Дзюнъити Сага - Исповедь якудзы

Камеру со мной делили еще четверо заключенных. Дольше всех среди них в тюрьме просидел человек по имени Тояма, в прежней жизни он промышлял ремонтом зонтиков. А другим моим сокамерником был высокий, статный молодой человек — оптовый торговец спичками. Настоящий красавец! Он носил небольшие усики и считал себя вылитым Гарри Купером. Увы, его имя уже стерлось из моей памяти.

Тояма попал в тюрьму за убийство собственной жены. Он прибил неверную супругу за то, что она сбежала к другому. В тюрьме почти все заключенные имеют угрюмый вид и смотрят исподлобья. Но даже на этом мрачном фоне Тояма выглядел совершено потерянным. Лицо у него круглое, маленький нос торчал на нем как шляпка от гвоздя, а довершали картину печальные глаза. Он был очень застенчивым человеком и вечно пресмыкался перед охраной. Не думаю, что он стал таким в тюрьме, скорее всего, и на воле был тихим и затюканным.

Жили Тояма с женой скромно, много лет снимали дешевую комнатушку за лавкой, в которой торгуют кониной. Но тогда выдался на редкость скверный год, работы у мастера Тоямы не появилось даже в сезон дождей. Надо заметить, что и в лучшие времена у мастера по ремонту зонтиков заказов не слишком много, и я уверен, что супруги едва сводили концы с концами. Поэтому они подрядились помогать в магазине, стали ездить по округе и закупать конину.

Как я понял, парень, который увел у Тоямы жену, тоже был своего рода уличным мастеровым. Бродил по улицам, таскал за собой передвижной столик на колесах и предлагал свои услуги — он чистил тонкие глиняные трубки, в которых курят табак. Однажды Тояма вернулся из очередной поездки на закупки конины и обнаружил, что его супруга еще не вернулась. Она не пришла ни на следующий день, ни через день, ни потом… Тояма провел в ожидании еще некоторое время и уже отчаялся снова увидеть жену, когда однажды неподалеку раздался призывный звук дудочки. В те времена все чистильщики курительных трубок пользовались такими забавными дудочками, чтобы известить обитателей района о своем приходе. Так сложилось, что именно в тот день Тояме принесли в ремонт зонтик, он сидел за работой, когда услышал дудочку. В этом звуке ему почудились тревожные нотки, он всполошился и решил пойти взглянуть на чистильщика трубок. Он распахнул двери и увидел, что по улицам потоками несется дождевая вода. Ручьи разбегались и текли по обеим сторонам дороги, а между ними образовался островок липкой грязи. Чистильщик трубок пристроил свой столик на этом островке и вовсю дудел в свой потешный рожок. За его плечом стояла женщина.

— Я сразу узнал свою жену! — рассказывал мне Тояма. — Она стояла под проливным дождем, вся промокшая, за спиной у этого чистильщика трубок и держала над его головой небольшой зонтик. Стоило мне ее увидеть, и на меня будто сумасшествие нашло! Я бросился через улицу, схватил ее и потащил к дому…

— Эй, что ты делаешь? Прекрати! — попытался вмешаться мужчина, но я оттолкнул его так резко, что он упал, а я продолжал тащить жену за собой — через потоки воды, в сторону старого кладбища. Дождь лил как из ведра, и крупные капли отскакивали от могильных камней, мои пальцы впивались в шею жены все сильнее, я орал:

— Ты что себе позволяешь? А?

— Я измучилась с тобой! — кричала она в ответ. — Я хочу уйти от тебя!

— Не будь идиоткой… — Я еще пытался уговорить свою непутевую бабу, вцепился в полы ее кимоно и почти умолял. — Одумайся, ведь мы с тобой живем вместе с двадцати лет!

Ее губы задрожали, мне показалось, она сейчас разрыдается. Но она простонала:

— Нет, хватит… все кончено…

Тут я не выдержал и ударил ее! Ударил и спросил:

— Ну так что? Действительно все кончено? — Но она не отвечала, только дрожала и жалко кивала головой. Она выглядела как промокшая крыса! Я ударил ее снова, потом еще раз…

Я был уже сам не свой и не соображал, что делаю! Не помню, как именно все произошло и что было потом. Как ни силюсь, не могу вспомнить. Наверное, я сильно толкнул ее, она упала и ударилась головой о надгробие. Первое, что отчетливо всплывает в памяти, как я стою под дождем, держу в руках этот нелепый зонтик и уже знаю, просто знаю, что она мертва…

— У тебя в руках оказался зонтик жены? — переспросил я, но он, словно не слыша вопроса, продолжал рассказывать дальше:

— Тело распростерлось на земле, перед надгробием, украшенным небольшой статуей божка Дзидзо, а вокруг растекалась огромная лужа алого цвета. Я так и стоял, вертел в руках зонтик и никак не мог вспомнить, как зонтик мог попасть ко мне.

Вниз по зонтику лениво ползли капли крови, падали на могильный камень, а затем стекали в алую лужу…

Тояма признавался, что жена часто приходит к нему во сне. Самое занятное, говорил он, что это очень счастливые, приятные сны. Женщина всегда снилась ему веселой и молодой.

— Знаешь, почему так происходит? — объяснял Тояма. — Потому что она в глубине души благодарна мне за то, что я помог ей умереть! Она не была бы счастлива с этим чистильщиком курительных трубок больше, чем со мной…

Тояму приговорили к шести годам лишения свободы. Когда мы познакомились, он отбывал уже четвертый год тюремного заключения.

Я провел в тюрьме около года, когда до меня дошла весть о смерти босса Дэвая. Босс всегда страдал от слабых легких, и мало кто из нас рассчитывал, что он дотянет до преклонных лет, но все равно весть о его смерти повергла меня в глубокий шок. Мои скорбные чувства были куда глубже обычной печали. Кан-тян из клана Кирю искренне сопереживал мне и поддерживал, как мог:

— Соберись! Возьми себя в руки, — повторял он. — Это на тебя не похоже!

Действительно — печальная новость буквально подкосила меня…

Не зря говорят — беда идет, за собой горе ведет. Примерно через неделю до меня дошла еще одна скорбная новость — умерла женщина, с которой жил босс Дэвая, все в нашем клане относились к этой даме с теплотой и называли “старшая сестра”.

Сначала я не мог поверить, что это правда. Босс уже долго болел, я в какой-то мере был готов к такому прискорбному развитию событий, но его подруга была здоровой и цветущей женщиной около тридцати лет! Маловероятно, чтобы она скончалась от внезапной болезни, значит, случилось еще что-то неожиданное и страшное. Но я даже предположить не мог, что же могло послужить истинной причиной смерти молодой и красивой женщины, я терялся в догадках, на душе у меня было тревожно. Но через какое-то время преданный Камэдзо приехал навестить меня и поведал мне о случившемся во все подробностях.

По словам Камэдзо выходило, что босс Дэвая умер от передозировки морфия.

— Доктор приходил к нему каждый день и делал укол сильного обезболивающего на основе морфия. Но болезнь прогрессировала, из легких она распространилась по всему организму, его терзали жуткие боли, такие страшные, что даже смотреть, как он мучается, было невыносимо! В конце концов женщина избавила босса от этого кошмарного наваждения — сделала ему укол и ввела громадную дозу морфия…