Виктор Аннинский - Человек со шрамом

Так это было или нет — никаких опровержений по этому поводу власти не давали. Но многим казалось, что не случайно власти отмалчиваются в своей обычной манере: дыма без огня не бывает. И как бы там ни было, но спрос на треску и минтай резко упал. Привередливые покупатели долго принюхивались и приглядывались к рыбьим хвостам: нет ли здесь чего — нибудь подозрительного? Не хранилась ли эта мороженая рыба по соседству с мертвыми террористами?

Впрочем, бывалые торгаши быстро нашли выход из положения. На ценниках они писали для особо подозрительных, что вся рыба только сегодня поступила из других городов и областей. В витринах магазинов появились любопытные ценники:

«Камбала черноморская, свежемороженая… г. Мурманск»; «Филе из катрана… г. Волгоград».

На каверзные вопросы самых дотошных покупателей: «Как же это черноморскую камбалу смогли выловить в Мурманске?! Сами, поди, пишете, что попало на своих ценниках!», ушлые продавцы каждого такого занудного покупателя злорадно тыкали носом в витрину. Там красовалась целая гора рыбных консервов с не менее занятными этикетками:

«Кильки каспийские, обжаренные, в томатном соусе. Рыболовецкий колхоз «Рассвет», г. Темрюк».

После этого покупателям крыть было нечем. Красочные этикетки были выполнены типографским способом, консервы эти продавались во всех магазинах, а город Темрюк, действительно, находился на берегу Азовского, а не Каспийского моря.

Ветвицкий выключил телевизор и посмотрел на старинные часы: пора было ехать на конспиративную встречу с подполковником Мельниковым. Сегодня вечером, когда он садился в свой «Опель», проходивший мимо человек незаметно бросил в салон машины свернутую в маленькую трубочку короткую записку и исчез, ничего не сказав.

В записке было всего несколько строк:

«В 21.00 жду вас на даче нашего общего знакомого Д. У задней калитки вас встретит мой человек. Машину припаркуйте не ближе двух кварталов, соблюдайте предельную осторожность. Обязательно избавьтесь от «хвоста» — за вами установлено наблюдение. Записку сожгите.

«.

От такой записки Ветвицкого бросило сначала в жар, а потом в холод. Однако поразмыслив, он успокоился. Мельников был прав: здесь нужна предельная осторожность. Противник, действительно, был хитер и коварен.

От «хвоста» Ветвицкий решил избавиться самим простым и безотказным способом — то есть оставить его дома. Сразу, как приехал со службы, он с подробными инструкциями отправил сына к своему давнему знакомому, который жил в трех кварталах от его особняка. Вскоре тот приятель незаметно прошел в его сад через заднюю калитку, а потом и в дом.

Не посвящая его в детали, Ветвицкий попросил своего приятеля одолжить ему на вечер машину, сославшись на поломку своего «Опеля» и чрезвычайно важное дело. Старый знакомый не стал задавать дурацких вопросов по поводу машины жены, проявив мужскую солидарность и решив, что в дело замешана какая — то женщина. Хозяин дома, со своей стороны, не стал его в этом разубеждать, и они быстро договорились.

Поэтому, когда Ветвицкий выскользнул через заднюю калитку, его постоянный «хвост» в виде серой «Девятки» остался на улице метрах в 50–ти от главного входа в полной уверенности, что объект находится дома.

Около девяти вечера Ветвицкий, наконец, отыскал калитку, о которой сообщалось в записке. Встретивший его человек оказался тем же самым, что подбросил днем записку. Сам хозяин виллы сухо поздоровался с гостем и без разговоров проводил в дальнюю комнату, где его уже поджидал Мельников. Представив их друг другу, Давиденко исчез, оставив их, как говорят французы, «тет — а — тет».

Ветвицкий коротко обрисовал ситуацию, впрочем, опустив кое — какие важные детали, имеющие отношение к делу. А именно: из — за чего на него «наезжают» люди Шувалова. Мельников, со своей стороны, отметил этот момент, но дипломатично промолчал, что также не осталось незамеченным со стороны служащего ГТС.

«Вероятно, — подумал Ветвицкий, — у него есть какой — то свой интерес в этой истории. Он курирует в своем ведомстве сектор или отдел — не суть важно, как это у них называется — по борьбе с организованной преступностью. Если у них каким — то краем совпадают интересы и враг у них общий, то это облегчает мою задачу и пойдет на пользу дела. Во всяком случае, неудобных вопросов он пока не задает, а это очень хороший знак».

Мельников ему даже понравился: он с первого взгляда производил впечатление опытного и уверенного в себе человека. Именно такой человек был ему нужен для того, чтобы привести в исполнение свой хитроумный план.

— Я так понимаю, Семен Вениаминович, что у вас уже есть какой — то более или менее конкретный план. План этот, может быть, и очень хорош, но без посторонней помощи вам вряд ли удастся довести его до конца. Тем более, что против вас играют не какие — то обычные уголовники, а люди умные и осторожные. И это отнюдь не комплимент Шувалову — это трезвая оценка, можете поверить мне на слово. Поэтому вы и искали встречи со мной. Я прав в своих предположениях? — деликатно поинтересовался Мельников, ловко обходя острые углы и неудобные вопросы.

— Абсолютно! Остается только восхищаться вашей проницательностью, Александр Ефимович, — ответил Ветвицкий. В данном случае он не кривил душой: его собеседник, действительно, был проницательным человеком.

— Ну что ж, я рад, что мы хорошо понимаем друг друга. Не надо меня боятся. Я всего лишь живой человек, а не чугунный памятник с карающим мечом в руке. Но все же я должен выяснить один важный для вас, — он сделал ударение на слове «вас», — момент. Какой вариант для вас более приемлем? Тот, где я буду официальным представителем известной вам организации, или другой, не столь официальный?

Вопрос был задан тонко и умело, но требовал конкретного ответа. У Ветвицкого вспотели ладони, однако он пересилил свой страх, посчитав дипломатичный подход Мельникова хорошим знаком.

— С вашего позволения, я бы предпочел менее официальный вариант. А если бы у меня был выбор, то я остановился бы, так сказать, на частном случае, — очень осторожно ответил Ветвицкий и с тревогой ждал ответного хода.

— Другими словами, вы бы предпочли мою помощь как полуофициального или даже частного лица, — то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес подполковник.

Его собеседник слегка кивнул головой и замер в ожидании: переговоры быстро двигались в нужном направлении.

Мельников закурил и вполне миролюбиво продолжил: — Это возможно. Более того, в этом случае я оставлю без внимания кое — какие моменты, которые могут показаться вам неудобными… — он сделал паузу, — по тем или иным причинам. Думаю, как частное лицо, я могу себе позволить некоторую рассеянность.