Элизабет Гилберт - Самая лучшая жена (сборник)

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. На голове у Рональда Уилсона была бейсболка. Он снял ее, почесал лысеющую макушку и снова надел бейсболку.

– Вашего кролика нет в нашем доме, мистер Хоффман, – сказал Уилсон.

– Хорошо, – сказал Хоффман. – Хорошо. Конечно.

Хоффман вернулся домой. Он сел за кухонный стол, и, когда в кухню вошли Эстер и Эйс, он объявил:

– Они забрали ее. Уилсоны забрали нашу Бонни.

В июле Хоффман начал строить башню. Между домом Эйса Дугласа и домом Уилсонов росли посаженные в ряд дубы, и листва этих дубов загораживала от Хоффмана соседский дом. Несколько месяцев он наблюдал за домом Уилсонов в бинокль из чердачного окна, пытаясь разглядеть Бонни внутри дома, но из-за деревьев он не мог заглянуть в помещения на нижнем этаже, и это его ужасно расстраивало. Эйс уверял его в том, что к осени листва с дубов облетит, но Хоффман опасался, что к осени Бонни умрет. Он не мог с этим смириться. Теперь ему не позволялось подходить к дому Уилсонов и заглядывать в окна подвала, потому что Рут-Энн Уилсон пожаловалась на него в полицию. И угрожающие письма ему писать было не позволено. И звонить Уилсонам по телефону. Он обещал Эйсу и Эстер ничего такого не делать.

– На самом деле он совершенно безобиден, – сказала Эстер Рут-Энн Уилсон, хотя сама не была так уж в этом уверена.

Рональд Уилсон откуда-то узнал, что Хоффман сидел в тюрьме, и связался с патрульным офицером. А патрульный офицер связался с Хоффманом и настойчиво посоветовал ему оставить Уилсонов в покое.

– Если бы вы только позволили ему поискать кролика в вашем доме, – вежливо проговорил Эйс Дуглас, беседуя с Уилсонами, – все бы очень быстро закончилось. Просто дайте ему полчасика. Все дело в том, что он до сих пор уверен, что Бонни томится у вас в подвале.

– Мы сюда переехали не для того, чтобы пускать в наш дом убийц, – заявил Рональд Уилсон.

– Он не убийца, – робко возразила Эстер.

– Он пугает мою жену.

– Я вовсе не хочу пугать вашу жену, – заметил Хоффман.

– Правда, он совершенно безобиден, – повторила Эстер. – Может быть, вы могли бы купить ему другого кролика?

– Я не хочу никакого другого кролика.

– Вы пугаете мою жену, – повторил Рональд. – И мы не должны вам никакого кролика.

В конце весны Хоффман спилил самый маленький дуб из тех, что росли между двумя домами. Сделал он это во второй половине дня в понедельник, когда Уилсоны были на работе, Эстер выступала с фокусами на празднике герл-скаутов, а Эйс отправился за покупками. За несколько недель до этого дня Хоффман приобрел циркулярную пилу и спрятал ее. Дерево было не слишком большое, но оно упало поперек заднего двора Уилсонов, чуть не повредило беседку и помяло несколько грядок на огороде.

Приехала полиция. После продолжительной беседы Эйсу Дугласу удалось доказать, что дуб, росший между двумя домами, на самом деле находился на его земле, поэтому он имел полное право его спилить. За нанесенный ущерб он предложил щедрую компенсацию. В тот же день вечером Рональд Уилсон снова пришел к соседям, но говорить согласился только после того, как Эйс уговорил Хоффмана выйти из комнаты.

– Вы понимаете, какая сложилась ситуация? – спросил Рональд.

– Понимаю, – кивнул Эйс. – Очень хорошо понимаю.

Некоторое время они молча сидели за кухонным столом, смотрели друг на друга и молчали. Эйс предложил Рональду кофе, но тот отказался.

– Как вы можете жить с ним? – спросил Рональд.

Эйс не ответил. Он налил себе кофе, открыл холодильник, достал картонный пакет молока, понюхал и вылил молоко в раковину. Потом понюхал кофе в чашке и тоже вылил в раковину.

– Он – ваш бойфренд? – спросил Рональд.

– Ричард – мой бойфренд? Нет. Он – мой очень хороший друг. К тому же он мой шурин.

– Вот как, – сказал Рональд и стал вертеть на пальце обручальное кольцо с таким видом, будто пытался прикрутить его покрепче.

– Наверное, когда вы купили этот красивый старый дом, вам казалось, что сбылись все ваши мечты? – спросил Эйс Дуглас. Его вопрос прозвучал дружелюбно, сочувственно. – А теперь все стало как страшный сон, да? Жить рядом с нами…

– Да, так и есть.

Эйс Дуглас рассмеялся. Рональд Уилсон тоже рассмеялся и добавил:

– И точно, чертовски страшный сон.

– Мне очень жаль, что ваша жена нас боится, Рональд.

– Что ж…

– Мне действительно очень жаль.

– Благодарю вас. Это нелегко. Она порой немного… параноидальна.

– Да… – проговорил Эйс все тем же дружелюбным и сочувственным тоном. – Подумать только… Паранойя! В этих краях?

Они оба снова рассмеялись. А в другой комнате Эстер разговаривала с отцом.

– Зачем ты это сделал, папа? – спросила Эстер. – Такое красивое было дерево.

Хоффман долго плакал, потом перестал.

– Потому что мне так грустно, – сказал он. – Я хотел, чтобы они это почувствовали.

– Чтобы они почувствовали, как тебе грустно?

– Да, чтобы они почувствовали, как мне грустно, – всхлипнул Хоффман. – Как мне грустно.

В общем, в июле он начал строить башню.

У Эйса был старый грузовичок-пикап, и Хоффман каждое утро отправлялся на нем на городскую свалку, чтобы поискать там разные деревяшки и прочие бросовые стройматериалы. Основание башни он выстроил из сосновых досок и укрепил кусками рамы от старой стальной кровати. К концу июля высота башни равнялась десяти футам. Хоффман не собирался делать внутри лестницу, поэтому башня представляла собой прочный куб.

Уилсоны вызвали представителя совета по разграничению собственности, и этот представитель обвинил Эйса Дугласа в том, что тот возводит незаконную постройку на своей территории, и стал настаивать на том, чтобы строительство было немедленно прекращено.

– Это всего-навсего деревянный домик, – солгала Эстер чиновнику.

– Это наблюдательная вышка, – поправил ее Хоффман. – Чтобы я мог следить за домом соседей.

Чиновник долго пристально смотрел на Хоффмана.

– Да, – подтвердил Хоффман. – Самая настоящая наблюдательная вышка.

– Сломайте ее, – сказал чиновник, переведя взгляд на Эстер. – Сломайте ее немедленно.

У Эйса Дугласа была приличная коллекция старинной магической литературы, в том числе несколько томов, вывезенных Хоффманом из Венгрии во время Второй мировой. Эти книжки уже тогда обладали огромной ценностью. Эти редкие издания Хоффман скупал у цыган и букинистов на последние фамильные деньги. Некоторые фолианты были написаны по-немецки, некоторые – по-русски, некоторые – по-английски.

В этих книгах раскрывались тайны чудес, которые можно было показывать в гостиных. На рубеже веков этим увлекались весьма достойные и образованные господа. В книгах говорилось не о фокусах, а об иллюзиях. Иллюзии порой создавались обманными пассами, но зачастую речь шла о несложных научных экспериментах. Нередко требовался гипноз – или видимость гипноза – либо был нужен хорошо обученный «подсадной» ассистент, о чем другие гости, само собой, не догадывались. Джентльмен на таком сеансе мог с помощью дыма и зеркала вызвать в гостиную духа. Джентльмен мог погадать по руке или заставить чайный поднос парить над столом. Кроме того, джентльмен мог просто продемонстрировать публике, что яйцо может стоять вертикально, что магниты взаимодействуют друг с другом, что электрический ток способен заставить вращаться маленький моторчик.