Алексей Санаев - Золотая книга. Пурана № 19

Когда Андрей всё-таки поверил в мою правоту, дешифровка вызвала у него взрыв энтузиазма.

– Мы немедленно сядем за книги и выясним, где эта Банга и где эта река Хагага! – кричал он.

Мы с профессором, хоть и измождённые почти круглосуточной работой в течение стольких дней подряд, тоже улыбались, думая об удаче. Из всех нас только Савитри была сегодня заметно не в духе.

– Плохо дело, – наконец заявила она. – Меня сегодня вызывали к генералу… Ничего определённого про Золотую Книгу сказано не было, зато мне очень доступно дали понять, что власти знают, чем конкретно мы здесь занимаемся, и что я обязана сообщать наверх обо всём, что здесь происходит, и обо всех ваших передвижениях. Если я откажусь, меня увольняют из полиции с волчьим билетом.

Все наш и проблем ы с расш ифровкой сразу же отошли на второй план, и всё внимание переключилось на Савитри.

– Что вы ответили? – осторожно спросил Гурьев.

– Я отказалась, – спокойно пожала плечами Савитри. – И подписала заявление об отставке. К этому в любом случае всё шло.

– Ты совершила ошибку, – сказал я.

Она резко махнула рукой.

– Перестань, Лёша, – мягко сказала она по-русски. – Я уже не смогу остановиться на полпути. Никто из нас не сможет. Мы сейчас находимся в шаге от одного из самых величайших открытий в истории человечества.

– Я не об этом, – продолжал я. – Ты совершила ошибку. Не нужно было отказываться. Нужно было согласиться, а потом прислать им донесение, что мы здесь днями напролёт режемся в подкидного дурака. А сейчас, после твоего отказа, они просто начнут следить за нами другими способами, а от тебя, Савитри, могут просто избавиться.

Она молча смотрела на меня.

– Санаев прав, – кивнул Андрей. – Очень важно, что это произошло именно сегодня. Они поняли, что Савитри на них работать не будет, и предпримут что-то совсем другое, для нас, быть может, весьма неожиданное. Пора нам отсюда сваливать ребята, и, если возможно, именно сегодня. Ночью.

И в этот момент… Ну я точно не могу сказать, было ли это в тот самый момент или моментом позже, но никто не успел ничего ответить Гурьеву, потому что в дверь постучали громко и настойчиво.

Да, умиротворения мне ждать, похоже, ещё очень долго.

– Немедленно рвём все бумаги! – зашипела Савитри. – Уничтожайте файлы!

Из-за двери раздались голоса, кто-то кричал на хинди.

– Не пойму, что-то про бомбу, – на ходу перевёл Гурьев, подскочив к компьютеру и судорожно удаляя содержимое с диска.

– Да, они кричат, что в доме заложена бомба, нужно немедленно эвакуировать всех! – отозвалась Савитри, вывалив на пол содержимое мусорной корзины. – Они хотят выманить нас из квартиры, чтобы провести здесь обыск! Я знаю, сама участвовала в подобных операциях!

В дверь молотили теперь уже без остановки, и нам было очевидно, что долго она не выдержит. Но уничтожение фотографий, зарисовок и моих словарей бурушаски с компьютера не могло занять много времени, а Савитри Пали уже рвала последние копии моего перевода древнего текста.

– Боже, Андрей, там же уникальные фотографии золотой страницы, они бесценны! – завопил Летас Гедвилас, подскакивая к столу.

– Перестаньте, профессор! Что же их, врагу оставлять?! Перевод у нас и так в кармане! Уничтожайте всё! – И он исчез в глубине системного блока.

Мы заполнили мельчайшими клочками бумаг весь кабинет и опустошили компьютер, а когда засов входной двери со звоном оторвался и в коридоре послышался топот ног, Савитри решительным жестом сломала руками флэш-карту с сентинельскими снимками.

– Господин капитан! – У порога в комнату стояли двое усатых полицейских в шлемах и бронежилетах, и их ничуть не смутила обстановка. – У нас приказ эвакуировать всех жильцов. Вам и вашим друзьям придётся немедленно покинуть квартиру. Нам поступил звонок: в доме заложено взрывное устройство. Никаких вещей брать не нужно, мы проверим дом, и через час вы сможете вернуться.

И действительно, через час всё было кончено. Пропажа компьютера из квартиры была легкообъяснима, но полицейские сделали непонимающие лица и удалились, вежливо попрощавшись, довольно искусно привернув засов обратно к косяку. Бумажная мишура, разбросанная по комнате, их не заинтересовала, зато книжные полки и наши рюкзаки были перевёрнуты вверх дном. Пропала безвозвратно и моя фотокамера.

– Интересно, кому из них пригодится компьютер без жёсткого диска? – риторически спросил Гурьев, выуживая из кармана брюк железную коробку винчестера. – Я на всякий случай снял его…

Ещё через час мы вышли из дома Савитри через чёрный ход. Уже стемнело, и состояние наше было таким же мрачно-подавленным. Начиналась настоящая война, и нашими противниками выступали чрезвычайно могущественные силы. Однако в войне этой главным оружием была скорость, и в этом было наше преимущество.

Мы поймали на улице попутный микроавтобус, убедились, что слежки нет, и вскоре вышли на пустынной железнодорожной станции бедного пригорода Дели. А ещё через два часа я уже трясся на третьей полке шестиместного купе поезда второго класса, едущего на запад, в пустыню Тар, к великой реке Синдху и пакистанской границе.

Лежать на третьей полке, наверное, ненамного удобнее, чем под крышкой гроба, потому что потолок находится примерно в десяти сантиметрах от вашего носа, а при попытке перевернуться на бок вы больно стучитесь локтём о железо. При этом на уровне лица в потолке расположен выход вентиляции, и кондиционер, приятно обдувавший первые пять минут мою разгорячённую от сегодняшних переживаний голову, превратился вскоре в настоящий пыточный инструмент вроде криотерапии. Холод был такой, что мне пришлось укрыться простынёй и лежать закутанным в течение нескольких часов.

Когда стало понятно, что пролежи я так всю ночь – и шея моя уже навсегда останется зафиксированной в этом неестественном положении, я сполз со своего «гроба» вниз и перебудил всех остальных.

– Здесь хотя бы можно в безопасности обсудить создавшееся положение, – сказал я.

– Ох! – Гурьев вскочил, ударяясь о полку. – Хорошая идея. Мы взяли билеты до Биканера, а что будем делать по прибытии, чёрт знает. Давайте хотя бы проанализируем сомнительный перевод, сделанный Санаевым.

– Перевод, с моей точки зрения, вполне корректный, – вставил Летас Гедвилас. – Некий царь Кали приказал своему писцу написать текст о том, где он зарыл Золотую Книгу. Сам царь, судя по всему, неграмотный, а вот его подручный Яруру умел складывать… буквы.

– Верно, – сказал я. – Кроме того, о царе Кали нам известно то, что он построил город Банга, а в некотором отдалении от него велел возвести некрополь, «холм последних царей рода моего».