Алеся eprst2000 - Было такое...

— Предлагаю сделать Майкла Джексона достоянием России! — вдруг озвучивает у стены скорби молодой человек.

В ответ одобрительные кивки.

Вереницей к посольству подъезжают машины — из окон на прощание знакомые звуки песен Джексона. Те, кто еще пока не успел заработать на собственное авто, приходят пешком. В руках у студентов — магнитофон с колонками. Оттуда — все те же песни.

Попрощаться с кумиром пришел поклонник, на руке у которого знатоки быстро заметили перчатку очень похожую на ту, с которой в 1982-ом году Джексон выходил на сцену…

Раиса Мурашкина из «Комсомольской правды» теперь мой любимый автор. Раиса, у вас каждое предложение дышит феерическим пиздецом. Невозможно сказать лучше, чем вы сказали. Я целую ваши руки. Каждый палец.

Когда мы делали компьютерную графику по «Дневному дозору», то был такой случай. По каждой сцене с графикой нам поступали комментарии. Доделать то, переделать это. По сюжету Алиса (Жанна Фриске) ехала по поверхности гостиницы «Космос» в машине «Мазда». У нее была подружка — маленькая резиновая кукла Машенька. В разные моменты жизни у безобидной Машеньки вырастали ножки и она становилась злым паучком. И вот мы делали кадр с Алисой, которая едет по «Космосу». А творцам пришла в голову мысль, что раз Машенька подружка Алисы, то она тоже должна быть в сцене. И нам прислали комментарий «вставить машеньку алисе в мазду».

Вот просто так этот комментарий не очень смешно читать. А когда получаешь его в пять часов утра в офисе, то смешно.

Я люблю газету Комсомольская правда и читаю ее каждый день. Наблюдать за чужим идиотизмом всегда очень приятно.

Например, на сайте они пишут про смерть Людмилы Зыкиной. Поминутно. Мол, чо как.

Вчера писали: 22:25 Из жизни ушла самая народная певица.

А сегодня пишут: 10:38 Людмила Зыкина в Иркутске собирала грибы и купалась в озере возле Смоленщины.

Охуели они там вообще?

Слушайте, а с другой стороны, значит, что с артисткой все в порядке. Собирает грибы, купается. А то умерла, умерла… Нормально все!

А вообще-то Майклу Джексону повезло. Потому что умерла Людмила Зыкина и теперь российские СМИ бросили откапывать его и кинулись закапывать ее.

Встречаются Майкл Джексон и Людмила Зыкина. Майкл репетирует под березой лунную походку. Людмила пришла в нарядном платье с высокой грудью. Закурили. Молчат.

— Что ж ты так, — говорит Людмила. — Молоденький ведь такой.

— Да вот так, — затягивается Майкл. — Надоело все, Люд, страшно.

— Слушай, ну это мы неудачно с тобой. Только лето нормально началось.

— Да тут тоже хорошо, вообще всегда лето.

— А, ну да… я забыла.

— А я Джона Ленона видел!

— Да ладно?! А я Барака Обаму! Ну что ты смотришь?.. Саечка за испуг! Слушай, а когда у них тут обед?

— С двух до трех, Люд. Еще полдник есть. Пряники и кипяченое молоко.

— С пенками? Я не люблю. Обратно хочется. Домой.

— А ты там кем была?

— Ну, я пела. Выступала.

— Танцевала тоже?

— Нет. Только пела.

— А так можешь? — Майкл хватает себя за промежность и подскакивает на носочки.

— А так можешь? — Людмила загибает большой палец до запястья.

Помолчали. Икают.

— Вспоминают нас, — говорит Людмила. — Ну что ты смотришь? Примета такая, дурачок.

— Ладно, Люд. Пойду пройдусь. Подтягивайся.

Майкл пошел лунной походкой, наступает на ногу Людмиле. Людмила догоняет его и наступает в ответ.

— Ну примета такая, Миш! А то поссоримся.

— Я буду называть тебя Люси тогда, у нас бы тебя звали так.

Оба идут на полдник.

Снимают кадр. Из вагона выталкивают девушку, она катится кубарем по склону и потом лежит мертвая. Всё, конец фильма. Героиня погибает, все плохо, такая несправедливая жизнь. Хвост поезда выезжает из кадра, наступает тишина, трава колышется по переднему плану, поют птички, летают стрижи, милое лето, ласточки сидят на проводах, бездыханное тело лежит на склоне, ветер треплет ее мертвые волосы, титры… Такой вот кадр. Для съемок пригласили каскадершу, которая из бывших гимнасток. Внимание, приготовились, мотор, начали! Поезд едет, каскадерша прыгает, скатывается по склону, разбрасывая руки и ноги в разные стороны, все как надо, прикатывается в нужное место и вдруг хоп! — выпрыгивает из травы и встает в стойку, которую принимают гимнасты в конце упражнения. Например, прыжок через козла. Пятки вместе, носочки врозь, спина выгнута, руки в стороны. У каскадерши сработал рефлекс гимнастки: после каждого прыжка вставать в стойку. Режиссер говорит: «Света. Давайте договоримся». Договорились. Еще дубль. Опять поезд, прыжок, кувырок ииииии стойка! Ну рефлекс! Режиссер багровеет и у него ощущение, что эти прыжки через козла не закончатся никогда, а козел — это он. Гонять состав туда-сюда, потому что одна гимнастка не может лежать мертвая — это дорогое удовольствие. Режиссер говорит: «Света, перестань немедленно не выполнять мою задачу». Ну не так говорит, но смысл тот. Еще дубль! И начали! Хвост поезда выезжает из кадра, наступает тишина, трава колышется по переднему плану, поют птички, летают стрижи, милое лето, ласточки сидят на проводах, каскадерша стоит в стойке пятки вместе, носочки врозь, спина выгнута, руки в стороны, а ветер треплет ее волосы. Пять дублей она показывала эту стойку. Надо сказать, что безупречную. Так и не сняли.

Паша директор съемочной группы. Мы с ним сейчас доснимаем проект. Поэтому Паша часто звонит мне, а я ему. Общаемся про декорации, количество смен, состав группы, деньги, актеров, павильоны и прочую организацию процесса. За один день мы совершаем по много звонков друг другу.

А я весь день работала дома, делала раскадровки. А потом решила лечь спать, потому что почти до утра сидела на монтаже и очень устала. И тут мне звонит режиссер монтажа. Я еще думаю: брать трубку или нет? Опять скажет, что они перемонтировали материал и мне надо снова переделывать все бумажки. Ну что он еще может сказать? Лучше не знать. Ну сколько можно?.. Но беру трубку, куда деваться. А режиссер монтажа говорит: «Алеся. Срочно позвони Паше и скажи, что мы нашли мяч и чтобы он шел обратно. А то у нас нет его телефона».

Паша сегодня поехал играть в футбол. Потому что он почти до утра считал смету и устал. Они играли, а мяч потерялся. Ну, пнули его куда-то. И Паша пошел искать мяч. А пока он шел, то мяч нашли, а Пашу потеряли. А номера Паши ни у кого нет. А мой есть. Паша идет где-то и ищет мяч. И тут я ему звоню. А он идет и думает: брать трубку или не брать? Опять эта Алеся скажет, что съемочный план поменялся и мне надо снова переделывать все бумажки. Ну что она еще может сказать? Лучше не знать. Ну сколько можно?.. Но берет трубку, куда деваться. А я ему говорю: «Паша. Мяч уже нашли. Иди обратно».