Алеся eprst2000 - Было такое...

Теперь я прохожу тот перекресток вообще МОЛЧА, даже по телефону не говорю, если звонят. И если рядом кто-то идет, то предупреждаю за сто метров: «Лучше молчи!»

Для любителей острых ощущений отмечаю это место на карте. Сбудется точно — потом не отвяжитесь.

Мы ехали всего минут десять, водитель с троллейбусом остановились около метро. Они поехали в парк, а я домой. Недавно купила маме квартиру. В городе Барнауле мы с ней жили по адресу ул. Молодежная, дом 42. Потом переехали на ул. Молодежная, дом 24. Когда сейчас риэлтор возил нас по Москве показывать жилье, то я не сильно интересовалась названием улиц. Какая разница? В результате оказалось, что купила маме квартиру на ул. Молодежная, дом 42. Проверяю договор купли-продажи, а там первые строчки: «Продавец, фио, место рождения город Барнаул…» Думаю, ну люди-дебилы, договор правильно заполнить не могут! Это не продавец родился в Барнауле, а это я, я! — покупатель — оттуда! И звоню риэлтору ругаться. Оказалось, что нет. Продавец квартиры действительно родился в городе Барнауле. И мы купили у него квартиру на улице с тем же названием, на которой жили в Барнауле всю жизнь. Если такое написать в сценарии, то все скажут, что это сериал, слишком сладко и отдадут на переписку. Мама говорит: «У меня такое ощущение, что я приехала наконец-то домой». А мне кажется, что она и не уезжала.

Наш каскадер Виктор Петрович очень устает. Начались трюковые съемки и Виктор Петрович мало спит. Когда он приходит домой хотя бы переодеться, по Виктору Петровичу начинает прыгать его маленький сын, он просит поиграть в сказку. А Виктор Петрович может сыграть только в мертвого волка.

Наша Таня тоже очень устает, много работы. Она сейчас пришла в офисный бар и стоит с очень сонным видом. Бармен Тема подмигивает ей: «О, Таня! Ты не выспалась? Тебе можно позавидовать?» Таня отвечает: «Позавидовать можно другому. Я — просто не выспалась».

Я тоже мало сплю в последнее время. Поэтому у меня повышена тревожность. Сегодня проснулась от вопроса, мама очень строго спрашивала: «Кто всю ночь играл с тетрациклиновой мазью?»

Я тоже маму часто спрашиваю о чем-нибудь.

Например, говорю: «Мама, почему ты закрыла дверь в туалет и теперь кот Митя терпит?»

Мама отвечает: «Это не я!»

Или я говорю: «Мама, куда ты переложила мою кофту?»

Мама отвечает: «Не трогала ее даже!»

Или я спрашиваю: «Мама, где документы на квартиру?»

Мама отвечает: «Никогда их в глаза не видела!»

Я точно знаю, что она закрыла, трогала и видела, но мама всегда почему-то отвечает с натиском. Будто я у нее спрашиваю: «Зачем ты взорвала атомную бомбу и уничтожила все человечество?» А мама говорит: «Это не я! Не брала, не трогала, в глаза не видела!» При этом она смотрит с таким вызовом, будто стоит тут вся в крови, а я гитлеровская германия и спрашиваю у нее, как пройти к партизанам.

Мама мстит за мои вопросы и тоже спрашивает: «Что тебе приготовить?» И сразу понятно, что она желает зла. Я не могу больше есть, не могу, скоро разойдусь по швам. Когда раньше приходила домой, то по лестничной площадке разносились запахи чужых ужинов. Жареное мясо с чесночком, картошка, булочки… Приехала мама и победила все запахи в нашем доме. Выхожу из лифта и сразу понятно, кого сегодня ждут дома больше всего. Захожу домой, мама очень мягкая, вся в фартуке. У меня весьма короткая мама, поэтому фартук покрывает ее полностью. Кот Митя спрыгивает с дивана, тянет окорочка. Видно, что за день он промял там лунку. Ему очень хорошо, очень. Иногда, конечно, закроют туалет, приходится потерпеть, поорать. Зато по ночам можно играть в тетрациклиновую мазь столько, сколько влезет.

Утром в баре кинокомпании «Базелевс» тихо. Можно выпить кофе разных видов или какао. Хорошо посидеть на высоких стульях за стойкой и поболтать ногами. Это если я не проспала и не бегу по офису с криком «ПРОСТИТЕ, Я БОЛЬШЕ НЕ БУДУ!» Ирма готовит омлеты, блинные мешочки с семгой или взбитым кремом, каши, оладьи с вареньем из грецких орехов. В обед Ирма помимо прочего может сделать вкусный салат: там манго, руккола, мята и гранат. Или приготовить курицу в медовом соусе. Или форель под лимонными кружочками. На десерт домашнее тирамису.

Это такой офис, где очень много работы и в баре днем не пробиться. Вокзал и базар в будний день, когда всем одновременно что-то надо. Тут же едят еду, здесь же стоят ноутбуки, какой-нибудь продюсер бежит, перепрыгивая через провода, разговаривает с иностранным режиссером по телефону. А ассистент продюсера сидит с очень тревожным и вытянутым лицом, потому что надо срочно найти няню для заграничной кинозвезды — звезда приезжает с ребенком и требует лучшую няню России, здесь же бесконечно работают принтеры, выдают горячую бумажную продукцию: сценарии, договоры, сметы. Бар в «Базелевсе» кипит, как кастрюля с кипятком. Все бегают, перекрикивают друг друга, передают тарелки, факсы, кто-то несет через головы блюда с фруктами в переговорную на важную встречу, пришли актеры на кастинг и стоят в очереди плотной толпой.

Иногда на улице жара адская. Такая, что все тело липкое, будто ты мылся в горячей сахарной мыльной воде и не смыл это с себя.

Вокруг офиса растут тополя. Когда зреет пух, то невозможно выйти на веранду. Пуха столько, что кажется, чиркнешь зажигалкой и вспыхнет весь воздух. И эта жара, и пух, и звонки начинают бесить. Кажется, что меня сейчас разорвет на тысячу мелких злых кусачих Алесек.

Хорошо, если пойдет дождь. Прибегает черная туча, начинает бить себя кулаками в грудь. Дождь прибивает гвоздями пух, бегут белые ручьи, как молочные реки.

Потом выходит солнце и от веранды идет пар, как от сковородки. В «Базелевсе» наступает вечер, бармен Тёма начинает делать свои фирменные вкуснейшие сэндвичи, включает музыку. Все, кто остался в живых, выползают посидеть за стойкой. И вот тогда становится хорошо, особенно хорошо. Прохладно, тихо, можно выпить лимонад. Тысячи злых Алесек, которых разметало днем по всему офису, собираются в одну большую Алесю. Они приходят ко мне уставшие, виноватые, говорят: «Ну, ладно, Алесь, ну что ты, пусти обратно».

Бармен Тёма весь день на ногах. Мне нравится, что перед тем, как положить салат, он подкидывает тарелку в воздух и она там крутится. Тёма бы мог этого не делать, потому что устает, каждый день слишком много людей, все смотрят голодными глазами и говорят: «Половину курицы, суп-пюре, лимонад и сырную лазанью». Но Тёма подкидывает тарелку и я сразу думаю, что вот есть же люди! Когда люди умеют свою работу, на это приятно смотреть. Тёма наливает молоко, поднимая пакет высоко, и белая струя бьет в молочник. Он бы просто мог налить молоко и стоять при этом с таким лицом, что оно бы скисло по дороге в чашку. Потому что надоело, устал ну и вообще. Когда я сижу вечером в баре, собирая своих озлобленных Алесек, то очень благодарна Тёме за, что он так наливает молоко.