.

— Я возьму меч-рыбу на английском маффине, — сказал Амброз.

— Салат шеф-повара, — заявил Пьер. — Только без крутонов. Я на диете Аткинса.

— Кто в наше время не на Аткинсе! — воскликнул официант, забирая меню и в то же время думая о сценарии, который он когда-нибудь наконец напишет.

Нельсон, Уолтер и Джейкоб звонили по сотовым: приказывали секретарям организовать встречу с Амброзом. Час спустя принесли чек. Амброз вынул бумажник.

— Помните? Я плачу, — сказал Пьер, перехватывая чек.

Вернулись в «ролле». Амброз повез Пьера к банку, срезав путь по улице Спинорога. Он увидел из окна Глэдис Плант и помахал ей. Та помахала секатором в ответ. Потом Амброз помахал сидевшим на веранде Джиму и Марте Дэйвенпорт.

Те неуверенно ответили тем же.

— Мы с ним знакомы? — спросила Марта.

Пьер вышел у банка и помахал отъезжающему «роллсу».

— Не пропадайте!

Амброз взглянул на часы и поехал через мостик на Дэвис-айлендс, кусочек эксклюзивной земли прямо в заливе. Он остановил автомобиль перед домом на берегу. У дверей его уже ждала риэлтор. На вид лет пятидесяти, чуть полноватая натуральная блондинка с прической за семьдесят долларов и шарфиком за триста — розовато-лиловым, с попугайчиками.

Амброз взял портфель, вылез из машины и подошел к риэлтору.

— Рад познакомиться, Джесика.

— Зовите меня Джесси. Она открыла дверь.

Джесика Холлингсворт, член Юниор-лиги и еще нескольких благотворительных и неблаготворительных организаций, прекрасно понимала: если удастся загнать этот шар в лузу, начнется совсем другая игра. Амброз связался с ней лично, а значит, ей не придется делить семипроцентные комиссионные с агентом покупателя. Кроме того, он собирался платить наличными — еще одной головной болью меньше. Обычно с этими богачами одни проблемы! А сейчас перед ней маячила перспектива получить 420 ООО долларов задень (Джесика уже просчитала приблизительную сумму десятью разными способами).

Амброз вошел в дом, задрал голову к потолку, высокому, как в кафедральном соборе, и сдвинул брови.

— Вам не нравится цвет? — спросила Джесика. — Всегда можно перекрасить. Да я сама перекрашу! — Она хихикнула, а потом сама же тайком себя пнула: нельзя так явно!

Амброз поставил портфель на мраморный кофейный столик.

— Любите мартини после обеда?

— Люблю… что?

— Мартини после обеда, — повторил Амброз, подходя к заполненному напитками бару и умело смешивая коктейли — так, чтобы мартини было побольше. Вообще-то покупатели не угощаются из запасов владельца дома, но Джесика давно поняла: богатые позволяют себе все.

— Сколько оливок?

— Две.

Она сделала маленький глоток. Амброз открыл портфель и достал оттуда плавки. Джесика покосилась на бассейн за раздвижными стеклянными дверями.

— Где ближайшая ванная? — спросил Амброз. Джесика показала.

Пока Амброз переодевался, Джесика решила, что молчать все-таки не надо. Когда Амброз вышел из ванной в «спидо», она начала:

— Э-э… Может, не стоит…

— Если я куплю этот дом, то буду продавать дом на Бэйшор-бульваре, — прервал ее Амброз и показал снимок. — Хотел бы обратиться к вам — если вы, конечно, не против.

Джесси посмотрела на фотографию: Амброз с «роллсом» перед роскошным особняком.

— Я знаю этот дом. Все его знают! Он ваш? Амброз кивнул.

— Простите, я вас перебил. Вы что-то хотели сказать?

— Не забудьте солнцезащитный крем!

Амброз плавал в глубокой части бассейна на пенопластовом плотике, прикрыв глаза и безмятежно улыбаясь. Джесика два часа сидела в доме и читала журналы.

Наконец Амброз вылез из бассейна и вытерся. Джесси услышала, как он возится на кухне: залез в холодильник, потом загудела микроволновка.

Пять минут спустя Амброз вошел в зал — босиком, в халате с монограммой хозяина. Уселся на диван с подносом еды, поставил ноги на оттоманку, взял пульт и включил семидесятидюймовый домашний кинотеатр.

— Замечательно! «Жизнь прекрасна», — сказал Амброз. — Как раз начало фильма!

Когда фильм закончился, во дворе уже темнело. Пошли титры, и Амброз оделся.

— Мне понравилось, — резюмировал он, защелкнул портфель и отправился к выходу. — Утро вечера мудренее.

Владелец салона «Тампа-Бэй моторс» уже звонил в полицию. Увидев подъезжающий «ролле», он положил трубку.

Амброз остановил машину и вышел. Продавцы выбежали ему навстречу.

Джон улыбнулся, с надеждой глядя на Амброза.

— Я передумал, — сказал Амброз. — Мне не нравится цвет.

— Что? — переспросил Джон.

— Не сочетается с домом. — Амброз достал снимок.

— Я знаю этот дом! — сказал хозяин салона. — Самый большой дом на Бэйшор-бульваре. И он ваш?!

Амброз кивнул и ушел. Хозяин ткнул пальцем в Джона.

— Проваливай!

Глэдис Плант взобралась по ступенькам с подносом лаймовых пирожных.

— Настоящие флоридские лаймы всегда желтые, — сообщила она. — Если кто-то пытается втюрить вам зеленые, не верьте.

— Я говорила вам, что вызвала полицию, чтобы эвакуировали очередную машину? — спросила Марта.

— Помните, я рассказывала о «решетке»?

— Но это уже вторая машина, а мы только что переехали.

— У меня было четыре.

На углу остановился автобус. Из него вышел Амброз Таррингтон-третий.

Глэдис осмотрела веранду.

— Знаете, чего вам не хватает? Флага. — Она указала на всевозможные знамена и вымпелы, висящие на соседских верандах. Эмблемы колледжей, единороги, спортивная символика, улыбающиеся лягушки, ламантины, персидские кошки, шары для боулинга. — Получается, будто у вас нет никаких идеалов.

Амброз прошел мимо и помахал. Через три дома он открыл калитку в ограде из штакетника и вошел в самый крошечный домишко на улице.

— По-моему, это он недавно нам махал, — сказал Джим. — Только тогда он был в «роллс-ройсе».

— Это X. Амброз Таррингтон-третий, — ответила Глэдис.

— Он что, шофер?

— Нет, немного сумасшедший.

— Что?

— Не волнуйтесь. Он смирный, смирнее не бывает. Лучший сосед в квартале.

— Так вы говорили о Старом Ортеге, пока не откопали останки его жертв.

— Он безвредный! Просто считает себя миллионером, — возразила Глэдис. — Живет в своем воображаемом мире.