Милорад Павич - Другое тело

— А Дубровник?

— Хороший вопрос. Дубровник другое дело. В Средние века все сербские короли осаждали Дубровник, желая завладеть этой маленькой, но в дипломатическом и торговом отношении мощной римско-католической республикой на Адриатике, которая располагала надежными хранилищами золота (как в наше время Швейцария), прекрасным географическим положением и крупным торговым флотом. Однако все сербские осады Дубровника терпели крах, причем по одной и той же причине.

— А именно?

— Сербы не умели плавать.

— То есть?

— Это, разумеется, метафора. Ни один из сербских средневековых государей не имел флота, отчего бессмысленной оказывалась любая осада — граждане Дубровника морским путем получали все необходимое для того, чтобы выстоять и отразить нападение с суши. То же самое было и с Россией. Российский флот был построен только при Петре Великом, да и то строился он не на море, а далеко от него, на континенте, на речной судоверфи в Воронеже.

— Удивительно! — произнесла Лиза вставая, чтобы отправиться домой.

Тут Теодор спросил, не может ли он ей быть чем-нибудь полезен. Лиза ответила, что все дела она уже сделала, и тогда он предложил нечто иное:

— Я хотел бы вам кое-что показать. А точнее, открыть вам одну тайну. Я не рассказывал о ней даже вашему покойному супругу, хотя мы с ним были близкими друзьями.

— Что же это может быть? — заинтересовалась Лиза.

— А вон тот немецкий бункер. Приходите в бункер на обед. Я приготовлю небольшое угощение, а вам останется только прийти, постаравшись при приближении к этому бетонному чудовищу не привлечь к себе особого внимания.

— Вы приглашаете меня на обед в бункер? Это шутка? Как я туда войду? С помощью базуки?

Теодор улыбнулся и протянул ей ключ. Ключ представлял собой настоящий шедевр слесарного дела. Он был несколько длиннее обычных ключей, а его бородка была выточена в форме свастики.

— Где вы раздобыли эту диковину? — спросила его Лиза.

— Я просто догадался, как он должен выглядеть, и сам сделал его. Открывает дверь без проблем.

— И вы все это время, буквально десятилетиями, наведывались туда, пока все село ломало себе голову, как снести дверь и растащить все, что там находится?

— Ну да. Но я оттуда ничего не взял, ведь это сразу бы стало известно. Впрочем, приходите и сами увидите.

Когда в назначенное время Лиза Свифт появилась перед бункером, на ветках стоявших по соседству деревьев сидели похожие на сорок черные кошки. Ключ легко вошел в замок и легко повернулся, но открыть дверь было трудно. Когда она вошла, оказалось, что внутри полный мрак. Она машинально потянулась к тому месту возле двери, где обычно располагается выключатель, и, к своему удивлению, нашла его. Еще больше она удивилась и испугалась, когда в результате щелчка выключателя в бункере загорелся яркий свет. В первый момент она не могла понять, куда попала. Перед ней сверкал серебром и хрусталем накрытый на двоих стол. В глубине простиралась гостиная в стиле Людовика XVI с софой и письменным столом. Гостиная была буквально забита невероятным количеством бутылок и консервных банок. В глаза бросались французский коньяк «Курвуазье», шотландский виски «Джонни Уокер», американский бурбон, великолепный выбор лучших французских и итальянских вин, в основном урожая 1938, 1939 и 1940 годов. Из консервов преобладали гусиный паштет, лосось и тунец, а под окном были сложены напоминающие желтые, красные и синие кирпичи американские военные пайки в аккуратных пакетах, те самые, 1944 года, содержавшие завтрак, обед или ужин. В желтом breakfast-пакете (для завтрака) из вощеной бумаги (чтобы содержимое не промокло, ведь тогда пластмассы еще не было) находились металлическая банка с ветчиной, кофе, сахар и порошковое молоко, а также пачка сигарет «Честерфилд», жевательная резинка и печенье. В обед (lunch) кроме всего вышеперечисленного входила еще консервная банка с рыбой и сигареты «Кэмел», а ранний ужин (dinner) состоял из сыра, сливочного масла, печенья, кондома и фруктового сока в порошке. Кроме того, там был шоколадный батончик и баночка вишневого джема…

Лиза с удивлением отметила, что электрогенератор работает бесперебойно, обеспечивая, кроме света, и хорошую вентиляцию. Похоже, Теодор Илич Чешляр поддерживал все в полном порядке. На письменном столе лежали книги, на стене было что-то написано. Прочитав надпись, Лиза удивилась еще больше. Там стояло имя:

ЕВА ШЕКСПИР

Подойдя к столу, Лиза посмотрела книги. Эзра Паунд и «Как важно быть серьезным» Оскара Уайльда.

Неужели немецкие солдаты и офицеры читали Шекспира, Паунда и Уайльда, подумала она и снова бросила взгляд на стену, пытаясь вспомнить, кто же такая Ева Шекспир.

В этот момент у нее за спиной раздался голос:

— Это имя жены Эзры Паунда, — прокомментировал Теодор, входя в бункер.

Они на несколько секунд застыли в нерешительности. Потом он предложил ей сесть в одно из кресел и сказал, что за две минуты приготовит обед. Быстрыми и ловкими движениями вскрыл одну из консервных банок, зажег примус и поджарил яичницу с икрой. Кроме того, он подал на стол содержимое банки с надписью «Foie gras» [14] Фуа-гра (франц.) — паштет из гусиной или утиной печени. , поджарил хлеб и открыл стеклянную баночку с джемом из лука. Наконец налил два бокала шампанского и пригласил Лизу к столу.

Когда они приступили к еде, Лиза Свифт спросила Теодора, чем он занимался в Париже.

— Да всем понемногу. Но больше всего я любил ходить на кладбище.

— На Пер-Лашез?

— Да.

— И что вы там делали?

— Я посещал две могилы.

— Чьи же?

— Шопена и одного вашего земляка.

— ?

— Оскара Уайльда… Знаете, и он некоторое время кормился так же, как я. Именно у него я научился тому, что стихи, да и вообще слова, могут приносить хорошие деньги.

— ?

— Он продавал идеи литературных произведений, так же как я продаю старинные заклинания. Его могила, если вы ее не видели, просто настоящий музей. А экспозиция меняется каждый день. Можно даже сказать, каждый час. Читатели постоянно приносят и оставляют там самые разные подарки. Чего я только не видел в те дни, когда туда наведывался: женская туфля на высоком каблуке; початая бутылка бордо; любовное письмо с адресом: Оскару Уайльду, Пер-Лашез; фотография обнаженной девушки с дарственной надписью; флакон духов; губная помада «Мах Factor»; стихи, написанные обгоревшей спичкой на плане метро; носовой платок, надушенный мужской туалетной водой «Givenchy»; экземпляр романа «Портрет Дориана Грея» в переводе на французский, изданный в 1936 году; отпечаток накрашенных губ; прядь волос… Я обшарил все свои карманы и не нашел ничего подходящего. Но мне не хотелось уходить, не оставив подарка, как многие другие. Наконец я достал свою трубку, набил ее и раскурил. А потом оставил горящей, полной ароматного дыма. Так я остался без трубки. Теперь курю вот эту, дешевую…