Лорен Вайсбергер - Бриллианты для невесты

Само по себе это ее не обеспокоило — достаточно легко изменить, — но по прочтении еще нескольких страниц тревога Ли усилилась. Сама история — о парне двадцати с небольшим лет, первая же книга которого неожиданно стала бестселлером, — захватывала своим бесстыдством, что неудивительно, учитывая личный опыт автора. Тревогу вызвала манера письма — плоская, неоригинальная, временами даже нудная. Совершенно не похожая на стиль Джесса. Ли глубоко вдохнула и напомнила себе, что могло быть куда хуже. Окажись катастрофическим сюжет — и она не знала бы, с чего начать.

Когда через час Джесс вернулся, с мутным взором, но сменив пиво на бутылку воды, Ли начала осознавать свое положение. Каким образом она, Ли Эйзнер, младший и до сих пор не имевший дела с авторами бестселлеров редактор, должна сказать одному из самых успешных в литературном и коммерческом отношениях писателю своего поколения, что в настоящем виде его последнее творение никогда не пробьется в список бестселлеров? Ответ прост: она не скажет.

Джесс зажег сигарету и подвинул пачку к Ли.

— Расслабьтесь же немного. Вы целый день не сводите с них глаз.

— Да?

Он кивнул.

И Ли последовала его совету. Ни секунды не колеблясь и лишь мимоходом подумав, как разочаруется Рассел, если узнает, она вынула из пачки сигарету и жадно нагнулась к протянутой Джессом спичке. Первая затяжка обожгла легкие и оказалась резкой на вкус, но вторая и третья пошли лучше.

— Целый год псу под хвост, — сокрушенно сказала она и снова затянулась.

Джесс пожал плечами:

— Вы не показались мне человеком, злоупотребляющим выпивкой, наркотиками, едой или… да хоть чем-то. Если выкуренная время от времени сигарета доставит вам удовольствие, почему его не получить?

— Если бы я могла курить время от времени, то так бы и делала. Беда в том, что, выкурив одну, десять минут спустя я начну уничтожать пачку.

— А, значит, все же и у мисс Все Продумано есть какая-то слабость, — улыбнулся Джесс.

— Отлично, я рада, что моя борьба с вредными привычками вас забавляет.

— Считаю это не столько забавным, сколько подкупающим. — Он помолчал, видимо размышляя. — Да, полагаю, это и забавно.

— Спасибо.

Указав на рукопись, Джесс осведомился:

— Есть уже какие-то соображения или в стандартную процедуру не входит обсуждение с автором до окончания чтения?

Он глотнул воды из бутылки.

Обрадовавшись, что Джесс дал ей путь к отступлению, Ли туманно ответила:

— Я прочла только семьдесят страниц и хотела бы дочитать до конца.

И кашлянула.

Джесс посмотрел на нее напряженным взглядом, от которого ей стало не по себе. Казалось, он ищет на ее лице ответы, и после почти минутного молчания Ли почувствовала, что краснеет. Тем не менее Джесс промолчал.

— Тогда мне, наверное, нужно… э… зарегистрироваться в гостинице, — сказала Ли, бросая сигарету в импровизированную пепельницу, которую Джесс сделал из бутылки «Поланд спринг».

— Да.

— Мне вернуться потом сюда, или вы предпочтете встретиться в другом месте? В холле отеля? В кафе? Как насчет четырех или четырех тридцати?

Напряжение было ощутимым и нервировало, но Ли приказала себе замолчать.

— Приезжайте сюда, но только прочитав рукопись.

Ли засмеялась, но тут же поняла, что Джесс не шутит.

— Мне понадобятся еще пять или шесть часов как минимум, чтобы прочесть ее до конца. Мы могли бы договориться хотя бы о сроках. — Поняв, что это звучит как просьба, Ли придала своему голосу авторитетности: — Генри четко дал понять, что крайний срок неизменен.

— Ли, Ли, Ли, — разочарованно произнес Джесс. — Любой крайний срок можно изменить. Пожалуйста, прочтите рукопись. Приезжайте, когда бы ни закончили. Как вы догадываетесь, я поздно ложусь спать.

Ли пожала плечами в вялой попытке выразить пренебрежение и взяла свои вещи.

— Если собираетесь не спать всю ночь, меня это устраивает.

Он закурил очередную сигарету и откинулся на стуле.

— Не сердитесь, Ли. Нам понадобится некоторое время, чтобы сработаться. Наберитесь терпения.

Она фыркнула и, не подумав, сказала:

— «Сработаться»? «Наберитесь терпения»? Вы что, научились этому в одном из своих ашрамов, в постреабилитационных клиниках? Постойте, вы все еще проходите курс реабилитации?

Долю секунды Джесс выглядел так, будто ему дали пощечину, но быстро оправился и усмехнулся.

— Рад слышать, что вы по крайней мере почитали обо мне, — проговорил он, выдыхая дым.

— Простите, я не хотела…

— Пожалуйста, Ли, бегите. — Он махнул сигаретой в сторону двери. — Я много лет не общался с редакторами, поэтому простите, если поначалу несколько неуклюж, хорошо?

Ли кивнула.

— Великолепно. С нетерпением жду вас позже. Предварительно звонить не нужно, просто приезжайте в любое время. Приятного чтения.

Ведя свой арендованный автомобиль по немощеной подъездной дорожке Джесса, Ли гадала, стала ли их первая встреча достойным началом или полной катастрофой. И вынуждена была признать, что второе гораздо вероятнее.

Эмми вынула противень из духовки тостера и осторожно потрогала кусочки подсушенной питы, радуясь, какие они нежно-хрустящие, и одновременно раздражаясь, что не может приготовить партию побольше в нормальной духовке. Ее подруги должны были прийти к ней с визитом, который наносили дважды в год, и вместо того чтобы устроить для них пир (лучше итальянский — хорошие эскалопы с гарниром из идеальной, al dente [30] «На зубок» ( ит .), т. е. не до полного размягчения. , пасты), она готовит чипсы из питы в духовке тостера, занимающей все «рабочее пространство», и толчет турецкий горох в миске на коленях. Эмми всегда успокаивала себя, что в один прекрасный день у них с Дунканом будет новая общая квартира с огромной плитой «Викинг», холодильником «Сабзеро» и шкафчиками, полными кастрюль из настоящей нержавеющей стали, но мечта испарилась вместе с Дунканом.

Эмми с трудом верилось, что они расстались целых пять месяцев назад. Еще более странно, насколько решительно они — о, если быть до конца честной, Дункан — разорвали все контакты. Хотя Эмми не говорила Иззи или девочкам, первые два месяца она регулярно звонила и даже приезжала к нему домой, пока он не сменил замки. После такого унижения ей удалось немного успокоиться, и к середине лета Эмми практически перестала звонить Дункану, за исключением одного маленького рецидива — после того, как в Париже ее отверг Пол. О, и еще был тот е-мейл. Стыдно, конечно, но Эмми убедила себя, что такое случается. Она не собиралась ему писать, но как-то вечером, незадолго до поездки во Флориду, вернулась домой слегка под хмельком после работы, связанной с дегустацией вин, и села побродить в сети перед сном. Вспомнив, что у приятельницы Полли день рождения, тридцать лет, Эмми вошла в почту и набрала «П» в строчке адреса, и само собой выскочил адрес Дункана, который она сохранила в адресной книге под кличкой «Пупсик». Она мгновение поразмыслила, а потом составила письмо как бы Полу из «Костеса», категорически отвергшему ее парню, адреса почты которого она, конечно же, не знала.