Яков Шехтер - Поцелуй Большого Змея

– Вот что, – я резко захлопнул окно, задраил жалюзи и сел в кресло перед компьютером. – У меня уже написаны полторы сотни страниц. Я отправляю их прямо сейчас пятерым знакомым. Попрошу, на всякий случай, подержать у себя. До выяснения обстоятельств.

Составив письмо, я прицепил к нему файл и, ткнув указателем мышки в Send, уставился на экран. Прошло несколько секунд, и на нем выскочило сообщение.

– Нет связи с сервером, – прошептала жена из-за плеча. – Неужели ты думаешь, что они оставили нам эту ниточку.

Я попробовал войти в Интернет и моментально понял, что жена права. Связи не было.

– Прямо сейчас звоню в техническую поддержку. Пусть присылают техника и чинят линию.

– Не надо, – жена устало присела на диванчик. – Тогда они перейдут к более решительным действиям.

– Знаешь что, – я взял со стола сотовый телефон. – Я обращаюсь в полицию и рассказываю все с самого начала.

– Тебя поднимут на смех.

– Посмотрим, – сказал я, набирая номер и одновременно включая наружный динамик, чтобы жена могла слышать разговор.

Дежурный выслушал мое сообщение, помолчал несколько долгих секунд и произнес:

– Ваше заявление записано и будет передано на рассмотрение одному из следователей.

– Он зайдет к нам сегодня? – с надеждой спросил я.

– Зайдет, – пообещал дежурный. – Но не сегодня. Может быть, на следующей неделе. У нас много вызовов, и следователи просто не успевают.

– Но вы же понимаете, что моей жизни угрожает опасность!

– Думаю, – голос дежурного был полон оскорбительной вежливости, – вы несколько преувеличиваете серьезность событий. Скорее всего, речь идет о цепочке совпадений.

– А нельзя ли все-таки ускорить визит следователя. Боюсь, что происходящее более серьезно, чем вы себе представляете.

– Я запишу вашу просьбу, – пообещал дежурный, – и передам ее начальнику смены.

– Спасибо. – сказал я и повесил трубку. – Черт подери этих бюрократов! Хорошенькая у нас полиция, нечего сказать!

– Без убедительных доказательств твои рассказы выглядят досужими домыслами. Знаешь, сколько психов каждый день звонит в полицию? Наверное, тебя приняли за одного их них.

– Спасибо, милая.

– Ну не обижайся. Я просто пытаюсь смотреть на ситуацию глазами дежурного. Нет, мой дорогой, без доказательств нам никто не поверит. А их у нас, увы, нет!

– Как это нет! – возмутился я. – А письмо!

Я схватил подложенные под дверь листки и потряс ими.

– Вот самое серьезное доказательство!

Бросив взгляд на листки, я заметил, что они выглядят как-то странно. Поднеся их к лицу, я невольно вскрикнул.

Листок с текстом был совершенно чист. Тот, на котором недавно красовалось изображение компьютерного экрана, еще хранил следы краски, но и они исчезали буквально на глазах.

Жена взяла у меня из рук листки и тяжело вздохнула.

– Похоже, мы серьезно влипли. Даже не знаю, что делать, – она покачала головой.

– Иди делать кофе, – я обнял ее за плечи и неловко поцеловал в висок. – Что бы там ни было, сегодняшний утренний кофе пока еще наш.

Столбик света, освещающий круглый зал, заметно посерел и осунулся. Там, наверху, солнце уже прильнуло к зубчатой гряде гор, и его лучи перестали попадать на блестящую поверхность зеркал. Сквозь клочья мглы, повисшей вдоль стен, с трудом угадывались черные очертания входов. Я не испытывал страха, но неприятное беспокойство холодило спину. Поставив сандалии на пол, я обулся. Руки должны оставаться свободными.

Вход в коридор, ведущий к моей комнате, располагался точно напротив, и я уверенно направился к нему, пересекая зал. В этот момент окошко в потолке захлопнулось, и наступила кромешная тьма. До сих пор я ходил по коридорам, держась рукой за стену, и твердая поверхность камня придавала мне уверенность. Оставшись в пустоте, я на несколько мгновений растерялся. Холод остро пронзил спину. Я почувствовал, вернее мне показалось, будто из одного коридора кто-то выскользнул и начал подкрадываться, бесшумно передвигаясь по каменным плитам.

Чтобы избавиться от наваждения, я несколько раз кашлянул, а потом громко хлопнул в ладоши. Звук потонул в темноте, словно в густом тумане. Вытянув вперед руки, я двинулся туда, где, по моим предположениям, должен находиться вход в коридор. Вдруг нога зацепилась за какой-то предмет. Что за ерунда, ведь только что тут ничего не было!

Споткнувшись, я сделал несколько быстрых шагов, пытаясь восстановить равновесие, и в этот момент получил основательный пинок под зад. Хорошо, что руки были вытянуты: когда я со всего маху растянулся на полу, это спасло лицо от удара о каменные плиты. Сзади кто-то издевательски хмыкнул.

Боль пришла спустя несколько мгновений. Ободранные ладони и кончики пальцев заныли. Я резко перевернулся на спину, выставив вперед руки. Опасность таилась где-то во мраке, и следующее мгновение могло преподнести какие угодно сюрпризы.

Смешок раздался снова, но теперь уже на некотором отдалении. Я изо всех сил всматривался в темноту, готовый отразить нападение неизвестного противника, и вдруг яркая вспышка пронзила темноту. Ослепленный, прикрыв лицо руками, я замер, не понимая, что происходит. Багровый свет в глазах стал оранжевым, потом желтым, потом зеленым. Этот цвет не уходил, и, опасаясь нового нападения, я открыл глаза и развел руки.

О чудо! Мгла рассеялась. Зал освещало непонятно откуда льющееся сияние. Я хорошо различал силуэты колонн у входов в коридоры, начало потолка, даже форму плит подо мной. Больше рассмотреть не удавалось: сияние мерцало, точно гаснущая свеча, не давая различить подробности. Краем глаза я заметил, как от стены напротив отделилась фигура, закутанная в черный плащ, и бесшумно скользнула в коридор.

Кто это мог быть? Кто преследует меня с первого дня в обители? И в чем цель этих преследований? Пнуть в темноте под зад и удрать, посмеявшись! Разве так ведут себя избранные, обитатели священного Хирбе-Кумрана?

Я поднялся с пола, отер руки о полы хитона и пошел к своей комнате. Держаться за стены теперь нет нужды, я хорошо видел низкий потолок, стены, плиты пола. Сандалии перестали стучать, ведь теперь я уверенно ставил ногу, не опасаясь угодить в выбоину или зацепиться за выступ.

Я шел довольно быстро, удаляясь от источника сияния, но оно не ослабевало, продолжая оставаться точно таким же. И вдруг до меня дошло! Ведь Кифа утром рассказывал о другом зрении! Вот оно и открылось, точно так, как он описывал. Многочасовая зубрежка отодвинула рассказ Кифы куда-то в сторону, и я словно позабыл о нем. Конечно, это другое зрение, и теперь мне не нужны ни факел, ни свеча.

Моя дверь все не появлялась, но я все шел и шел, наслаждаясь видом коридора. Наверное, это звучит странно, ведь коридор был совершенно пустым, без дверей или боковых ответвлений, но возможность видеть и твердо ступать, а не пробираться на ощупь в кромешной мгле, доставляла огромное удовольствие.