Алексей Исаев - Возвращение домой

– Несчастная я женщина. Если бы у меня был шанс начать заново... Все было бы по-другому.

– А что тебе не хватает для счастья? – спросил Степан, оперевшись локтями на стол, задев при этом небольшое блюдечко, которое упало на пол, и рассыпалось на несколько осколков.

Хозяйка не обратила внимания на упавшую посуду, и вместо этого ответила встречным вопросом:

– А сам ты считаешь себя счастливым?

– Себя? Да. Все, о чем я мечтал в юности, у меня есть.

– Повезло тебе. Знаешь, у меня в молодости тоже была мечта. Я хотела стать знаменитой писательницей. Писала любовные произведения. Один из моих рассказов даже опубликовали в женском журнале. А потом появился один козел, я его любила, а он меня бросил, и после этого вся жизнь пошла наперекосяк.

– Я думаю, по этому поводу не стоит расстраиваться, все мы совершаем ошибки, тем более в молодости, когда еще не узнали жизни. Значит, писательство не твое призвание, – поделился своими домыслами Павел.

– Черт побери, а в чем мое призвание? Ублажать всяких подонков? – сорвалась на крик пьяная женщина, и заплакала.

Павел как мог начал ее успокаивать, прижав к себе. Когда Вера перестала плакать, первым сказал Степан, чтобы как-то разрядить обстановку.

– Верусь, а у тебя что-нибудь сохранилось? Ну, из написанного. Может, дашь почитать?

Женщина слегка прищурила глаза, пытаясь, что-то вспомнить и вдруг, воодушевляясь, тихо сказала:

– У меня сохранилась только одна рукопись, самая любимая. Если хочешь, могу принести?

Степан кивнул, и Вера встала из-за стола и вошла в дом, следом за ней отправился Паша.

Степан остался в гордом одиночестве и дабы его скрасить налил полный стаканчик, который опустошил медленными глотками. Потянувшись за закуской, он почувствовал острый признак тошноты и чтобы не вывалить содержимое желудка на пол террасы, ринулся к перилам, где и сделал свое дело. Тем не менее, его состояние улучшилось ненамного, поэтому Степан решил немного прогуляться.

Все вокруг дышало свежестью: воздух наполнился ароматом приближающейся ночи, в котором смешивался душистый запах цветов с горьковатым привкусом полыни. В этот час на улице было удивительно спокойно: лишь изредка тишину нарушал прерывистый, грубый лай собак; однако он быстро затихал, убеждая в том, что вызван, был ложной тревогой.

Внимание Степана привлекло усеянное ярким бисером небо, на котором он тщательно старался разглядеть созвездие. В юности он увлекался астрономией, и потому опытный глаз быстро распознал яркие точки, образующие ковш малой медведицы. Увлеченный своими соображениями, Степан не заметил, как приблизился к речке, которая с детства была его любимым местом отдыха. Только тогда она ярко сверкала своими водяными искорками на солнце, в ней плескалась и бурлила жизнь; теперь же ее гладь, еле освещаемая тусклыми фонарями, представлялась молодому человеку мертвенно-неподвижной.

Степан вступил на мостки и уже стоя на коленях, нагнулся к воде. Речка притянула его к себе: не удержав равновесие, он кулем полетел вниз. Ругаясь на чем свет стоит, весь мокрый и продрогший бедолага вылез из воды и судорожно принялся снимать с себя промокшую одежду.

До террасы Степан добрел в одних трусах. Сырую одежду он развесил на перилах, и вошел в дом. Стащив с дивана плед, окутался им с ног до головы и побрел на кухню. Где включил духовку и, придвинувшись поближе к ней, попытался согреться. Прошло немного времени, и в спальне, скрипнула дверь, послышались голоса. Степан сразу же дал о себе знать громким раскатистым басом, и вскоре его обнаружили в немного необычном виде. Когда Вера с Пашей узнали о его недавнем приключении, они от души посмеялись.

– Похоже, Степа ты уже никуда не пойдешь. Так что оставайся до утра. А мне я думаю пора идти. Время позднее, – заявил Павел заплетающимся языком.

– Я чувствую, мальчики, мне сегодня везет. А то устала уже засыпать в холодной постели, – напрямую высказалась Вера, этим признанием слегка ошарашив Степана.

– Короче, ребята, развлекайтесь. Я пошел. Не беспокойтесь, я дойду, мне тут до дома идти два шага.

После ухода Павла, Вера, вернувшись на кухню, с ходу спросила:

– Теперь мы остались вдвоем. Чем займемся, чтобы не скучать?

«Круто! А я-то думал... Даже уламывать не пришлось, сама на это намекает. А мне это нравится!» – подумал Степан и, не медля, решил действовать.

Подойдя к Вере, он поиграл язычком с мочкой уха, и прошептал: «Я думаю, это тебе понравится».

Степан был прав: ей действительно пришлось по вкусу его ласки. В принципе, она не находила в них ничего особенного, просто сейчас, в так называемый период «безрыбья», ей нужен был не какой-то конкретный человек, который бы любил ее или что-то к ней испытывал, а просто мужчина, способный удовлетворить ее сексуальную потребность. Степан это, несомненно, почувствовал, но его такое положение дел вполне устраивало. Лишь слегка утолившая дикий голод с Пашей, она старалась подарить новому партнеру всю свою нежность и одновременно страсть, так долго бесплотно дремавшие в ней. Степан же, которого она завела с пол-оборота, помимо наслаждения, испытывал к ней безмерную жалость. Хотя в эти моменты Вера, поглощенная им, ощущая, как он входит в ее тайные глубины, чувствовала вкус к жизни.

Среди сладострастных звуков в комнате раздался громкий мелодичный звонок в дверь. Потом еще один. Вера встрепенулась, посмотрела на Степана непонимающим взглядом и в ответ на его вопрос о том, ждет ли она кого-нибудь, отрицательно помотала головой. После нескольких секунд молчания они пришли к решению, что не станут прекращать заниматься сексом из-за пустяков. Но настойчивые звонки раздались снова.

– Наверное, это что-то серьезное, – решил Степан.

«Вот так всегда бывает, на самом интересном месте...» – подумала Вера, но вопреки истинным желаниям, неохотно протянула. – Ладно, посмотрю, кого там принесло.

Вера, взглянув в глазок и увидев знакомое лицо, впустила нежданного гостя. Им оказалась ее лучшая подруга со слезами на глазах, слегка потрепанная после драки с мужем, которая пришла получить утешение и ночлег.

Уже ближе к одиннадцати Андрей с ребятами подошли к входу «Планеты». Их компания выделялась среди прочих особой неестественной веселостью, и, пожалуй, центр ее фигурой являлся Андрей, который уже явно употребил свою норму, даже, наверно, несколько ее превысил. Последнее было совершенно ему несвойственно, но исправить «оплошность» помогла Вика, постоянно наполнявшая его пластмассовый стаканчик, а с такой «чиксой» грех не выпить на брудершафт.

Деньги на билеты были не у всех. Выручил как всегда Саша, благо у него проблем с деньгами не возникало. Танцевальная площадка представляла собой помещение с множеством зеркал. Сбоку стояла барная стойка и несколько пластмассовых столиков со стульями. С потолка свисали две клетки, в которых изворачивались под музыку пара блондинок сексуальной притягательности. Они были одеты в соблазнительные кожаные шортики и бюстгальтеры. Одна во всем черном, а другая в красном.