Дмитрий Соколов-Митрич - Враги народа: от чиновников до олигархов

Жертвами этнических чисток в Чечне стали даже те русские, которые относились к чеченцам не просто с симпатией, а кто искренне любил этот народ. Ростислав Подунов — известный диссидент, который в советское время отсидел срок за то, что осудил депортацию чеченцев. До девяностых годов был в Чечне уважаемым человеком. Его стихотворением «Мусульманка», написанным в 70-е годы, восхищаются миллионы мусульман по всей России. Что стало с Подуновым в 90-е — можно догадаться по его стихотворению «Молчание овец»:

Еще один русский, которого не спасло то, что он полностью посвятил себя чеченской культуре, — Александр Петров. В Чечне был известен как Анди Хашумов. Под этим псевдонимом он с 1975 года танцевал и даже солировал в культовом для чеченцев танцевальном ансамбле «Вайнах». Александр потерял в Грозном мать, сам еле-еле дотянул до 1999 года, когда перед второй чеченской войной в город снова нахлынули боевики.

— От своих коллег по ансамблю я за все эти годы ни одного оскорбительного слова не услышал, — вспоминает Петров. — Но в 1999-м они мне сказали: «Извини, Анди, но мы уже ничего не можем гарантировать». В последнее время им приходилось просто кольцом вокруг меня ходить: все думали, что это русского пленника ведут. И все равно не обходилось без конфликтов.

В Волгограде Александр получил свои 125 тысяч рублей, снимает комнату в коммуналке на окраине города, работает грузчиком на рынке, но уверен, что еще сможет подняться.

— Знаете, что я понял за эти годы в Чечне? — улыбается Саша. Он очень много улыбается. — Это миф, что если русского довести до крайности, то он покажет всем кузькину мать. Я понял, что терпение русских безгранично и никакой кузькиной матери не будет.

— Мы виноваты перед русскими беженцами из Чечни, — говорит Лидия Графова. Это уже Москва. Лидия Ивановна — председатель Форума переселенческих организаций, одной из старейших российских правозащитных организаций. Графова занимается беженцами с 1990 года, и сегодня в ее организации 200 региональных филиалов в 43 регионах страны. — Мы — это в целом правозащитное движение. Именно с нашей подачи общественное сострадание замкнулось только на чеченцах. Это, наверное, заскок демократии — поддерживать меньшинство даже ценой дискриминации большинства.

Лидия Ивановна буквально выдавливает из себя каждое слово. Видно, что покаяние ей дается нелегко, а значит, оно настоящее.

— Вот на этом самом диване в 93-м сидели русские из Грозного. Они рассказывали, как каких-то старушек чеченцы душили шнуром от утюга, мне это особенно запомнилось. Но рассказывали как-то спокойно, без надрыва. А мы тогда занимались армянами из Баку. Когда я этих армян увидела, я почувствовала, что это самые несчастные люди на свете. А с русскими я этого почему-то не почувствовала. Не знаю, может, недостаточно громко кричали? А потом пошел вал беженцев-чеченцев. И я должна признаться — мы искренне считали, что должны отдавать предпочтение им перед русскими. Потому что чувствовали перед ними историческую вину за депортацию. Большинство правозащитников до сих пор придерживаются этого мнения. Лично у меня постепенно чувство вины перед русскими перевесило. Я была в Чечне 8 раз, и с каждой поездкой мне становилось за них все больнее. Окончательно меня сразила одна старушка с безумными глазами, которая сидела на табуретке посреди улицы. Когда она увидела меня, то достала из-за пазухи чайную ложечку из синего стекла и с гордостью сказала: «Моя!» Это все, что у нее осталось.

Декабрь 2000 года. Республика

Кабардино-Балкария, город Нальчик:

Молодежное отделение партии «Единая Россия» приступило к реализации грандиозной идеи — марафона дружбы. Вот уже вторую неделю караван из артистов — местных и всероссийских — колесит по Северному Кавказу и силой искусства убеждает жителей южных республик жить дружно. В партии «Единая Россия» решили, что пожар, который вспыхнул в результате преступных и безответственных действий политиков (в том числе и нынешних членов партии власти), можно потушить песнями и плясками. Я присоединился к каравану, чтобы посмотреть, как это у них получится.

Граница Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии. На горной дороге два «Икаруса» и эскорт в исполнении ГИБДД. «КамАЗы» с гуманитаркой приедут позже. В «Икарусах» — ответственный за марафон Александр Школьник и сорок молодых артистов. Председателя молодежного «Единства» Александры Буратаевой нет — она на несколько дней рванула в Москву забрать 200 коробок гуманитарной помощи, которые решила пожертвовать столичная школа «Самсон». Нет и обещанного в программке Дмитрия Харатьяна. На вопрос, почему, менеджеры марафона отвечают по-разному, но все почему-то краснеют. Из звезд границу Кабардино-Балкарии пересекли лишь группа «Штар» («Э-э-то красное платье для че-его ты надела…») и поэт-песенник Александр Шаганов, который пишет для «Любэ», «Иванушек интернешнл», но на этот раз решил сам заработать и выступить в качестве певца своих песен. Остальные пассажиры двух автобусов — звезды регионального масштаба. От каждого региона Южного округа — по звезде.

Что же касается гибэдэдэшников, то до сих пор всех командиров сопровождения каравана почему-то как на подбор звали Сашами. Хотя среди них уже были двое русских, адыг и карачаевец. Теперь вот кабардинец. Но он, слава богу, оказался Славой.

Кабардино-Балкария в тумане. Самолеты не летают, Эльбруса не видно.

Утро. Стучусь в двери, из-за которых доносится музыка. Калмык Цеден Конаев, адыг Вячеслав Евтых, кабардинец Султан Хажироков с братом Бесланом и русская девочка Ежевика смотрят клип. Сначала я думал, что это по телевизору, но, оказывается, по видео и поет не кто-нибудь, а присутствующий здесь Султан со своей группой «Ураган». Песня такая: «Там далеко, там да-далеко, где-е. плачет луна. Там далеко, там да-далеко, где-е ты не одна». Как выяснилось позже, этот клип они ставят в любую свободную минуту и коллективно смотрят его как в первый раз, сопровождая просмотр самозабвенным подпеванием и подтанцовыванием.

— Мы самые известные в Кабардино-Балкарии, — гордо говорит Беслан.

Передо мной незнакомый и потому пугающий социальный тип — новые позитивные. 10–15 лет назад такие выходили из-под палки комсомола. Теперь их позитивизм черпается из массмедиа. Отличие этих «комсомольцев» от прежних лишь в том, что они кажутся более естественными. Наверное, это все-таки прогресс.